Судебная практика по УК РФ

2.1. Определениями от 27 сентября 2018 года N 2115-О, от 24 октября 2019 года N 2724-О, от 28 ноября 2019 года N 3224-О, от 23 апреля 2020 года N 1091-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалоб Э.А. Гусейнова на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 318 УК Российской Федерации, статьями 7, 125, 389.13, 389.20, 389.28, пунктом 1 части второй статьи 401.10, частью первой статьи 401.15, 413 и иными положениями УПК Российской Федерации, поскольку жалобы не отвечали требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, и указал, что оспариваемые законоположения, устанавливая уголовную ответственность за применение насилия в отношении представителя власти, регламентируя порядок осуществления процессуальных действий и механизмы защиты интересов лиц, участвующих в производстве по уголовному делу, не содержат положений, допускающих их произвольное применение, и, следовательно, не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя.

По мнению заявителя, часть третья статьи 321 УК Российской Федерации противоречит статьям 17 (часть 1), 18, 19 (части 1 и 2), 45, 46 (часть 1), 55 (часть 3) и 71 (пункт "в") Конституции Российской Федерации, поскольку - по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, - позволяет привлекать к уголовной ответственности обвиняемых, содержащихся под стражей, вопреки системной связи с частью первой той же статьи, предусматривающей наказуемость действий только лиц, осужденных к лишению свободы.

1. Гражданка О.А. Луценко оспаривает конституционность части 2 статьи 64 "Основания освобождения от доказывания" КАС Российской Федерации, а также части 4 статьи 36 "Сроки совершения исполнительных действий", пункта 1 части 1 и части 9 статьи 47 "Окончание исполнительного производства", части 1 статьи 105 "Общие условия исполнения содержащихся в исполнительных документах требований к должнику совершить определенные действия (воздержаться от совершения определенных действий)" и части 1 статьи 106 "Исполнение содержащегося в исполнительном документе требования о восстановлении на работе и последствия его неисполнения" Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве".

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 317 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

Реализуя предоставленные ему статьей 71 Конституции Российской Федерации полномочия в сфере регулирования и защиты прав и свобод человека и гражданина (пункт "в"), а также уголовного законодательства (пункт "о"), федеральный законодатель установил в статье 80 УК Российской Федерации, что лицу, отбывающему лишение свободы, суд может заменить оставшуюся не отбытой часть наказания более мягким видом наказания с учетом его поведения в период отбывания наказания и при фактическом отбытии им указанной в законе части наказания (части первая и вторая), с учетом времени содержания лица под стражей до вынесения приговора и вступления его в законную силу, которое в силу положений статьи 72 данного Кодекса засчитывается в срок лишения свободы.

По мнению заявителя, применение указанных норм Верховным Судом Российской Федерации не соответствует конституционно-правовому смыслу привлечения к уголовной ответственности, противоречит статьям 10, 17 - 19, 45, 46 и 49 Конституции Российской Федерации, статьям 1 - 3, 5, 8, 14, 19 и 20 УК Российской Федерации, пункту 22 статьи 5, пункту 2 части первой статьи 6, части четвертой статьи 14, статьям 24, 90, 171 и 172, части второй статьи 297, пункту 3 части первой статьи 299 и пункту 1 статьи 307 УПК Российской Федерации, статье 11 Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности".

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в качестве одного из оснований отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела, уголовного преследования предусматривает в пункте 2 части первой статьи 24 и пункте 2 части первой статьи 27 факт отсутствия в деянии состава преступления. Данные положения действуют во взаимосвязи с нормами уголовного закона (статьи 5, 8, 21 и 24 - 28 УК Российской Федерации), закрепляющими принцип вины и основание уголовной ответственности, исключающими уголовную ответственность лица, которое не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими вследствие болезненного состояния психики, а также раскрывающими содержание и формы вины, невиновного причинения вреда.

- 2 апреля 2014 г. по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года;

- 30 марта 2015 г. по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64, 70 УК РФ к 5 годам лишения свободы,

статьи 2 "Полномочия Верховного Суда Российской Федерации" и 5 "Пленум Верховного Суда Российской Федерации" Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", как позволяющие судам, по утверждению заявителя, признавать законным внесение постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации изменений в текст статьи 226.1 УК Российской Федерации, фактически придавая таким разъяснениям статус федерального закона и обратную силу в сторону ухудшения положения обвиняемых;

2.1. Конституция Российской Федерации, относя уголовное и уголовно-исполнительное законодательство к ведению Российской Федерации (статья 71, пункт "о"), наделила федерального законодателя полномочием предусматривать меры государственного принуждения в отношении лиц, совершивших преступления, осужденных и подвергаемых по приговору суда наказанию, существо которого, как следует из части первой статьи 43 УК Российской Федерации, состоит в предусмотренных данным Кодексом лишении или ограничении прав и свобод. Устанавливая в законе меры уголовного наказания, законодатель определяет применительно к осужденным изъятия из прав и свобод в сравнении с остальными гражданами, обусловленные в том числе особыми условиями исполнения соответствующего вида наказания.

Полагая, что президиум областного суда во втором случае ухудшил его положение, поскольку недостаточно снизил размер окончательного наказания, Е.А. Соболев оспорил постановление от 11 сентября 2019 года в Верховный Суд Российской Федерации. Постановлением судьи этого суда от 11 декабря 2019 года и решением заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации от 30 июля 2020 года в передаче жалоб для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции отказано с разъяснением, что наказание назначено в соответствии с требованиями закона, а отсутствие в оспоренном постановлении повторного указания на отмену условного осуждения согласно части пятой статьи 74 УК Российской Федерации (на что обращал внимание осужденный) не свидетельствует о незаконности судебного акта, поскольку условное осуждение по приговору от 2 апреля 2012 года уже было отменено судом первой инстанции при вынесении приговора от 19 сентября 2013 года.

1. Приговором районного суда от 10 апреля 2019 года мать гражданина А.А. Зеленова признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных частью третьей статьи 159, частью четвертой статьи 159 и частью третьей статьи 160 УК Российской Федерации, и в пользу потерпевшего с осужденной взыскано по гражданскому иску 163 526 035 руб. 4 коп. При этом сохранен арест, наложенный на принадлежащее А.А. Зеленову имущество, и на него обращено взыскание. С данным решением согласились вышестоящие суды (апелляционное определение Московского городского суда от 13 августа 2019 года, постановление судьи Второго кассационного суда общей юрисдикции от 12 декабря 2019 года, постановление судьи Верховного Суда Российской Федерации от 25 марта 2020 года и письмо заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации от 1 июня 2020 года). Доводы жалоб о том, что сохранение ареста на имущество лица, не являвшегося участником уголовного судопроизводства, гражданским ответчиком или лицом, несущим материальную ответственность за действия обвиняемого, противоречит правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, выраженным в том числе в Постановлении от 17 апреля 2019 года N 18-П, отвергнуты судами. Суды исходили из того, что осужденная является фактическим владельцем имущества (приобрела его в период преступной деятельности и в целях сохранности переоформила на сына).

1. Гражданин В.Ф. Рыбкин, осужденный по части третьей статьи 264 УК Российской Федерации (нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека), оспаривает конституционность пункта 9.1 Правил дорожного движения Российской Федерации (утверждены Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090), в соответствии с которым количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками 5.15.1, 5.15.2, 5.15.7, 5.15.8, а если их нет, то самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними; при этом стороной, предназначенной для встречного движения на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы, считается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств).

1. Гражданин А.В. Просвиров, отбывающий наказание в виде лишения свободы, оспаривает конституционность пункта 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года N 9 "О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений".

По мнению заявителя, оспариваемое положение противоречит статьям 120 - 122 Конституции Российской Федерации, поскольку допускает перевод осужденных, совершивших особо тяжкое преступление, из колонии строгого режима в колонию-поселение лишь после отбытия не менее двух третей срока наказания.

ПРАВ СТАТЬЕЙ 159 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

И РЯДОМ ПОЛОЖЕНИЙ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

1. Гражданин В.А. Наталенко оспаривает конституционность части первой статьи 145 "Решения, принимаемые по результатам рассмотрения сообщения о преступлении" УПК Российской Федерации, части 1 статьи 4.5 "Давность привлечения к административной ответственности", статьи 28.1 "Возбуждение дела об административном правонарушении" и части 4 статьи 30.1 "Право на обжалование постановления по делу об административном правонарушении" КоАП Российской Федерации, а также пункта 11 части 1 статьи 12 "Обязанности полиции" Федерального закона от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции".

1. По факту дорожно-транспортного происшествия, в котором погиб супруг гражданки А.А. Гладышевой, следователем 29 июля 2018 года составлен рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного частью третьей статьи 264 УК Российской Федерации. Вынесенные впоследствии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела отменялись руководителем следственного органа ввиду преждевременности с назначением дополнительной проверки. Постановлением от 29 ноября 2019 года уголовное дело было возбуждено и в тот же день А.А. Гладышева признана потерпевшей.

А.А. Строганов, утверждая о неправомерности состоявшихся по его уголовным делам конкретных правоприменительных действий, решений и о нарушении в этой связи своих конституционных прав и конституционных прав гражданина Б., просит признать эти действия, решения не соответствующими статьям 2, 15 - 56, 64, 118, 120, 123, 125 и 129 Конституции Российской Федерации, как и неконкретизированные нормативные положения, в числе которых указывает статью 8 УК Российской Федерации, пункт 1 части второй статьи 401.8 и статью 401.10 УПК Российской Федерации.