ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 ноября 2017 г. N 50-АПУ17-14
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Тимошина Н.В.,
судей Зателепина О.К., Земскова Е.Ю.
при секретаре Тимоненковой А.А.
с участием осужденного Левина В.А., защитника - адвоката Романова С.В., прокурора Синицыной У.М.
рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Левина В.А. и защитника - адвоката Никитина А.А. на приговор Омского областного суда от 19 сентября 2017 года, по которому
Левин Вадим Александрович, < ... > ранее судимый:
16 декабря 1998 года по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы, освобожден 12 октября 2004 года на основании постановления от 1 октября 2004 года условно-досрочно на 2 года 11 месяцев 15 дней, на основании ст. 70 УК РФ неотбытое наказание присоединено к наказанию, назначенному по приговору от 16 мая 2006 года, освобожден 23 июня 2010 года по отбытии наказания,
1 марта 2012 года по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы,
28 мая 2012 года по ч. 1 ст. 116 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ к 4 годам 7 месяцам лишения свободы, освобожден 18 августа 2015 года на основании постановления от 6 августа 2015 года условно-досрочно на 10 месяцев,
осужден
по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 18 лет с ограничением свободы на срок 1 год,
по ч. 2 ст. 167 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года,
на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде лишения свободы на срок 20 лет в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.
Срок наказания осужденному Левину В.А. исчислен с 19 сентября 2017 года, в этот срок зачтено время предварительного содержания под стражей с 27 января по 19 сентября 2017 года.
Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении осужденного Левина В.А. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменений.
Постановлено взыскать с осужденного Левина В.А. в пользу потерпевшего Б. в счет возмещения имущественного вреда 1 252 835 руб., в счет компенсации морального вреда - 1 000 000 руб.
Разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Зателепина О.К. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб, возражений государственного обвинителя, выступления осужденного Левина В.А., адвоката Романова С.В., поддержавших доводы жалоб, а также возражения прокурора Синицыной У.М. об отсутствии оснований для изменения или отмены приговора, Судебная коллегия
установила:
по приговору суда Левин осужден за совершение убийства Б. общеопасным способом, а также за умышленное уничтожение и повреждение чужого имущества путем поджога при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Осужденный Левин в суде первой инстанции вину признал частично.
В апелляционной жалобе адвокат Никитин считает приговор незаконным и необоснованным, подлежащим отмене.
Указывает, что в содеянном Левиным отсутствует состав преступления, предусмотренный п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку осужденный принимал все необходимые меры для спасения людей, находившихся в горящем доме, в результате его действий были спасены два человека.
Кроме того, считает, что суд, не установив прямого умысла на убийство, неправильно квалифицировал содеянное по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Просит вынести оправдательный приговор.
В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) Левин выражает несогласие с приговором, считая его незаконным, необоснованным и несправедливым по следующим основаниям:
у него (Левина) не было причин убивать Б. (мать Ч.), об этом, в частности, свидетельствует его поведение на месте пожара, он (Левин) с самого начала не был согласен с обвинением в убийстве и последовательно сообщал следствию и суду, что уснул с непотушенной сигаретой, что и явилось причиной возгорания дома, а смерть потерпевшей - результат ряда причин, в том числе и непрофессиональных действий сотрудников МЧС России;
допущены нарушения в ходе расследования уголовного дела, в частности, в протоколе очной ставки с Ч. имеется не его (Левина) подпись, изменены его показания на месте происшествия, отсутствуют соответствующие фотографии;
показания Ч. и Б. не соответствуют действительности, указанные лица его оговаривают, в том числе и в части высказывания им (Левиным) угроз о поджоге дома потерпевших;
протокол осмотра места происшествия и заключение эксперта, проводившего судебную пожарно-техническую экспертизу, являются недопустимыми доказательствами, их необходимо исключить;
в основу приговора положены сомнительные доказательства, приговор основан на предположениях, судом не учтены оправдывающие его (Левина) доказательства;
имелись основания для отвода председательствующего судьи, его (Левина) заявления об этом незаконно и необоснованно оставлены без удовлетворения;
в ходе рассмотрения уголовного дела незаконно сменился председательствующий, поэтому дело рассмотрено незаконным составом суда;
нарушено его право на защиту, так как суд незаконно ограничивал его права на участие в исследовании доказательств, не дал возможности дать показания, когда он (Левин) этого захотел, оставил без удовлетворения все заявленные им ходатайства, в том числе о признании ряда доказательств недопустимыми, т.е. суд, фактически встав на сторону обвинения, не обеспечил состязательности в процессе;
форма и вид вины установлены противоречиво.
Просит в части убийства его оправдать, а в части уничтожения и повреждения имущества потерпевших действия квалифицировать по ст. 168 УК РФ.
В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Митякин В.В. отмечает, что приговор является законным, обоснованным и справедливым, оснований для его отмены или изменения не имеется.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия приходит к следующему.
Выводы суда о виновности осужденного Левина в совершении инкриминируемых ему преступлений при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре, подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами, в частности:
показаниями осужденного Левина, в которых он не отрицает свою причастность к произошедшему пожару;
показаниями потерпевшей Ч. из которых следует, что 26 января 2017 года она пригласила к себе Левина, пили пиво, после ужина родители ушли в свою комнату; примерно в 23.30 у нее с Левиным произошла ссора, и она выгнала его, закрылась и легла спать; через некоторое время она услышала стук в дверь дома из веранды, но, полагая, что это вернулся Левин, не стала ему открывать, затем она, услышав сильный удар в окно, открыла входную дверь на веранду и увидела Левина, который показывал ей рукой на правый угол веранды, где она увидела сильное пламя, горели шторы, шкаф, верх веранды, шифер, внизу огня не было, диван не горел, вещей на полу рядом с диваном не было; она предпринимала меры для тушения пожара и вызвала сотрудников МЧС;
показаниями Б. согласно которым 26 января 2017 года вечером он (Б.) с Б. и дочерью (Ч.) пили пиво, о присутствии Левина он не помнит, после ужина он и Б. легли спать; проснулся он (Б.) от стука, все вокруг было в дыму, в окно стучали пожарные, он открыл окно, и его вытащили из дома, видел рядом с домом Левина и Ч.; в результате пожара поврежден дом, кроме того, уничтожена бытовая техника и вещи;
показаниями свидетеля Л. о том, что она проснулась ночью от треска горевшего шифера, увидела пожар и выбежала на улицу; видела возле дома Ч. и людей, которые через окно вытащили Б. она (Л.) видела там человека в оранжевой куртке (Левина), который был в нетрезвом состоянии;
показаниями свидетеля Г., которая сообщила, что наблюдала пожар со стороны, горела веранда, Ч. кричала, что там ее мать; приехали сотрудники МЧС, которые тушили пожар; парни вынесли Б. из ограды, в тот момент горела крыша веранды; после этого загорелась крыша дома, был "страшный огонь" в доме;
показаниями свидетеля Ч., являвшегося начальником караула пожарной части МЧС России по Омской области, из которых следует, что 27 января 2017 года в 02.03 поступило сообщение о пожаре и в 02.08 они прибыли на место происшествия; открытым огнем горел частный дом, пристройка, кровля кухни; Ч. сообщила, что в доме находятся ее родители; через окно пожарные проникли в дом, в комнату, вытащили оттуда мужчину (Б.) который был в состоянии алкогольного опьянения; из-за огня в кухню пройти не смогли; когда сбили пламя, в кухне под завалами обнаружили труп женщины; наиболее интенсивное горение было в пристройке и переходило в кухню;
протоколом осмотра места происшествия, в котором зафиксированы повреждения дома в результате пожара, указано на уничтожение огнем веранды, распространение огня от веранды, повреждения стен и внутренних помещений; в доме, в кухне, деревянное перекрытие вокруг трубы выгорело, направление обугливания со стороны веранды, общие термические повреждения в виде обугливания стен, потолка и предметов мебели уменьшаются по мере удаления от входной двери, то есть от веранды, вдоль стены в кухне расположен диван в обугленном состоянии, на котором обнаружен труп Б.;
заключением эксперта, проводившего судебную пожарно-техническую экспертизу, из которого следует, что очаг пожара находился в дальней правой части от входа на веранду, над местом расположения дивана; термические повреждения сосредоточены на веранде, в ее дальней от входа части, преимущественно сверху; причиной пожара послужил источник открытого огня; с учетом обстоятельств, предшествующих пожару, обстоятельств обнаружения возгорания, зоны расположения очага пожара, быстрой динамики развития пожара, отсутствия признаков, характерных для тления веществ материалов, а также условий окружающей среды в данном случае возгорание от тлеющего табачного изделия невозможно; отсутствие электрооборудования со следами аварийных электрических режимов, а также отсутствие какого-либо оборудования в непосредственной зоне очага пожара также позволяет исключить данный источник из числа возможных причин возгорания;
показаниями эксперта Г. проводившего исследования, который подтвердил в судебном заседании выводы пожарно-технической экспертизы;
заключением эксперта, проводившего судебно-медицинскую экспертизу, согласно которому причиной смерти Б. явилось острое отравление продуктами горения во время нахождения в дыму пожара; данное отравление квалифицируется как причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, привело к смерти Б.;
протоколом выемки, согласно которому у Левина изъяты предметы одежды, в которых он находился во время описываемых событий, а также коробок спичек и зажигалка;
заключением эксперта, проводившего судебную пожарно-техническую экспертизу, согласно которому на поверхности куртки, на внутренней части капюшона Левина выявлены термические повреждения в виде локальных оплавлений, на поверхности вязаной шапки выявлены термические повреждения в виде поверхностных оплавлений волокон, на брюках и обуви термических повреждений не выявлено, на поверхности всех объектов следов налета вещества черного цвета (копоти) не усматривается;
заключением эксперта, проводившего строительно-техническую экспертизу, согласно которому стоимость восстановительного ремонта дома после пожара составляет 1 156 835 руб.;
другими материалами уголовного дела.
Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, им дана надлежащая оценка в приговоре, при этом приведены мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты судом.
Оснований считать, что приговор постановлен на предположениях, как считает осужденный Левин, не имеется.
Совокупность исследованных судом первой инстанции и проанализированных в приговоре доказательств является достаточной для признания Левина виновным в совершении инкриминируемых ему преступлений.
Доводы осужденного о допущенных нарушениях в ходе расследования уголовного дела, которые выразились, в частности, в том, что в протоколе очной ставки с Ч. имеется не его (Левина) подпись, изменены его показания на месте происшествия, отсутствуют соответствующие фотографии, не могут быть проверены в суде апелляционной инстанции, поскольку указанные в жалобе доказательства не исследовались в судебном заседании и в приговоре суд не ссылается на них.
Судебная коллегия не находит оснований для признания показаний Ч. и Б. не соответствующими действительности, как считает осужденный в своей жалобе.
В частности, из показаний Б. и Ч. следует, что ранее, в ноябре 2016 года, в ходе конфликта Левин высказывал угрозы поджечь потерпевших. Оснований полагать, что указанные лица выдумали такой случай, не имеется.
Показания Ч., которая утверждает, что на полу рядом с диваном вещей, которые бы могли загореться от тлеющей сигареты, не было, она видела пламя в верхнем углу веранды, на полу ничего не горело, огня не было, полностью соответствуют протоколу осмотра места происшествия, заключению и показаниям эксперта, проводившего судебную пожарно-техническую экспертизу, из которых следует, что очаг пожара находился в дальней правой части от входа на веранду, вверху, над местом расположения дивана, и причиной пожара являлся источник открытого огня. При этом экспертом с учетом объективных обстоятельств и динамики развития пожара опровергается и исключается версия осужденного о возгорании от не погашенного им окурка сигареты, а равно о возможности возникновения пожара от теплового проявления аварийного электрического режима.
Как видно из протокола допроса Б. проведенного в ходе предварительного следствия и исследованного в судебном заседании, свидетель допрашивался в полном соответствии с требованиями закона, с разъяснениями ему прав и обязанностей свидетеля, а также ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний. Б. удостоверил показания своей росписью, указав, что показания записаны с его слов верно. При таких обстоятельствах показания свидетеля, вопреки доводам жалобы, являются допустимым доказательством.
Судебная коллегия, изучив показания Б. и Ч. сопоставив эти показания с другими доказательствами, исследованными в судебном заседании, не находит оснований согласиться с утверждением осужденного Левина о том, что указанные лица его оговаривают.
Отсутствуют основания для признания протоколов осмотра места происшествия недопустимыми доказательствами, как об этом просит осужденный в своей апелляционной жалобе.
Указанные протоколы отвечают требованиям ст. ст. 83, 166, 176, 177, 180 УПК РФ. В частности, в них описаны все действия следователя, а также все обнаруженное при осмотре в той последовательности, в какой производились осмотр, и в том виде, в каком обнаруженное наблюдалось в момент осмотра. В протоколах перечислены и описаны все предметы, изъятые при осмотре. Вопреки доводам осужденного эксперт Г. участвовал в осмотре места происшествия, что зафиксировано в протоколе осмотра места происшествия.
Доводы осужденного Левина о том, что заключение эксперта, проводившего судебную пожарно-техническую экспертизу, является недопустимым доказательством, и поэтому подлежит исключению, проверялись судом первой инстанции и не нашли своего подтверждения.
Суд первой инстанции, по мнению Судебной коллегии, обоснованно установил, что эксперт Г., проводивший исследования и давший заключение, является экспертом специального экспертного учреждения - ЭКЦ УМВД России по Омской области, имеет специальную подготовку, был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; обстоятельства, предусмотренные ст. ст. 61, 69, 70 УПК РФ, исключающие участие эксперта в деле, отсутствуют; оснований полагать о заинтересованности эксперта в исходе дела, а равно в некомпетентности эксперта не имеется; экспертиза назначена и проведена в полном соответствии с требованиями ст. ст. 195, 204 УПК РФ; эксперт располагал материалами дела, включая протокол осмотра места происшествия и фототаблицы к нему; заключение дано экспертом в пределах своей компетенции; отсутствие схемы, составленной экспертом, о недопустимости доказательства и неполноте проведенных исследований не свидетельствует.
Утверждения осужденного о том, что в ходе рассмотрения уголовного дела незаконно сменился председательствующий, поэтому дело рассмотрено незаконным составом суда, основаны на неправильном толковании закона.
Как видно из материалов дела, судья И., изучив материалы уголовного дела, вынес 3 июля 2017 года постановление о назначении на 7 июля 2017 года судебного заседания для решения вопроса о мере пресечения. 7 июля 2017 года судьей И. вынесено постановление о назначении судебного заседания на 20 июля 2017 года для рассмотрения уголовного дела в отношении Левина и об оставлении меры пресечения в виде заключения под стражу без изменения. Уголовное дело в отношении Левина по существу рассмотрено судом под председательством судьи Г.
По смыслу уголовно-процессуального закона допускается возможность назначения судебного заседания одним судьей, а рассмотрение уголовного дела - другим судьей. В этом случае не нарушаются положения ст. 242 УПК РФ о неизменности состава суда.
Доводы осужденного Левина о том, что нарушено его право на защиту, так как суд незаконно ограничивал его право на участие в исследовании доказательств, не дал возможности дать показания, когда Левин этого захотел, оставил без удовлетворения все заявленные им ходатайства, в том числе о признании ряда доказательств недопустимыми, суд, фактически встав на сторону обвинения, не обеспечил состязательности в процессе, являются несостоятельными.
Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела, приходит к выводу, что уголовное дело рассмотрено судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с соблюдением принципа состязательности сторон, поскольку председательствующий предоставил стороне обвинения и стороне защиты равные возможности по представлению и исследованию доказательств.
Ходатайства, заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства, в том числе и те, на которые указывает в своей жалобе осужденный Левин, судом разрешены в соответствии с требованиями закона, по ним судом приняты мотивированные решения, каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания не содержит.
Вопреки утверждению осужденного Левина основания для отвода председательствующего судьи Г. отсутствуют, поэтому его заявления об отводе судьи обоснованно оставлены без удовлетворения.
Предусмотренные законом процессуальные права осужденного, в том числе и его право на защиту, на всех стадиях предварительного следствия и в судебном заседании были реально обеспечены.
Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ.
Вопреки доводам жалоб адвоката и осужденного версия последнего, согласно которой пожар возник от непогашенного окурка сигареты, в результате проявленной им неосторожности, проверялась судом и признана необоснованной, обусловленной целями защиты от предъявленного обвинения.
Проанализировав исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности, суд обоснованно пришел к выводу о совершении осужденным умышленных, целенаправленных действий по поджогу.
В частности, версия осужденного Левина о причинах пожара опровергается и исключается актом судебной пожарно-технической экспертизы и показаниями эксперта Г. Выводы экспертизы согласуются с показаниями Ч.
Установленные судом на основании исследованных доказательств фактические обстоятельства опровергают доводы осужденного и свидетельствуют о том, что Левин после ссоры на почве возникших личных неприязненных отношений умышленно поджег занавески на веранде над диваном, в результате чего и произошел пожар.
Вопреки доводам жалоб тот факт, что осужденный Левин стучал в дверь и в окно потерпевшей Ч., тем самым фактически предупредив ее о пожаре, не опровергает изложенные выше обстоятельства и выводы обвинения о совершении Левиным умышленного поджога.
Суд правильно установил, что Левин на почве личных неприязненных отношений в связи с происшедшим конфликтом умышленно поджег дом, в котором находились потерпевшие Б. Б. и Ч.; при этом осужденный достоверно знал, что в доме находятся потерпевшие, ему также было известно о нахождении их в состоянии алкогольного опьянения; совершая поджог на веранде, примыкающей к жилому помещению, Левин, безусловно, понимал степень опасности, какой подвергает жизнь потерпевших, осознавал возможность распространения огня и дыма на дом и гибели находящихся там людей, допускал такие последствия, безразлично относился к возможной смерти потерпевших, то есть действовал с косвенным умыслом на убийство; фактически в результате возникшего пожара, от воздействия продуктов горения потерпевшая Б. погибла.
С учетом изложенных выше обстоятельств действия осужденного по лишению Б. жизни суд квалифицировал как преступление, предусмотренное п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, - убийство, то есть умышленное причинение смерти, совершенное общеопасным способом.
Судебная коллегия находит такую квалификацию содеянного неправильной.
Согласно п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" под общеопасным способом убийства (п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ) следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица.
По смыслу закона, если умыслом виновного (в том числе косвенным) охватывалось причинение смерти нескольким лицам и при этом реальной опасности подвергались только эти лица, действия виновного в таких случаях не требуют дополнительной квалификации по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ. При этом не имеет значения, наступила смерть всех указанных выше лиц или только некоторых из них.
Судом установлено, что Левин, поджигая дом, осознавал опасность своих действий для жизни находящихся в доме Б. Б. и Ч., то обстоятельство, что они могут погибнуть при пожаре, и допускал такие последствия.
При этом судом не установлено, что осужденный Левин, поджигая дом, в котором находились Б. Б. и Ч. осознавал опасность примененного им способа для жизни других лиц.
То обстоятельство, что в результате поджога дома погибла только потерпевшая Б., а Б. и Ч. остались в живых, не является достаточным для признания поджога дома общеопасным способом убийства, так как в данном случае осужденный Левин, поджигая дом, осознавал опасность своих действий для жизни всех указанных лиц, а не только потерпевшей Б.
В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. N 55 "О судебном приговоре", выводы относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом; признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (например, тяжкие последствия, существенный вред, наличие корыстной или иной личной заинтересованности), суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака.
Как видно из приговора, суд, квалифицировав содеянное Левиным как убийство, совершенное общеопасным способом, не привел в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака, не указал, в чем конкретно выразилась общественная опасность его действий.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия приходит к выводу о необходимости переквалифицировать действия Левина с п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Вопреки доводам жалоб суд правильно установил, что Левин причинил смерть потерпевшей Б. с косвенным умыслом.
С учетом установленных судом фактических обстоятельств дела действия осужденного Левина по ч. 2 ст. 167 УК РФ судом квалифицированы правильно, наказание является справедливым.
Судебная коллегия при определении вида и размера наказания по ч. 1 ст. 105 УК РФ, а также по совокупности преступлений принимает во внимание характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства их совершения, личность осужденного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
В частности, суд апелляционной инстанции учитывает состояние здоровья и личность осужденного, который характеризуется удовлетворительно; обстоятельством, смягчающим наказание, в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ является наличие у осужденного малолетнего ребенка; согласно п. "а" ч. 1 ст. 63 УК РФ рецидив преступлений признается обстоятельством, отягчающим наказание, при этом убийство совершено при особо опасном рецидиве (п. "б" ч. 3 ст. 18 УК РФ), а умышленное уничтожение чужого имущества - при рецидиве преступлений (ч. 1 ст. 18 УК РФ).
Ввиду изложенных обстоятельств суд полагает необходимым назначить Левину по ч. 1 ст. 105 УК РФ наказание в виде лишения свободы в пределах санкции с учетом положений ч. 2 ст. 68 УК РФ и применить дополнительное наказание в виде ограничения свободы. При этом исключительных обстоятельств, указанных в ст. 64 УК РФ и необходимых для назначения наказания ниже низшего предела, равно как и оснований для применения положений ч. 3 ст. 68 УК РФ, не имеется. Также не усматривается оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Согласно требованиям п. "г" ч. 1 ст. 58 УК РФ суд правильно назначил осужденному вид исправительного учреждения - исправительную колонию особого режима.
Исковые требования потерпевшего Б. разрешены судом согласно закону, решение о взыскании с осужденного денежных сумм в приговоре мотивировано, оснований не согласиться с ним у Судебной коллегии не имеется.
Таким образом, Судебная коллегия находит необходимым на основании, предусмотренном ст. ст. 389.15 и 389.18 УПК РФ, а именно ввиду неправильного применения уголовного закона изменить приговор суда в апелляционном порядке.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.15, 389.18, 389.20, 389.26, 389.28 и 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Омского областного суда от 19 сентября 2017 года в отношении Левина Вадима Александровича изменить.
Переквалифицировать действия Левина В.А. с п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 13 лет с ограничением свободы на срок 1 год.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 167 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначить Левину В.А. наказание в виде лишения свободы на срок 15 лет с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением следующих ограничений: не изменять место жительства или пребывания, не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбытия лишения свободы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы. Возложить обязанность являться 2 раза в месяц для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.
В остальном указанный приговор в отношении Левина В.А. оставить без изменения, а апелляционные жалобы адвоката Никитина А.А. и осужденного Левина В.А. - без удовлетворения.