Судебная практика по УК РФ

Как следует из представленных материалов, О.В. Астахова в 2020 году на основании приказа ФСИН России была уволена со службы по основанию, предусмотренному подпунктом 14 пункта 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", согласно которому контракт может быть расторгнут, а сотрудник может быть уволен со службы в уголовно-исполнительной системе в связи с нарушением условий контракта сотрудником.

1. Гражданин Д.А.-А.Борлаков оспаривает конституционность статьи 84 "Основания прекращения или расторжения контракта" Федерального закона от 19 июля 2018 года N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы".

Для правильного исчисления срока наказания, подлежащего отбытию осужденным, предназначены положения статьи 72 УК Российской Федерации, включающие правила зачета в срок лишения свободы периода содержания под стражей (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 года N 1818-О, от 25 ноября 2020 года N 2641-О, от 25 марта 2021 года N 412-О, от 28 декабря 2021 года N 2725-О и др.). Данная статья дополнена Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ частью третьей.1, согласно которой время содержания лица под стражей засчитывается в срок лишения свободы, за исключением случаев, предусмотренных частями третьей.2 и третьей.3 данной статьи, из расчета один день за один день отбывания наказания в тюрьме либо исправительной колонии строгого или особого режима, полтора дня отбывания наказания в воспитательной колонии либо исправительной колонии общего режима, два дня отбывания наказания в колонии-поселении. Устанавливая такие правила зачета времени содержания лица под стражей до вступления приговора суда в законную силу в срок лишения свободы, федеральный законодатель не вышел за рамки уголовно-правовых средств, которые он вправе использовать для достижения конституционно оправданных целей дифференциации уголовной ответственности и наказания, усиления его исправительного воздействия на осужденного, предупреждения новых преступлений и тем самым защиты личности, общества и государства от преступных посягательств и которые не допускают избыточного ограничения прав и свобод при применении мер уголовно-правового принуждения (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2018 года N 2845-О, от 20 декабря 2018 года N 3377-О, от 29 января 2019 года N 65-О, от 29 сентября 2020 года N 2036-О, от 24 февраля 2022 года N 264-О и др.).

СТАТЬИ 286 И ЧАСТЬЮ ВТОРОЙ СТАТЬИ 292 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, А ТАКЖЕ ЧАСТЬЮ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 44

И ПУНКТОМ 10 ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 299

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности обусловлено как нецелесообразностью применения мер уголовной ответственности ввиду значительного уменьшения общественной опасности преступления по прошествии значительного времени со дня его совершения и ввиду возможности восстановить социальную справедливость без уголовной репрессии, так и реализацией в уголовном судопроизводстве принципа гуманизма (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 1220-О, от 22 апреля 2014 года N 920-О, от 5 июня 2014 года N 1309-О, от 23 июня 2015 года N 1531-О, от 29 марта 2016 года N 511-О, от 27 февраля 2018 года N 281-О и др.). Следует также иметь в виду, что за редкими исключениями, обусловленными тяжестью и направленностью совершенного деяния (что в системе действующего регулирования выражено в положениях частей четвертой и пятой статьи 78 УК Российской Федерации), никто не должен находиться под угрозой применения уголовной ответственности не ограниченное нормативными пределами время. Существо этого института состоит в том, что хотя само деяние и не утратило признак преступности, однако за истечением срока давности устраняется основание (возможность) его наказуемости, а потому лицо, его совершившее, не подлежит уголовной ответственности (освобождается от нее) (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2022 года N 33-П).

части 2 статьи 29 Федерального закона от 28 декабря 2010 года N 403-ФЗ "О Следственном комитете Российской Федерации", предусматривающей, что сотрудник Следственного комитета, в отношении которого возбуждено уголовное дело, на период производства расследования отстраняется от должности; за это время ему выплачивается денежное содержание (денежное довольствие) в размере должностного оклада (оклада по должности), доплаты за специальное звание (оклада по воинскому званию) и доплаты (надбавки) за выслугу лет;

Постановлением районного суда уголовное дело заявителя возвращено прокурору. Суд согласился с мнением адвоката-защитника обвиняемого Д.Ю. Ядрышникова, что в нарушение требований статьи 151 УПК Российской Федерации предварительное следствие по уголовному делу проведено следователем органа внутренних дел Российской Федерации и обвинительное заключение согласовано руководителем этого же следственного органа, в то время как одно из инкриминируемых Д.Ю. Ядрышникову преступлений, предусмотренное пунктом "а" части второй статьи 238 УК Российской Федерации, относится к исключительной подследственности следователя Следственного комитета Российской Федерации. Суд исходил из того, что заместитель прокурора, передавая уголовное дело о данном преступлении для расследования от следователя Следственного комитета Российской Федерации в областное следственное управление МВД России, нарушил взаимосвязанные положения пункта 12 части второй статьи 37, части седьмой статьи 151 и части третьей статьи 153 УПК Российской Федерации.

На недопущение избыточного ограничения прав и свобод при применении мер уголовно-правового принуждения направлены положения статьи 66 УК Российской Федерации, согласно которой срок или размер наказания за приготовление к преступлению не может превышать половины (часть вторая), а за покушение на преступление - трех четвертей (часть третья) максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса за оконченное преступление (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2008 года N 489-О-О и N 525-О-О, от 27 января 2011 года N 36-О-О, от 25 января 2012 года N 129-О-О, от 24 января 2013 года N 54-О, от 17 июня 2013 года N 1019-О, от 29 сентября 2016 года N 1926-О, от 20 декабря 2016 года N 2772-О и др.).

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 179 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И СТАТЬЕЙ 153 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

ПРАВ ЧАСТЬЮ ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 159 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

И СТАТЬЕЙ 72 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

В ИХ ВЗАИМОСВЯЗИ СО СТАТЬЕЙ 6 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА

"О ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЗАЩИТЕ ПОТЕРПЕВШИХ, СВИДЕТЕЛЕЙ И ИНЫХ

УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

В статье 286 УК Российской Федерации установлена уголовная ответственность за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (часть первая), и за то же деяние, совершенное при наличии отягчающих обстоятельств (часть вторая).

По смыслу статей 46, 49 и 54 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с частью второй статьи 2, статьями 3, 8 и 14 УК Российской Федерации, частями первой и второй статьи 1, статьями 24, 27 и 73 УПК Российской Федерации подозрение или обвинение в совершении преступления могут базироваться лишь на положениях уголовного закона, определяющего преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, закрепляющего все признаки состава преступления в качестве единственного основания уголовной ответственности, наличие которых в деянии служит материально-правовой предпосылкой для уголовно-процессуальной деятельности и подлежит установлению только в надлежащем, обязательном для суда, прокурора, следователя, дознавателя и иных участников судопроизводства процессуальном порядке (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 16-П, от 19 ноября 2013 года N 24-П и от 8 ноября 2016 года N 22-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2020 года N 1338-О, от 23 июля 2020 года N 1887-О и N 1902-О, от 24 сентября 2020 года N 1938-О и др.). В развитие конституционных предписаний Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает в качестве основания для возбуждения уголовного дела наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления - действия (бездействия), запрещенного уголовным законом, а также закрепляет процедуры, в рамках которых они могут и должны устанавливаться.

1. Гражданин Э.А. Гусейнов оспаривает конституционность пункта 2 части первой статьи 43 "Отказ в принятии обращения к рассмотрению", части первой статьи 79 "Юридическая сила решения", а также статей 96 "Право на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации" и 97 "Допустимость жалобы" Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" как самих по себе, так и во взаимосвязи со статьей 350 КАС Российской Федерации, статьи 112 "Восстановление процессуальных сроков" ГПК Российской Федерации, статьи 77.1 "Привлечение осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве" УИК Российской Федерации, статей 125 "Судебный порядок рассмотрения жалоб" и 389.12 "Участие сторон в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела в суде апелляционной инстанции" УПК Российской Федерации, статьи 1 "Государственная защита потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства", части 4 статьи 6 "Меры безопасности", части 2 статьи 14 "Обеспечение безопасности защищаемого лица, содержащегося под стражей или находящегося в месте отбывания наказания" и статьи 16 "Основания применения мер безопасности" Федерального закона от 20 августа 2004 года N 119-ФЗ "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства".

1. Постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 8 июля 2022 года ввиду отсутствия существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, гражданину А.В. Кабанову отказано в передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции жалобы об оспаривании вынесенных в его отношении приговора и последующих судебных решений, согласно которым он был осужден по части третьей статьи 327 УК Российской Федерации за использование (предоставление при трудоустройстве) заведомо подложного документа (диплома о среднем профессиональном образовании с приложением к нему). При этом отмечено, что, вопреки приведенным доводам, выводы суда о допустимости положенных в основу приговора доказательств сомнений в своей обоснованности и правильности не вызывают; нарушения положений статьи 183 УПК Российской Федерации при выемке личного листка по учету кадров на имя заявителя не выявлено, а оснований для получения каких-либо специальных документов, разрешающих изъятие этого листка, не имелось.