Судебная практика по УК РФ

Статья 159 УК Российской Федерации определяет мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. При этом под хищением, согласно пункту 1 примечаний к статье 158 данного Кодекса, в его статьях понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Нет оснований полагать, что указанные нормы содержат неопределенность в части признаков преступления (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 апреля 2009 года N 422-О-О, от 17 июня 2013 года N 1021-О, от 20 марта 2014 года N 588-О, от 23 декабря 2014 года N 2859-О и др.). Закрепленные в этих нормах общие признаки мошенничества и предусмотренные в частях второй - четвертой статьи 159 данного Кодекса квалифицирующие его признаки подлежат установлению во взаимосвязи с положениями Общей части данного Кодекса, в том числе определяющими принцип и формы вины, основание уголовной ответственности (статьи 5, 8, 24 и 25 данного Кодекса) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 января 2017 года N 78-О, от 19 декабря 2017 года N 2861-О, от 27 марта 2018 года N 834-О и др.).

Статья 14 УК Российской Федерации в части первой определяет лишь общие признаки преступления, которым признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным Кодексом под угрозой наказания, и не может расцениваться в качестве нарушающей права заявителя обозначенным им образом.

Статья же 73 УПК Российской Федерации лишь закрепляет, что при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию наряду с прочим событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением, а также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления (пункты 1, 2, 4 части первой и часть вторая). Данная норма не только не нарушает права и законные интересы лица, осуждаемого за совершение преступления, но и, напротив, является гарантией возложения уголовной ответственности лишь при наличии всех признаков состава преступления, предусмотренного уголовным законом (статья 8 УК Российской Федерации) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2018 года N 2821-О, от 27 сентября 2019 года N 2274-О, от 30 января 2020 года N 212-О и от 27 мая 2021 года N 905-О).

ПУНКТОМ "Б" ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 93 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, РЯДОМ НОРМ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО

КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО

КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

К СТАТЬЕ 228 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

По смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановлении от 11 декабря 2014 года N 32-П, необходимо отграничивать уголовно наказуемые деяния от собственно экономической деятельности и одновременно не допустить ухода виновных лиц от уголовной ответственности под прикрытием гражданско-правовой сделки.

Согласно статье 79 УК Российской Федерации лицо, отбывающее лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, а также возместило вред (полностью или частично), причиненный преступлением, в размере, определенном решением суда (часть первая); при рассмотрении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания суд учитывает поведение осужденного, его отношение к учебе и труду в течение всего периода отбывания наказания, в том числе имеющиеся поощрения и взыскания, отношение осужденного к совершенному деянию и то, что осужденный частично или полностью возместил причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный в результате преступления, а также заключение администрации исправительного учреждения о целесообразности его условно-досрочного освобождения (часть четвертая). При этом законодатель предоставляет суду право в каждом конкретном случае решать, достаточны ли содержащиеся в ходатайстве об условно-досрочном освобождении и в иных материалах сведения для признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания и подлежащим условно-досрочному освобождению. Вывод о наличии или отсутствии оснований для применения условно-досрочного освобождения, к которому придет суд в своем решении, должен быть обоснован ссылками на конкретные фактические обстоятельства, исследованные в судебном заседании. Возможность же либо невозможность применения условно-досрочного освобождения определяется в том числе обстоятельствами, характеризующими поведение осужденного за все время отбывания наказания (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 февраля 2007 года N 110-О-П, от 21 октября 2008 года N 485-О-О, от 29 января 2009 года N 42-О-О, от 22 марта 2011 года N 335-О-О, от 24 декабря 2013 года N 2096-О, от 25 мая 2017 года N 977-О, от 18 июля 2019 года N 1898-О и др.).

Как следует из жалобы, С.А. Кондратюк не являлся участником конституционного судопроизводства, решения Конституционного Суда Российской Федерации, на которые он ссылался, касались положений уголовно-процессуального закона, определяющего порядок уголовного судопроизводства, но не преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, которые определяются только Уголовным кодексом Российской Федерации (статья 3 УК Российской Федерации).

Приговором же от 2 августа 2019 года И.В. Казначеев признан виновным в совершении указанных преступлений с назначением окончательного наказания по правилам части пятой статьи 69 УК Российской Федерации в виде 14 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Впоследствии по постановлению следователя указанного следственного отдела и письму руководителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Тамбовской области сообщение о преступлении и материалы доследственной проверки с учетом пункта 4.1 приказа Следственного комитета Российской Федерации от 15 января 2011 года N 4 "Об установлении юрисдикции специализированных следственных органов Следственного комитета Российской Федерации" были направлены для рассмотрения по подследственности в Московское межрегиональное следственное управление на транспорте Следственного комитета Российской Федерации.

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 228.1 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 12 лет с ограничением свободы на срок 2 года, с установлением ограничений и возложением обязанности, предусмотренных ст. 53 УК РФ,

ч. 1 ст. 222 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года.

18 июля 2017 г. Красногвардейским районным судом Санкт-Петербурга по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 4 годам лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 4 года,

оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 4 ст. 174.1 УК РФ на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления;

И ПУНКТОМ "В" ЧАСТИ ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 162 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

И.И. Валеев утверждает, что часть первая статьи 91 "Основания задержания подозреваемого" УПК Российской Федерации позволяет задерживать лицо, подозреваемое в совершении впервые преступления небольшой тяжести, которому согласно части первой статьи 56 УК Российской Федерации не может быть назначено наказание в виде лишения свободы, а также при отсутствии оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Конституция Российской Федерации, относя уголовное и уголовно-исполнительное законодательство к ведению Российской Федерации (статья 71 пункт "о"), наделила федерального законодателя полномочием предусматривать меры государственного принуждения в отношении лиц, совершивших преступления, осужденных и подвергаемых по приговору суда наказанию, существо которого, как следует из части первой статьи 43 УК Российской Федерации, состоит в предусмотренных данным Кодексом лишении или ограничении прав и свобод. Устанавливая в законе меры уголовного наказания, законодатель определяет применительно к осужденным изъятия из прав и свобод в сравнении с остальными гражданами, обусловленные в том числе особыми условиями исполнения соответствующего вида наказания.

ПРАВ ЧАСТЬЮ ТРЕТЬЕЙ СТАТЬИ 68 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

Для достижения конституционно значимой цели обеспечения правовых гарантий защиты несовершеннолетних от сексуального совращения и сексуальных злоупотреблений со стороны взрослых федеральный законодатель дополнил статью 131 УК Российской Федерации примечанием. Согласно этому примечанию к преступлениям, предусмотренным пунктом "б" части четвертой указанной статьи или пунктом "б" части четвертой статьи 132 данного Кодекса, относятся также деяния, подпадающие под признаки преступлений, предусмотренных частями третьей - пятой статьи 134 и частями второй - четвертой статьи 135 данного Кодекса, совершенные в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста, поскольку такое лицо в силу возраста находится в беспомощном состоянии, т.е. не может понимать характер и значение совершаемых с ним действий. Тем самым это примечание определило двенадцатилетний возраст как возраст, безусловно свидетельствующий о беспомощном состоянии потерпевшего, которое является одним из признаков преступлений, предусмотренных статьями 131 и 132 данного Кодекса, что направлено на охрану половой неприкосновенности лиц, не достигших установленного возраста. Квалификация таких деяний (полового сношения, мужеложства, лесбиянства или развратных действий), совершенных в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста, по пункту "б" части четвертой статьи 131 или по пункту "б" части четвертой статьи 132 данного Кодекса основывается на прямом указании федерального законодателя в примечании к его статье 131, а потому не является применением уголовного закона по аналогии (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2014 года N 2214-О, от 21 мая 2015 года N 1173-О и N 1174-О, от 29 сентября 2015 года N 1969-О, от 25 февраля 2016 года N 286-О, от 23 ноября 2017 года N 2765-О и др.).

ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 132 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, СТАТЬЯМИ 14, 15, 17 И 87

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ,

А ТАКЖЕ ПУНКТАМИ 8, 16 И 21 ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА

ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ