ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 января 2017 г. N 9-АПУ16-15
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Кулябина В.М.
судей Эрдыниева Э.Б. и Дубовика Н.П.
при секретаре Багаутдинове Т.Г.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Гончар О.Л., Жукова С.С., адвокатов Антипова А.Н., Кивкуцана Н.А., Борщенко А.Н. на приговор Нижегородского областного суда от 14 октября 2016 года, по которому
Гончар О.Л. < ... > несудимая,
осуждена к лишению свободы:
- по п. п. "а", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 10 лет с ограничением свободы на срок 1 год,
- по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет с ограничением свободы на срок 1 год,
по ч. 3 ст. 222 УК РФ на 6 лет.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 17 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением указанных в приговоре ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ,
Жуков С.С., < ... > несудимый,
осужден к лишению свободы:
- по п. п. "а", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 11 лет,
- по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 16 лет,
по ч. 3 ст. 222 УК РФ на 7 лет.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Постановлено взыскать в пользу К. в счет возмещения материального ущерба с Гончар О.Л., Жукова С.С. солидарно с В. 236900 рублей; в счет компенсации морального вреда - с Гончар О.Л. 400000 рублей, с Жукова С.С. 600000 рублей.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Эрдыниева Э.Б., выступление осужденных Гончар О.Л., Жукова С.С., адвокатов Борщенко А.Н., Кивкуцана Н.А. по доводам апелляционных жалоб, выступление прокурора Тереховой С.П., возражавшей против удовлетворения доводов жалоб, Судебная коллегия
установила:
Гончар О.Л. и Жуков С.С. признаны виновными в совершении в составе организованной группы: разбойного нападения на К. с применением насилия, опасного для жизни, с применением оружия, с незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, и убийства К. сопряженного с разбоем.
Кроме того, Гончар О.Л. осуждена за незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпаса организованной группой, а Жуков С.С. в составе организованной группы за незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпаса, незаконное хранение огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывного устройства.
Преступления совершены 23 декабря 2010 года, 15 и 16 октября 2014 года в г. < ... > при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.
В апелляционной жалобе осужденная Гончар О.Л. оспаривает приговор, считая его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Указывает, что на предварительном следствии и в судебном заседании она давала последовательные показания о своей непричастности к совершению преступлений, при этом поясняла, что в это время она находилась на территории < ... > области, свидетелей обвинения она не знает, страдала рядом заболеваний. Считает, что свидетели обвинения Л. М. А. допрошенные в судебном заседании, не подтверждают ее вину, а показания свидетеля В. являются недостоверными, противоречат материалам дела, при этом суд не принял во внимание показания свидетелей Ч. К. и необоснованно отверг показания других свидетелей защиты. Также полагает, ссылаясь на диск с видеозаписью, что оружие при обыске было подброшено оперативными сотрудниками полиции. Просит отменить приговор и ее оправдать в связи с непричастностью к совершению преступлений, за которые она осуждена.
В дополнении к жалобе Гончар приводит доводы относительно неправильного применения уголовного закона при квалификации ее действий, нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных органом предварительного расследования, в том числе при составлении обвинительного заключения, которые аналогичны доводам, содержащимся в апелляционной жалобе адвоката Борщенко А.Н., при этом она просит приговор отменить и уголовное дело возвратить прокурору для устранения препятствий его рассмотрению судом.
Адвокат Борщенко А.Н. в апелляционной жалобе в интересах осужденной Гончар О.Л. считает приговор незаконным и необоснованным, выводы суда не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства Гончар отрицала свою вину и давала последовательные показания о своей непричастности к инкриминированным преступлениям. В основу обвинительного приговора в отношении Гончар положены доказательства, которые не подтверждают выводы суда о виновности осужденной, поскольку показания свидетеля В. являются предположениями, не конкретизированы, противоречивы, ничем не подтверждаются и не опровергают показания Гончар. Из показаний свидетеля под псевдонимом Л. следует, что она очевидцем совершения преступлений не являлась, об участии Гончар ей известно со слов Гончар, Жукова и иных членов организованной группы, при этом приметы участника группы, описанные ею, не совпадают с приметами Гончар, протокол опознания составлен с нарушениями ст. 193 УПК РФ, в судебном заседании Л. показала, что ошибочно опознала Гончар как участника организованной группы. Свидетель М. в судебном заседании показал, что видел несколько раз Гончар вместе с Жуковым и В. каких-либо сведений о совершении Гончар инкриминируемых ей преступлений не сообщил, а после оглашения протокола опознания показал, что не уверен в опознании Гончар. Показания свидетеля А., потерпевшей К. свидетелей обвинения Е., Б. и других не изобличают Гончар в совершении преступлений. Вместе с тем показания свидетелей защиты Ж., Д. П. и других судом немотивированно отвергнуты, надлежащая оценка их показаниям не дана. Судом допущено неправильное применение уголовного закона при квалификации действий Гончар. Указывает, что судом не принято во внимание, что какие-либо предметы оружия и боеприпасы по месту жительства Гончар не обнаружены, сведений о ношении, хранении Гончар оружия, боеприпасов не имеется, показания свидетеля В. о том, что Гончар знала о наличии оружия при совершении нападения на К. являются предположениями. Также достоверно установлено, что Гончар на месте преступления не находилась, насилия к К. не применяла, в сговоре, направленном на его убийство, в планировании и совершении разбойного нападения, приискании орудий преступлений не участвовала. Объективных данных, свидетельствующих об участии Гончар в организованной группе, объединенной умыслом на совершение убийства, не получено, об отведенной ей роли наводчицы известно только из показаний свидетеля В. к которым следует отнестись критически по вышеизложенным основаниям, в связи с чем квалификация всех действий Гончар, данная судом, является ошибочной. Считает, что при производстве предварительного расследования следственным органом допущены нарушения уголовно-процессуального закона, неустранимые судом, которые повлекли составление обвинительного заключения с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления приговора или иного решения. Полагает, что по делу не установлен характер и размер вреда, причиненного преступлением, стоимость похищенного имущества определена только на основании показаний потерпевшей К. не проведены процессуальные действия с участием потерпевшей К. задержание Гончар проведено без участия защитника, уголовное дело о разбойном нападении на К. в отношении Гончар и Жукова не выделялось, но обвинение в совершении данного разбойного нападения им предъявлено, следователем не принято решение о частичном прекращении уголовного дела в отношении Гончар, фабула предъявленного Гончар обвинения не подтверждается материалами дела, допущены другие нарушения уголовно-процессуального закона, указанные в частном постановлении суда, в связи с чем полагает, что данные нарушения закона не могут быть устранены в судебном заседании. Просит приговор в отношении Гончар отменить и уголовное дело возвратить прокурору в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрению судом.
Адвокат Антипов А.Н. в апелляционной жалобе и дополнении к ней в интересах осужденной Гончар О.Л. считает приговор незаконным и необоснованным. Указывает, что Гончар свою вину не признала и пояснила о своей непричастности к совершению преступлений, что подтвердили свидетели П. С., Г. и < ... > . Полагает, что допрос свидетеля А. на предварительном следствии был проведен с нарушениями закона и подлежит исключению из числа доказательств, как и показания свидетеля под псевдонимом Л. и протокол опознания ею Гончар, поскольку свидетель Б. и свидетель Л. являются одним и тем же лицом, засекречивание Б. было необоснованным ввиду отсутствия оснований для этого, при этом Л. пояснила, что ошибочно опознала Гончар. Из показаний свидетеля М. следует, что он опознал Гончар под давлением, а показания свидетеля В. являются противоречивыми и вызывают сомнение в достоверности, при этом адвокат приводит свою оценку и анализ показаний В. Указывает, что было нарушено право Гончар на защиту при выполнении требований ст. 217 УПК РФ. Полагает, что суд необоснованно не удовлетворил его ходатайство об исследовании заключения эксперта < ... > , показаний эксперта К. телефонных соединений В. а также материалами дела не подтверждается дата совершения преступлений с учетом заключений экспертов N < ... > и < ... > . Считает, что виновность Гончар в судебном заседании не нашла своего подтверждения, в связи с чем просит приговор в отношении Гончар О.Л. отменить и ее оправдать.
в апелляционных жалобах и дополнениях к ним:
- осужденный Жуков С.С. выражает несогласие с приговором, полагая, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что суд необоснованно принял во внимание показания свидетеля А. пояснившей, что видела его на своем дачном участке в августе 2012 года, который вместе с В. проводил строительные работы на ее участке, поскольку он в то время не мог работать по состоянию своего здоровья и В. он не знал, увидел его только на очной ставке в ходе следствия, а также показания свидетеля М. пояснившего в суде, что он дважды видел его вместе с В. в 2013 году, при этом суд не учел показания М. на очной ставке с ним, где он выражал сомнение в его опознании, при этом показания А. и М. не подтверждают его причастность к преступлениям, совершенным в отношении К. Указывает, что показания, данные свидетелем под псевдонимом Л. на предварительном следствии, являются противоречивыми, в судебном заседании она пояснила, что подсудимая Гончар похожа на девушку, которую она опознала, очная ставка между ним и Л. не проводилась, свидетель Б. и свидетель Л. являются одним и тем же лицом, при этом показания Л. основаны на слухах и предположениях, а также его опознание свидетелем М. проведено с нарушениями ст. 193 УПК РФ. Указывает, что показания свидетеля В. данные на предварительном следствии, являются противоречивыми, дает им свою оценку и полагает, что В. оговаривает его. Утверждает, что к оружию - семизарядный револьвер, одному патрону калибра 7,62 мм, гранате Ф-1, взрывателю УЗРГМ, изъятым в ходе обыска по ул. < ... > , он отношения не имеет, поскольку он там на момент обыска не проживал, а также не имеет отношения к изъятому в ходе обыска по ул. < ... > пистолету ИЖ-79 с глушителем, полагая, что данное оружие было подброшено оперативными работниками полиции. Указывает, что показаний в протоколе допроса, в котором он признал свою вину в совершении преступлений в отношении К., он не давал, протокол был им подписан под незаконным давлением со стороны оперативных работников и лиц, содержащихся под стражей. Полагает, что председательствующий по делу судья необоснованно не предоставил ему переводчика, а также не предоставил достаточное количество времени для ознакомления с материалами дела после оглашения приговора. Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство;
- адвокат Кивкуцан Н.А. в интересах осужденного Жукова С.С. выражает несогласие с приговором, указывая, что суд не обеспечил состязательность и равноправие сторон, ссылаясь на то, что суд не удовлетворил ходатайства стороны защиты об исключении из числа доказательств заключения эксперта от 26.01.2011 г. < ... > , заключения судебно-медицинской экспертизы от 12.01.2015 г. N < ... > , заключения эксперта от 04.09.2014 г. N < ... > ввиду отсутствия информации о состоянии упаковки материалов и объектов, методики внешнего исследования трупа К. непроведения исследования одежды, обуви, имевшихся на трупе, отсутствия печати на листах заключения, содержащих разъяснение прав и обязанностей эксперта и описание проведения внутреннего и внешнего исследования трупа, изъятие образцов для сравнительного исследования, а также исключении протокола опознания М. Жукова С.С. по фотографии от 16 сентября 2014 года ввиду нарушений требований ст. 193 УПК РФ. Также суд необоснованно отказал Жукову в праве воспользоваться помощью переводчика, свидетели Л. и В., с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, были допрошены судом с нарушением закона, В. был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, Л. по ст. 308 УК РФ судом не предупреждалась и отказалась от дачи показаний относительно Жукова С.С., в связи с чем сторона защиты была лишена возможности допросить ее. Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, при этом приводит свою оценку и анализ показаний свидетеля В., данных им на предварительном следствии и в судебном заседании, указывает, что они содержат существенные противоречия, которые не устранены, а также имеются противоречия в показаниях других свидетелей. Также указывает, что в приговоре указано, что свидетель Л. на предварительном следствии и в судебном заседании опознала Жукова, однако это не соответствует действительности. Указывает, что свидетель А. показала, что в августе 2013 года видела Жукова С.С., который представился М., у себя на дачном участке, в последующем опознала его, в суде пояснила, что после встречи на ее участке она его больше не видела, ставит под сомнение опознание свидетелем М. В. считает необоснованным отказ суда в удовлетворении ходатайства о проведении экспертизы относительно установления левшой или правшой является Жуков С.С., исходя из показаний В. о том, что С. " < ... > ", участвовавший в убийстве К. является левшой. Просит отнестись критически к признанию вины Жуковым в ходе допроса 2 октября 2014 года с учетом незаконного давления, оказанного на него со стороны сотрудников правоохранительных органов. Указывает, что в своих показаниях В. не пояснял об индивидуальных признаках оружия, которое было при участниках группы при нападении на К. а также в дом 27 по ул. < ... > в котором было обнаружено оружие, имело доступ неограниченное число людей, осмотр провалился без присутствия собственника дома, обыск по ул. < ... > был проведен с нарушениями закона, в связи с чем вывод об использовании данного оружия при нападении на К. является необоснованным. Также не подтвержден имущественный вред, причиненный потерпевшей. Считает, что вина Жукова в совершении преступлений в отношении К. не доказана. Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Громов О.Е. считает доводы жалоб необоснованными.
Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционных жалоб, Судебная коллегия находит, что выводы суда о виновности Гончар О.Л. и Жукова С.С. в совершении преступлений, при установленных судом обстоятельствах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в ходе судебного разбирательства.
Так, из показаний свидетеля В. данных в судебном заседании, следует, что в организованную преступную группу, руководство которой осуществляли В. и Гончар О.Л., входили он, Жуков С.С. и В. Гончар являлась наводчицей, говорила им, куда нужно идти, должна была все подготовить, через В. и Гончар они узнавали в какой комнате, что именно находится и хранится. Непосредственными исполнителями были В. он, Жуков С.С. и " < ... > ", при этом он на месте должен был оценить ценность похищаемого, в частности, икон. Р. также являлась членом группы, он отвозил ей на реализацию похищенное, она была также наводчицей, похищенное он отвозил с В. и Гончар. В группе была отлаженная система, добирались до места преступления на автомашине, больше десяти минут на месте преступлений не находились, был хорошо отлажен сбыт, похищенное "отлеживалось". Помимо участия в преступлениях участники организованной группы между собой не общались, поскольку В. говорил, что не нужно знать всей информации про всех участников, на встречи они собирались по телефонному звонку, ему звонил В., на встрече они от В. и Гончар узнавали весь "расклад" по совершению предстоящего преступления. У Жукова на период его участия в организованной группе проблем со здоровьем не было.
По факту нападения на К. показал, что план этого нападения обсуждали накануне все вместе, собравшись у ТЦ " < ... > " и сев в одну автомашину, говорили о том, что на следующий день нужно выезжать на дело, что нужно учесть, что там есть охрана. В. и Гончар говорили, что в доме К. много денег и золота. Поскольку его роль была также оценить похищенное, то он купил для этого инструменты. Наводчицей на дом К. была Гончар. Она была знакома с его женщиной. Он удивился как хорошо им известна обстановка в доме.
23 декабря 2010 года он, " < ... > ", В. и Жуков встретились в обед и затемно добрались до места преступления на легковой машине. Бригада М. в убийстве К. не участвовала. Она приехала на второй автомашине и сразу уехала, до того как они пошли в дом К. поскольку когда они подъехали к дому К. в котором охраны и потерпевшего не было, В. сказал им, что тут делать нечего. Когда он и < ... > прошли через заднюю дверь в дом, в доме уже находились В. и Жуков. В. сразу сказал, что он и < ... > будут искать ценности внизу, а он с Жуковым пойдет искать наверх. Они приступили к поиску ценностей. Он нашел золото и 50 тысяч рублей. Затем сверху крикнули "Атас". Они выключили фонарики и присели. После этого он увидел, как в коридоре между дверью и лестницей В. ударил пистолетом ПМ потерпевшего по голове. В этот момент Жуков стоял рядом с ними и ударил потерпевшего в живот. Когда он подошел к потерпевшему, тот был мертв. После этого они быстро собрались и покинули дом. В. пообещал точную сумму, которую они и получили. У него с этого дела получилось 140 тысяч рублей вместе с похищенными им 50 тысячами рублей. Потом ему " < ... > " говорил, что деньги в доме К. были на втором этаже.
Оружие на первое дело в отношении К. перед нападением ему выдал В. прямо в машине. Другие участники нападения также были с оружием. Перед поездкой в < ... > они обговаривали и понимали, что может быть совершено убийство. Гончар также знала, что они поехали с оружием, которое в случае необходимости будет использовано для убийства. Для этого Гончар и настояла в поддержке бригады М. Также В. подтвердил, что Гончар была знакома с К.
Также в судебном заседании были исследованы подтвержденные В. показания, данные им в ходе досудебного производства (в том числе в ходе проверки показаний на месте происшествия, в ходе очной ставки с Жуковым С.С.), из которых, как правильно указал суд, следуют, по существу аналогичные его показаниям в суде, последовательные и более подробные показания об организованной группе и роли ее участников, о разбойном нападении и убийстве К. и об обороте оружия.
Данные показания В. которые приведены в приговоре, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и являются допустимыми доказательствами, как и протокол опознания В. Жукова С.С. как соучастника преступлений, в том числе, совершенных в отношении К. При этом имеющиеся в показаниях В. противоречия и расхождения устранены уточняющими показаниями самого В. данными им как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, в том числе о количестве ударов, нанесенных В. рукояткой пистолета по голове К. в область затылка, которые он сам непосредственно видел (один удар); о руководителях группы, участником которой являлся он, и коими являлись В. и Гончар О.Л., при этом в показаниях от 29.10.2014 г. он поясняет именно о составе его "цыганской ОПГ", куда непосредственно входили он, В. Ж. В. " < ... > ", и поясняет о роли Гончар (" < ... > ") и С. который являлся в целом главным по ОПГ, от которого они получали заказы на убийства и т.д.; о наличии оружия в его группе - автомата АК, пистолетов системы ПМ, ТТ, револьвера, которое хранилось у В. и Ж. оружие перед преступлением выдавал членам их группы В. при нападении на К. у Жукова был револьвер, а у В. пистолет системы ПМ, при этом в дом К. бригада М. не заходила и уехала после того, как выяснилось, что в доме никого нет; о том, что условно-досрочно освободившись 20 декабря 2010 года и прибыв в этот же день на электричке на < ... > он был там задержан сотрудниками милиции, в результате чего провел ночь в учреждении для лиц, не имеющих постоянного места жительства, откуда его на следующий день забрал В. который предложил войти ему в руководимую им организованную группу и совершить нападение в г. < ... > , накануне перед данным нападением они все вместе обсуждали план этого нападения, а также В. с целью узнать, как он умеет стрелять, дал ему свой пистолет системы ПМ и пистолет ТТ китайской сборки, из которых он произвел несколько выстрелов, для чего они пришли под эстакаду в районе ул. < ... > , пистолет ТТ был плохого качества, о чем он сказал В. и в последующем ему был выдан пистолет системы ПМ, на следующий день ими было совершено нападение на К.
Кроме того, как видно из протокола проверки показаний В. на месте происшествия, им даны подробные и детальные пояснения относительно фактических обстоятельств дела, при этом он, в частности, указал дом К., изменения, происшедшие в фасаде дома после ремонта, указал деревянную дверь, которая была им и Г. взломана, после чего они проникли на веранду дома, где им открыли железную дверь В. и Ж. В самом доме указал на бассейн, пояснив, что при нападении его не было, что подтвердил присутствовавший в ходе проверки новый собственник дома М., пояснив, что действительно бассейн был построен им после приобретения дома. Также В. указал, где им были найдены денежные средства и золотые изделия, указал на свое местоположение в момент убийства К., которому были нанесены удары рукояткой пистолета в голову В. и кулаком в живот Жуковым С.С., и само место в доме, где непосредственно были совершено убийство К.
По заключению эксперта N < ... > телесные повреждения К. могли быть причинены таким образом, как указал В. в ходе проверки показаний на месте, а также обстановка в доме К. то есть беспорядок в малой комнате, открытые мебельные ящики, разбросанные вещи, место обнаружения трупа К. зафиксированные в ходе осмотра места происшествия, также подтверждают данные показания В.
Согласно заключениям эксперта N < ... > и N < ... > причиной смерти К. явилась открытая тупая черепно-мозговая травма в виде ушибленных ран и кровоподтека головы, дырчато-оскольчатого перелома затылочной кости с распространением трещин на основание черепа и правые теменную и височную кости, разрывов твердой мозговой оболочки, кровоизлияний в над и под твердую и мягкие мозговые оболочки, в желудочки мозга, а также обнаружены повреждения, составляющие комплекс открытой тупой черепно-мозговой травмы, образовавшейся не менее чем от трех травматических воздействий. Между открытой тупой черепно-мозговой травмой и наступившей смертью К. имеется прямая причинная связь.
Вышеизложенное свидетельствует о достоверности показаний В. при этом суд правильно указал, что такие показания, то есть, которые объективно подтверждаются другими вышеприведенными доказательствами, он мог дать, только являясь непосредственным соисполнителем данных преступлений, совершенных осужденными в составе организованной группы. Также Судебная коллегия считает необходимым отметить, что показания В. в части расположения тела К. на месте происшествия после примененного к потерпевшему насилия, то есть головой к входной двери или к залу, и их соответствие протоколу места происшествия, не имеют определяющего значения при установлении достоверности его показаний и не могут свидетельствовать об их недостоверности в целом, при наличии, как уже указывалось выше, других доказательств, объективно подтверждающих показания В. о фактических обстоятельствах дела. При этом Судебная коллегия также учитывает, что допущенные В. в показаниях некоторые расхождения, не имеющие существенного значения и не влияющие на правильное установление фактических обстоятельств дела по настоящему уголовному делу, объясняются давностью преступлений, совершенных им в составе организованной группой, длительностью и интенсивностью его участия в организованной группе.
Кроме того, помимо вышеизложенных обстоятельств (доказательств), свидетельствующих о достоверности показаний В. его показания также подтверждаются совокупностью других исследованных по делу доказательств:
- показаниями потерпевшей К. пояснившей об обстановке в доме после преступления и хищении ювелирных изделий и денежных средств;
- показаниями свидетеля под псевдонимом Л. о том, что с В. Ж. В. и В. " < ... > " ее познакомила в конце 2010 года Гончар О.Л., последняя часто приезжала к ней вместе с остальными участниками данной организованной группы, то есть впятером, рекомендовала их как поставщиков ценных вещей, полученных данной организованной группой при совершении различных преступлений. Эта группа действовала длительное время, у каждого из участников группы была своя роль, В. распределял роли остальных участников группы, перед нападением передавал каждому участнику оружие и говорил, что делать, она и Гончар занимались сбытом похищенного имущества. Руководство данной организованной группой осуществляли В. и Гончар О.Л., которая передавала заказы на убийства по найму, а также сведения о наличии ценного имущества в жилище потерпевших, на которых затем участники группы совершали нападение и их убийство. В. сам принимал активное участие в нападениях и убийствах, руководил деятельностью организованной группы на месте преступления. Гончар О.Л. и она отвечали за реализацию и сохранность похищенного имущества, деньги от реализации которого передавались В. который расплачивался с ними позднее. Со слов самих В. и Гончар О.Л. она поняла, что он и она подыскивали возможности для преступлений и руководили другими - Жуковым С.С., В. и В. они похищали вещи, убивали людей. На преступления могли ездить как мужчины вчетвером, так и Гончар вместе с ними, помогая на месте информацией, возя оружие и прочее. О роли Гончар она неоднократно слышала от самой Гончар, Ж. и остальных участников данной группы, что они ездили на преступление по ее "наводке" - сообщенной ею информации о месте, где хранятся ценности. От Жукова С.С. она также слышала, когда они привозили для продажи ценности, что они получили их в результате разбоя по "наводке" Гончар. Также они говорили, что крадут вещи из домов и если там находятся хозяева, то они их убивают, чтобы не оставлять свидетелей. У каждого из них периодически, когда они приезжали к ней, видела за поясом пистолет. Их роли были видны и по общению между собой, поскольку В. и Гончар держались более начальственно, а Жуков С.С., В. и В. выполняли их приказания.
Ей известно, что в конце 2010 года данная организованная группа убила бизнесмена в г. < ... > , до этого В. и Гончар рассказали ей, что в < ... > живет состоятельный бизнесмен, владелец магазинов, у которого по информации, полученной Гончар, дома есть крупная сумма денег и драгоценности. Также они сообщили ей, что В. Ж., В. и В. намерены в ближайшее время съездить туда и похитить драгоценности и деньги. Через один-два дня они все впятером - Гончар, В. Жуков С.С., В. и В. приехали к ней на квартиру и передали ей золотые ювелирные украшения. Из разговора с ними она узнала, что эти вещи похищены у того бизнесмена из < ... > . При этом сам Жуков С.С. рассказал, что ему и В. пришлось убить бизнесмена, поскольку тот неожиданно зашел в дом, где находились они, а также В. с В. При этом Гончар сказала, что это дело совершено по ее "наводке".
Согласно протоколу предъявления лица для опознания от 16 июня 2015 года свидетель под псевдонимом Л. опознала Гончар О.Л. как женщину, описанную ею в вышеприведенных показаниях;
- показаниями свидетеля М. данными на предварительном следствии, в том числе на очных ставках с Гончар и Жуковым, подтвержденными им в судебном заседании, о том, что в 2013 году по предложению В. которого он знает, поскольку отбывал с ним наказание в местах лишения свободы, он приехал в г. < ... > чтобы оценить икону, вместе с В. была Гончар, которую звали О., в последующем В. сказал, что ее зовут также " < ... > ". Второй раз он видел Гончар с В. в г. < ... > , когда за последним должен был приехать Жуков С.С., В. предлагал ему познакомиться с Жуковым, но он отказался, Жукова он видел дважды. Также через В. он знаком с В. " < ... > " и знает, что В. разбирается в иконах. В. Жукова С.С., В. В. " < ... > " он два раза видел всех вместе, со слов В. они вместе занимались иконами, которые привозили ему для оценки. Также М. до опознания описал приметы, по которым готов опознать Гончар О.Л. известную ему как О., и Жукова С.С., известного ему как " < ... > " а после опознания подтвердил, что опознал Гончар О.Л., которую видел в г. < ... > .
Из протоколов предъявления лица для опознания следует, что М. уверенно опознал Гончар О.Л. и Жукова С.С., которых неоднократно видел втроем вместе с В.
- показаниями свидетеля А. о том, что в августе 2012 года она, приехав на свой садовый участок, где должны были производиться работы по строительству сарая, о чем она заключила договор с В. видела Жукова С.С. и еще нескольких мужчин, которые не работали, распивали спиртное, при этом В. не дав ей поговорить с этими мужчинами, пообещал ей, что они все сделают, но ничего так и не было сделано.
Данные показания свидетеля А. полностью согласуются с показаниями В. о том, что он использовал дачу А. для сокрытия участников организованной группы, где также прятался ее участник Жуков С.С.
Согласно протоколу предъявления лица для опознания А. опознала в Жукове С.С. мужчину, которого видела с В. когда они скрывались на ее садовом участке в августе 2012 года;
- показаниями свидетеля А. данными на предварительном следствии и подтвержденными им в судебном заседании, о том, что в 2013 году он работал вместе с В. к которому не менее пяти раз на работу приезжала Гончар О.Л. и общалась с ним.
Оценив вышеприведенные доказательства как в их отдельности, так и во взаимной связи с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела, суд обоснованно пришел к выводу о том, что оснований не доверять им не имеется, причин для оговора осужденных у потерпевшей и свидетелей не установлено. При этом о несостоятельности доводов осужденных о наличии у них алиби, об их оговоре со стороны В. ввиду выполнения им условий досудебного соглашения, со стороны М. ввиду содержания под стражей в ИК-7, со стороны Л., А., А. по неизвестным причинам свидетельствует анализ вышеприведенных доказательств, опровергающих данные доводы, который позволил суду также прийти к правильному выводу, что об известных им фактических обстоятельствах произошедшего потерпевшая и свидетели, при этом В. еще до заключения с ним досудебного соглашения сначала в явке с повинной, затем при допросах в качестве подозреваемого 26.02.2014 г. и при проверке показаний на месте 04.03.2014 г., дали показания, полностью соотносимые как между собой, так и с данными протоколов следственных действий, экспертных заключений и с иными доказательствами, с которыми также согласуется позиция Жукова С.С. о полном признании себя виновным в совершении разбоя и убийства К. высказанная в ходе досудебного производства. В связи с чем суд обоснованно нашел вышеприведенные доказательства достоверными и принял их за основу приговора. При этом обоснованным является и вывод суда о допустимости всех показаний свидетелей В. под псевдонимом Л., М., А., А., опознания свидетелями В. М. А. - Жукова С.С., опознания свидетелями В. под псевдонимом Л. и М. - Г., поскольку каких-либо нарушений требований закона в ходе получения оспариваемых протоколов следственных действий, влекущих признание их недопустимыми, не допущено, в том числе и при опознании М. Жукова С.С., при этом, вопреки доводам жалоб, данное опознание проведено в соответствии со ст. 193 УПК РФ, по предъявленным М. фотографии Жукова одновременно с фотографиями двух других лиц, внешне сходных с опознаваемым. Ссылки стороны защиты на несоответствие изложенных свидетелями под псевдонимом Л. М. примет Гончар О.Л. и Жукова С.С. судом обоснованно признаны несостоятельными и прямо опровергнутыми прямым указанием данных свидетелей на осужденных в ходе досудебного производства, в том числе в ходе соответствующего опознания ими осужденных и в ходе очных ставок с осужденными.
Обоснованно признаны судом несостоятельными по вышеприведенным основаниям и ссылки стороны защиты, при оспаривании достоверности опознания В. Гончар О.Л. и Жукова С.С., на показания свидетелей Ч. и К. а также, поскольку как усматривается из показаний этих свидетелей обстоятельства установления органами предварительного расследования Гончар О.Л. и Жукова С.С. как действительных соучастников В. им не известны, так как в каких-либо процессуальных следственных действиях они участия не принимали. При этом ссылка на производные показания свидетеля К. о том, что В. ему говорил, что он выдумал " < ... > " и говорил, что он оговорил Гончар О.Л., надуманна, поскольку не только не основана на показаниях свидетеля К. но и полностью опровергнута показаниями источника данных сведений, то есть показаниями самого свидетеля В.
Несостоятельность ссылки стороны защиты на показания свидетелей Ч. и К. как правильно указал суд, также усматривается и из того, что только после заключения с В. 20.03.2014 года досудебного соглашения, в котором он обязался дать правдивые показания и сообщить полные данные участников организованной группы, в его показаниях и появились действительные имена его соучастников, которых он опознал, и на которых прямо указал в ходе последующих следственных действий. Поэтому указание В. на первоначальной стадии его уголовного преследования примет осужденных, не соответствующих действительности, суд обоснованно расценил как вызванное некоторым "заигрыванием" с оперативным сопровождением по данному уголовному делу, о чем показали в судебном заседании свидетели Ч. и К.
Кроме того, суд обоснованно отметил, что поскольку свидетели В. Л. не только видели, но и общались с Гончар О.Л. и Жуковым С.С., М. неоднократно видел Жукова С.С., видел и общался с Г. А. видела Жукова С.С., А. неоднократно видел Гончар О.Л., то достоверность прямого указания в ходе досудебного производства на Жукова С.С. свидетелями В. Л., М. А. на Гончар О.Л. - сомнений не вызывает, также как прямое указание в судебном заседании свидетелями В. Л., М. А. на Ж. В. А. на Гончар О.Л.
Обоснованно признаны судом несостоятельными и доводы Жукова С.С. о подписании им протокола его допроса в качестве обвиняемого от 02.10.2014 г., в котором он вину в совершении преступлений в отношении К. признал полностью, под незаконным воздействием со стороны оперативных сотрудников и лиц, содержащихся под стражей, при этом, как правильно указал суд, из самого протокола допроса прямо усматривается, что соответствующие процессуальные права обвиняемого, положения ст. 51 Конституции РФ Жукову С.С. были разъяснены, он был предупрежден о том, что при согласии давать показания они могут быть использованы в качестве доказательств и при последующем отказе от них. Данные показания Жуковым С.С. даны следователю в присутствии адвоката, с участием которого Жуков С.С. был согласен, в целом содержание протокола, а также то, что показания Жукова С.С. указаны с его слов верно и им прочитаны, подтверждено не только собственноручным указанием Жукова С.С., но и подписями защитника, в отсутствие у них каких-либо замечаний. Суд также обоснованно отметил, что отказ Жукова С.С. от дачи подробных показаний 02.10.2014 года, как и дальнейшее изменение Жуковым С.С. при смене защитника своего отношения к предъявленному обвинению на полное отрицание вины в тех же условиях досудебного производства, прямо свидетельствует не только о свободном волеизъявлении Жуковым С.С. давать показания, какие он желал нужным дать в соответствии с избранной для себя линией защиты от предъявленного обвинения, либо отказаться от дачи показаний, но и вместе с дачей им показаний в присутствии защитника, прямо исключают какую-либо фальсификацию оспариваемого им протокола и применение к нему каких-либо недозволенных методов расследования.
Таким образом, оценив вышеприведенные доказательства в их совокупности, в том числе подтвержденные Л. и М. в судебном заседании показания, данные ими в ходе досудебного производства, куда входят и показания, данные М. на очных ставках с Гончар и Жуковым, при этом показания Л. давались в присутствии адвоката, что исключало оказание на нее незаконного воздействия, а также указанные протоколы опознания ими осужденных, суд с учетом вышеизложенного обоснованно расценил пояснения данных свидетелей, то есть Л. о том, что она при опознании Гончар О.Л. ошиблась, и М., высказавшего сомнения в опознании Гончар О.Л., которые они впервые привели только в судебном заседании, как вызванные их опасением за свою жизнь, за жизнь их родственников и близких лиц, в связи с чем на досудебной стадии к Л. и были применены меры безопасности, сохранены в тайне данные о ее личности, в связи с чем она и в судебном заседании была допрошена без оглашения подлинных данных о ее личности, в условиях, исключающих ее визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства. Неуверенность М. в опознании Гончар О.Л., как и его показания о том, что другой свидетель по данному уголовному делу убеждала его, что это была именно Гончар О.Л., суд обоснованно расценил как вызванное оказанием на него давления со стороны лиц, содержащихся под стражей в СИЗО с целью изменения им показаний в пользу Гончар, о чем М. прямо заявил в судебном заседании в пояснение заявления им данной неуверенности.
Кроме того, правильным является и вывод суда о том, что оспаривание стороной защиты допустимости всех протоколов следственных действий с участием свидетеля под псевдонимом Л. со ссылкой на свидетеля Б. на ее показания и на внепроцессуальное общение, а также на нарушение состязательности сторон, права на защиту неприобщением заключения специалиста, отказом в допросе эксперта, давшего данное заключение, отказом рассекретить подлинные данные анонимного свидетеля, несостоятельно, поскольку свидетель Б. в судебном заседании не допрашивалась ввиду отказа государственного обвинителя от ее допроса, ее показания в судебном заседании не исследовались, а, следовательно, какая-либо ссылка на них со стороны защиты при оспаривании допустимости протоколов следственных действий с участием свидетеля под псевдонимом Л. недопустима. При этом суд подробным и надлежащим образом мотивировал свои выводы об отсутствии оснований для исследования заключения специалиста Д. допроса последнего и несостоятельности доводов относительно нарушения права на защиту, оснований не согласиться с которыми у Судебной коллегии не имеется.
Также Судебная коллегия считает необходимым отметить, что допрос В. в судебном заседании с предупреждением его об уголовной ответственности как свидетеля за дачу заведомо ложных показаний и вместе с тем непредупреждение его о предусмотренных главой 40.1 УПК Российской Федерации последствиях нарушения при даче показаний обязательств, указанных в досудебном соглашении о сотрудничестве, не влияет на допустимость и достоверность данных В. показаний в судебном заседании, а тем более показаний, данных им в ходе досудебного производства в качестве подозреваемого и обвиняемого, поскольку в судебном заседании В. которому судом также были разъяснены положения ст. 51 Конституции РФ о том, что он не обязан свидетельствовать против себя, подтвердил свои прежние показания и дал по существу аналогичные показания относительно фактических обстоятельств дела, то есть совершения преступлений в отношении К. организованной группой, в состав которой, кроме него, входили осужденные Гончар и Жуков, указав на участие и роль каждого из них при совершении преступлений. Более того, как указал Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 20.07.2016 г. N < ... > на которое имеется ссылка адвоката Кивкуцана Н.А. в апелляционной жалобе, "По существу, степень обременения такими неблагоприятными последствиями для лица, нарушившего вытекающую из досудебного соглашения о сотрудничестве обязанность дать правдивые показания, которые должны наступать и в случае, если данные им не соответствующие действительности показания служат целям обвинения, может быть не меньшей, чем для свидетеля, привлеченного к уголовной ответственности на основании статей 307 и 308 УК Российской Федерации".
Также суд обоснованно принял отказ свидетеля Л. от дальнейшей дачи показаний в судебном заседании в отношении Жукова С.С. ввиду наличия у нее права, предусмотренного ст. 51 Конституции РФ, не свидетельствовать против себя.
Кроме того, вопреки доводам жалоб, суд не ссылался в приговоре на такое доказательство как протокол опознания Л. Жукова С.С., а указание суда в приговоре на "оспаривание стороной защиты допустимости и достоверности... опознания Л. Жукова С.С." (стр. 21 приговора) является очевидной технической ошибкой, опиской суда, учитывая, что стороной защиты не могло быть оспорено указанное следственное действие ввиду отсутствия такового.
Обоснованными являются и выводы суда о несостоятельности доводов о недопустимости допросов свидетелей А. от 08.12.2014 г., В. от 21 и 27.01.2016 г., от 11.02.2016 г. со ссылкой на их фальсификацию и незаконное приобщение к материалам уголовного дела с учетом нарушений, допущенных при выполнении требований ст. 217 УПК РФ; протокола осмотра места происшествия по ул. < ... > (осмотр проводился в нежилом помещении), протокола обыска по ул. < ... > поскольку в ходе их проведения нарушений, влекущих признание их недопустимыми, не допущено. Данные выводы суда являются подробными и надлежаще мотивированными, в том числе и относительно устраненных в последующем нарушений ст. 217 УПК РФ. При этом суд обоснованно указал, что факт проведения и правильность фиксации хода и результатов осмотра и обыска в протоколах подтверждены подписями понятых, которым до начала следственных действий были разъяснены положения ст. 60 УПК РФ относительно их прав, обязанностей и ответственности, при этом обыск проводился в присутствии собственника жилища Д. Доводы о том, что сотрудники правоохранительных органов в ходе обыска перемещались по дому без понятых и лиц, проживающих в нем, имели свободный доступ к подвалу дома, со ссылкой на видеозапись судом обоснованно признаны несостоятельными, поскольку, как видно из видеозаписи, она произведена до начала обыска и вне рамок самого обыска и не несет в себе какой-либо доказательственной информативности о ходе и результатах самого обыска, на ней зафиксировано лишь расположение комнат и обстановка в них, затем видеозапись обрывается, при этом видеозапись не является приложением к протоколу и к доказательствам не относится, тем более, что из видеозаписи не следует, что сотрудники правоохранительных органов имели свободный доступ к подвалу дома. Кроме того, из самого протокола обыска следует, что проводилась не видеозапись, а фотосъемка, полученная в результате которой фототаблица и приложена к протоколу. Доводы о недоказанности причастности осужденных к незаконному обороту оружия, боеприпасов, а также Жукова С.С. и в отношении взрывного устройства судом обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергаются совокупностью исследованных доказательств, в частности, показаниями свидетелей В. Л., выводы суда в этой части являются подробными и надлежаще мотивированными, оснований не согласиться с которыми у Судебной коллегии не имеется.
Обоснованно отказано судом и в удовлетворении ходатайств стороны защиты о признании недопустимыми заключений эксперта N < ... > МК < ... > и проведении дополнительной экспертизы с целью установления точного времени наступления смерти К. поскольку экспертизы проведены в соответствии с требованиями ст. 204 УПК РФ, экспертами, имеющими достаточный стаж работы (которым были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, и они предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, о чем свидетельствуют подписи экспертов в заключениях экспертиз), с указанием примененных методик, проведенных исследований и их результатов, установленные при исследовании трупа К. причина и время смерти, телесные повреждения и механизм их образования каких-либо объективных неточностей, противоречий, неясностей не имеют и полностью обоснованы и согласуются с другими доказательствами, в частности, с показаниями потерпевшей и свидетелей, видевших К. в последний раз 23.12.2010 года и обнаружившими его мертвым на следующий день, с показаниями свидетеля В. о совершении убийства К. 23.12.2010 г., с данными осмотра трупа потерпевшего на месте происшествия, то есть при таких обстоятельствах, как правильно указал суд, каких-либо объективных оснований сомневаться в доброкачественности экспертных заключений, как и для производства дополнительных или повторных экспертиз не имеется. Ссылка в жалобе на то, что доставка трупа К. в неупакованном виде каким-то образом повлияла на обоснованность экспертных выводов основана лишь на неконкретизированном предположении.
Не имелось оснований и для исследования заключения эксперта < ... > относительно телефонных соединений В. и оглашения показаний эксперта К. ввиду их неотносимости к предмету доказывания по настоящему уголовному делу, а также оснований и для назначения экспертизы с целью установления такого обстоятельства, как левшой или правшой является Жуков С.С. в связи с показаниями В., поскольку данное обстоятельство к существу предъявленного обвинения отношения не имело, а также установление данного обстоятельства не имело какого-либо определяющего значения при оценке достоверности показаний В. поскольку его показания в этой части были основаны только на его субъективном восприятии без какого-либо объективного подтверждения, в связи с чем его мнение могло не соответствовать действительности и являться ошибочным, то есть решение суда, отказавшего в удовлетворении данного ходатайства, является правильным.
Таким образом, оценив вышеприведенные доказательства, которые собраны в соответствии с законом и в своей совокупности, взятой за основу приговора, при взаимном подтверждении и дополнении друг другом, объективно и достоверно подтверждают установленные судом фактические обстоятельства преступлений, совершенных с участием Гончар О.Л. и Жукова С.С., суд обоснованно пришел к выводу, что доводы осужденных о непричастности к совершению преступлений, в том числе утверждения Жукова о том, что с начала зимы 2010 года до его задержания в 2014 году он не мог самостоятельно передвигаться, с В. В., В. " < ... > " знаком не был, со ссылкой на наличие у них алиби и на показания свидетелей Ж. Д. П. П. С. Г. П. Ф. С. Б. как и показания данных свидетелей, ввиду их прямого опровержения данной совокупностью доказательств, не соответствуют действительности и выдвигаются осужденными и свидетелями с целью необоснованного избежания Гончар О.Л. и Жуковым С.С. уголовной ответственности за содеянное. Кроме того, о несостоятельности выдвинутого осужденными алиби и соответствующих показаний указанных свидетелей свидетельствует и приведенный судом анализ доказательств в этой части, при этом выводы суда являются подробными и надлежащим образом мотивированными.
Юридическая оценка действиям осужденных Гончар О.Л. и Жукова С.С. судом дана правильно. Как установлено судом, Г. и Ж. с целью совершения преступлений объединились с В. В. и иными лицами, в отношении которых ведется досудебное уголовное производство, в организованную группу, в составе которой Гончар О.Л. совместно с В. согласно своей роли - тщательно планировала, подготовила и руководила совершением разбойного нападения и убийства К. сопряженного с разбоем, с использованием в ходе их совершения имевшегося у данной организованной группы огнестрельного оружия, снаряженного боеприпасами, распределила роли между участниками группы, в свою очередь Жуков С.С. согласно своей роли непосредственно участвовал в их совершении. Данная группа отличалась устойчивостью и стабильностью, по этническому признаку объединила общих знакомых, заранее объединившихся для совершения преступлений, имела в своем составе организаторов - руководителей, распределение функций между членами группы при тщательной подготовке к совершению преступлений, заранее разработанный план совместного совершения разбойного нападения и убийства К. сопряженного с разбоем, предпринимала меры конспирации.
При этом Гончар О.Л. и Жуков С.С. осознавали свою принадлежность к данной организованной группе, все содеянное данной организованной группой в отношении К. полностью соответствовало разработанному Гончар О.Л. и В. плану, тщательной подготовке и распределению ролей, полностью охватывалось умыслом каждого из них, и каждый из них был подчинен единым целям данной группы, и при выполнении своей роли в совершении этих преступлений осознавал, что принимает участие в их совершении в составе организованной группы согласно разработанному плану и распределенным ролям, действия каждого были направлены на достижение единого для их организованной группы конечного результата.
Поэтому, несмотря на то, что Гончар О.Л. в разбойном нападении на К. и в его убийстве, а также в ношении при себе огнестрельного оружия при их совершении непосредственного участия не принимала, ее действия в составе организованной группы, как и действия непосредственного исполнителя совершения преступлений Жукова С.С., независимо от их роли в данных преступлениях, являются соисполнительством, в связи с чем и были квалифицированы судом без ссылки на ст. 33 УК РФ.
Также, вопреки доводам жалоб, объем хищения золотых изделий и денежных средств К. и фактическая стоимость похищенных золотых изделий достоверно установлены показаниями потерпевшей К. нашедшими подтверждение показаниями свидетелей Е. Б. Ш. а также показаниями свидетеля В. об объеме похищенного, свидетеля Л. о сдаче ей на реализацию похищенных золотых изделий после убийства К. сообщением о рыночной стоимости лома золотых изделий на момент хищения.
Таким образом, действия Гончар О.Л. и Жукова С.С. правильно квалифицированы судом по п. п. "а", "в" ч. 4 ст. 162, п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 222 УК РФ.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено. Доводы о необоснованном непредоставлении судом Жукову С.С. переводчика являются несостоятельными, поскольку Жуков С.С. родился, вырос и проживает на территории Российской Федерации, воспитывался в свободно говорящей на русском языке семье, проходил обучение в общеобразовательной школе, где преподавание ведется на русском языке, ранее дважды без участия переводчика привлекался к уголовной ответственности и отбывал лишение свободы, с 2004 года проживал и вел совместное хозяйство с русскоговорящей П. с которой у них родилась дочь и из пояснений которой следует, что Жуков может в разговоре поддержать любую тему; а также на протяжении 1,5 лет предварительного следствия по данному уголовному делу в ходе многочисленных следственных действий Жукову С.С. разъяснялось право давать показания на родном языке или на том языке, которым он владеет, пользоваться помощью переводчика бесплатно, при этом он свободно изъяснялся и давал показания, делал заявления на русском языке, общался с русскоговорящими защитниками, являясь подозреваемым и обвиняемым заявлял, что русским языком владеет хорошо, что читает и пишет на русском языке и в услугах переводчика не нуждается, каждый раз при разъяснении ему положения давать показания на родном языке или языке, которым он владеет, он по своем желанию давал показания на русском языке, лично знакомился со всеми постановлениями о привлечении в качестве обвиняемого, протоколами следственных действий с его участием, заключениями экспертиз, а также подавал собственноручные написанные ходатайства и заявления на русском языке. И только на стадии ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ Жуков С.С. заявил ходатайство о предоставлении ему переводчика с русского языка на ловарский цыганский язык.
Оценив вышеизложенные обстоятельства, суд обоснованно пришел к выводу о том, что уровень владения Жуковым С.С. русским языком является явно достаточным для участия и реализации своих прав в судебном заседании, и необходимости в обеспечении Жукова помощью переводчика по делу не имеется, а заявленное им ходатайство о предоставлении ему переводчика необходимо расценивать как злоупотребление своим правом, а также несостоятельной попыткой нивелировать допустимость всех процессуальных следственных действий, проведенных с его участием, и обеспечить дальнейшее оспаривание законности всех процессуальных документов (подлежащих обязательному вручению, включая обвинительное заключение), врученных ему без перевода.
Не допущено нарушений закона председательствующим по делу судьей и при предоставлении осужденному Жукову С.С. возможности дополнительно ознакомиться с материалами уголовного дела совместно с адвокатом (после вынесения приговора) в течение полных 10 рабочих дней с учетом ознакомления Жукова с материалами дела в порядке ст. 217 УПК РФ и дополнительного ознакомления с материалами дела на судебной стадии без ограничения во времени.
Кроме того, необоснованными являются доводы о необходимости возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения в связи с несоответствием обвинительного заключения требованиям УПК РФ.
Так, вопреки доводам адвоката Борщенко А.Н., потерпевшей по данному делу, как и гражданским истцом, была признана К. (супруга К.) а не К. (мать К.) при этом последняя была допрошена в качестве свидетеля.
Задержание Гончар О.Л. проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 91, 92 УПК РФ, при этом ей были разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, в том числе право пользоваться помощью защитника, каких-либо ходатайств Гончар не заявлялось.
Из постановления следователя от 15 февраля 2016 года следует, что в отдельное уголовное дело выделены уголовные дела, связанные с убийством и разбойным нападением в отношении К. а также незаконным оборотом оружия и боеприпасов в связи с наличием достаточных доказательств, указывающих на их совершение Жуковым С.С. и Гончар О.Л., при этом неуказание в установочной части постановления номера уголовного дела, возбужденного 16.02.2015 г. по п. п. "а", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ по факту разбойного нападения на К. не влияет на существо принятого решения. Также Судебная коллегия считает необходимым отметить, что в данном случае, когда имеется идеальная совокупность преступлений, то есть убийства и сопряженного с ним разбойного нападения, и имеется уголовное дело, возбужденное по ст. 105 УК РФ по данному факту убийства, то последующее возбуждение отдельного уголовного дела по ст. 162 УК РФ не обязательно.
Кроме того, не является основанием для отмены приговора с направлением дела прокурору отсутствие постановлений следователя о прекращении уголовного дела в части предъявленного обвинения, при этом суд в соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ обязан провести судебное разбирательство только в пределах предъявленного обвиняемому органом предварительного следствия обвинения, которое выражено в заключительном постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении.
Таким образом, оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения у суда не имелось, в том числе и по вопросам, связанным с нарушениями, допущенными органами предварительного следствия, которые были разрешены в ходе судебного разбирательства.
Наказание Гончар О.Л. и Жукову С.С. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими преступлений, роли и степени участия каждого из них в совершении преступлений, данных, характеризующих их личности, их возраста и состояния здоровья, наличия смягчающих обстоятельств, влияния назначенного наказания на их исправление, условия их жизни и их близких, а также и для достижения иных целей наказания, таких как восстановление социальной справедливости и предупреждение совершения новых преступлений.
Назначенное Гончар О.Л. и Жукову С.С. наказание является справедливым и оснований для его изменения не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389-20, 389-28, 389-33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Нижегородского областного суда от 14 октября 2016 года в отношении Гончар О.Л. и Жукова С.С. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных и адвокатов - без удовлетворения.