ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 августа 2017 г. N 9-АПУ17-13
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Земскова Е.Ю.,
судей Борисова О.В., Шмотиковой С.А.,
при секретаре Табашовой О.Е.
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Бобкова И.В. и адвоката Анисимовой Н.Е. на приговор Нижегородского областного суда от 15 июня 2017 года, которым
Бобков И.В., < ... > , судимый:
19 декабря 2005 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Варнавинского районного суда Нижегородской области от 16 декабря 2011 года) по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы на 9 лет 11 месяцев, от отбывания наказания освобожден 18 декабря 2012 года условно-досрочно на 2 года 7 месяцев 22 дня,
осужден по п. п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 18 лет, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев;
по ч. 3 ст. 30 п. п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на 12 лет, с ограничением свободы на срок 1 год;
по ч. 2 ст. 167 УК РФ к лишению свободы на 3 года;
на основании ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, Бобкову назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 22 года с отбыванием первых 5 лет в тюрьме, а остального срока в исправительной колонии особого режима, с ограничением свободы на 2 года;
при назначении осужденному Бобкову наказания в виде ограничения свободы судом установлены ограничения из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ, указанные в приговоре.
Заслушав доклад судьи Земскова Е.Ю., выступление осужденного Бобкова И.В. и адвоката Кожинова В.Н., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение представителя Генеральной прокуратуры РФ Федченко Ю.А., возражавшей против доводов апелляционных жалоб, Судебная коллегия
установила:
согласно приговору Бобков признан виновным:
в убийстве К. и А. общеопасным способом,
в покушении на убийство А. общеопасным способом,
в умышленном уничтожении чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, путем поджога.
Преступления совершены в с. < ... > района < ... > области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах:
осужденный Бобков считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на предположениях, утверждает, что он не совершал убийство и покушение на убийство, а смерть потерпевших наступила по неосторожности. В показаниях, данных им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, в протоколе проверки показаний на месте и в заявлении о явке с повинной он признавал себя виновным только в умышленном уничтожении чужого имущества. Полагает, что в нарушение п. 2 ст. 307 УПК РФ суд первой инстанции не привел доказательств, свидетельствующих о наличии у него умысла на убийство лиц, находящихся в доме. Суд не учел наличие неприязненных отношений между А. и Бобковым. Обращает внимание на то, что он поджигал еловые ветки, лежащие около пристройки к дому, а не сам дом, не думал о нахождении в доме А., не препятствовал выходу потерпевших из дома и не видел возгорания дома. Суд не учел аморальное поведение потерпевшей К., которое стало причиной совершения преступления. Считает назначенное ему наказание чрезмерно суровым;
адвокат Анисимова приводит аналогичные доводы; ссылаясь на показания осужденного Бобкова, указывает, что тот поджег еловые ветки у пристройки к дому, а не сам дом, рассчитывая, что К. и А. выйдут на улицу, и он заберет К. с собой. Убивать потерпевших он не хотел, о нахождении в доме А. не думал. Обращает внимание на то, что Бобков дверь в дом ничем не подпирал, выходу потерпевших не препятствовал. Не дождавшись выхода К. и А., Бобков покинул место преступления до возгорания дома, в связи с чем ссылку суда на то, что он не принял мер по локализации огня и оказанию помощи потерпевшим, находившимся в доме, считает несостоятельной.
Полагает, что показания Бобкова являются последовательными и непротиворечивыми. Обращает внимание на то, что показания Бобкова согласуются с показаниями А. о том, что в момент возгорания потерпевшие в доме спали при работающем телевизоре, находясь в состоянии алкогольного опьянения, не услышали стук Бобкова в дверь дома и проснулись от запаха дыма. Считает бездоказательным вывод суда о том, что Бобков предвидел наступление общественно опасных последствий в виде смерти лиц, находившихся в доме, желал наступления смерти К. и А. и сознательно допускал наступление смерти А., полагает, что суд в приговоре не привел доказательств, свидетельствующих о наличии у Бобкова умысла на убийство лиц, находящихся в доме. Считает, что действия Бобкова в отношении К. и А. подлежат переквалификации с п. п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 3 ст. 109 УК РФ. По мнению автора жалобы суд необоснованно не учел в качестве смягчающего обстоятельства аморальное поведение потерпевшей К., которое стало поводом к совершению преступления. Считает назначенное Бобкову наказание чрезмерно суровым.
По делу поступили возражения государственного обвинителя Госенова Т.М. на апелляционные жалобы, в которых он просит оставить их без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Преступления совершены Бобковым при обстоятельствах, изложенных в приговоре, описательно-мотивировочная часть которого, согласно требованиям п. 1 ст. 307 УПК РФ, содержит описание преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, мотива, цели и последствий преступлений. Судом установлены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии с требованиями ст. 73 УПК РФ.
Выводы суда о фактических обстоятельствах дела подтверждаются доказательствами, которые суд привел в приговоре, дав им надлежащую оценку.
В апелляционных жалобах осужденного Бобкова и его адвоката оспаривается, что потерпевшие К. и А. погибли вследствие действий Бобкова, осуществившего поджог, в результате которого сгорел дом N < ... > по улице < ... > в ночь с 11 на 12 мая 2016 года, где находились потерпевшие.
Из заявления Бобкова о явке с повинной от 12 мая 2016 года следует, что он добровольно сообщил о поджоге им 11 мая 2016 года дома N < ... > в с. < ... > , принадлежащего А. При этом он указал на то, что не желал смерти проживавшим в доме лицам (т. 4, л.д. 5).
Из протокола допроса Бобкова в качестве подозреваемого от 12 мая 2016 года следует, что после того, как А. предложил увезти К., Бобков попросил его: "Пожалуйста, не увози ее, а то тебе будет хуже", имея в виду, что изобьет его. Когда А. с К. уехали на мопеде, Бобков был очень злой, нервничал и решил сходить домой к А. и К. забрать. Около 21 часа, когда уже были сумерки, он пришел к дому N < ... > по улице < ... > , увидев свет в окнах со стороны фасада дома, услышал голоса К. и А., понял, что в доме находятся люди. Когда обошел дом и увидел с задней стороны двора еловые ветки, у него возникла мысль, что если он подожжет ветки и загорится двор, то К. и А. выйдут из дома и он заберет К. домой. Он бросил спичку в еловые ветки, отчего образовался небольшой огонь высотой примерно 3 - 4 см. Увидев это, решил уйти домой. Он осознавал, что в доме находятся люди, был в гневе, не думал о том, что от его действий может загореться дом, и могут погибнуть люди, должен был это осознавать, но был в состоянии сильного волнения, злым, поэтому о некоторых вещах не думал (т. 4, л.д. 6 - 11).
Указанные показания были даны Бобковым в присутствии защитника после разъяснения права отказаться от дачи показаний и предупреждения об использовании его показаний в качестве доказательств по уголовному делу при последующем отказе от этих показаний.
В судебном заседании суда первой инстанции Бобков подтвердил показания в ходе предварительного следствия и пояснил, что детали, изложенные в протоколе допроса в присутствии защитника, он следователю говорил, однако свою вину в убийстве К. и А. общеопасным способом и в покушении на убийство А. общеопасным способом не признал, поскольку умысла на это у него не было. При этом вину в умышленном уничтожении чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, совершенном путем поджога, Бобков признал.
Оценивая показания осужденного, данные в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, суд обоснованно положил их в основу обвинительного приговора, поскольку действия Бобкова, совершение которых он признал, подтверждаются другими доказательствами по делу, а именно:
- протоколом проверки показаний осужденного на месте от 13 мая 2016 года (т. 4, л.д. 16 - 20) и видеозаписью этого следственного действия, согласно которым Бобков, находясь во дворе дома < ... > по улице < ... > указал место на пепелище сгоревших надворных построек, пристроенных к обгоревшему дому, где поджег спичками небольшую кучу еловых веток. Демонстрируя свои действия, Бобков пояснил, что после того, как увидел появившийся огонек, пошел домой. Он знал о том, что в доме находятся люди, так как через окно слышал голоса К. и А.;
- показаниями, данными на предварительном следствии и в суде, потерпевшей А., согласно которым 11 мая 2016 года, когда А. хотел увезти О., то находившийся в состоянии алкогольного опьянения, Бобков стал тащить О., приговаривая, что она будет с ним, а та плакала и просила ее не отдавать Бобкову. После этого Бобков с А. ушли разговаривать за дом. А. позвонила своему сожителю З. Когда А. и Бобков вернулись, Бобков начал обнимать О. и попросил ее подумать. О. сказала ему, что все решила и уходит от него окончательно. Бобков хотел ее поцеловать на прощание, но та от него отбивалась. Зайдя в квартиру, Бобков сказал А.: "Я все равно ее убью", на что она ответила, что руки у него коротки. Угроз в адрес А. Бобков не высказывал. После того, как А. увез О. Бобков сказал в присутствии А. и З.: "Если она со мной жить не будет, то ни с кем жить не будет". Около 22 часов ей позвонил бывший свекор А. и сказал, что А. привез домой О. Около 24 часов к ней в дом пришел А. весь черный, босиком, его руки были в крови и ссадинах. Он сообщил, что О. с отцом сгорели, т.к. Бобков их поджег;
- показаниями свидетеля З. об аналогичных обстоятельствах, согласно которым Бобков уговаривал О. не уезжать с А., остаться с ним, предупредил, что если она с ним не будет жить, то ни с кем не будет. После того, как А. и О. уехали, Бобков сказал в присутствии его и А., что О. все равно жить не будет, "я им красного петуха пущу", А. на сказанное ответила: "Руки у тебя коротки, если что сделаешь, будешь сидеть". Около 24 часов - в первом часу ночи к ним домой прибежал А. в одних трусах, сообщив, что О. и его отец сгорели. Его руки были в порезах. Когда они прибежали на место пожара, весь дом был охвачен огнем;
- показаниями потерпевшего А., согласно которым 12 мая 2016 года в 8 часов ему позвонил брат А. и сообщил, что сгорел их дом. Когда он приехал, то увидел одни руины. От А. и А. узнал, что дом поджег Бобков. От А. узнал, что у Бобкова произошел конфликт с А. и К.;
- показаниями свидетеля Ш. о том, что в ночь с 11 на 12 мая 2016 года после 24 часов принимал участие в ликвидации пожара жилого дома на улице Ш. К моменту прибытия группы пожарных передняя комната дома начинала гореть, а задняя часть дома и примыкавшие к ней постройки горели полностью. В окне со стороны фасада дома увидели потерпевшего А., который звал на помощь. Ему помогли выбраться из дома через окно, его руки были в порезах. Он сообщил, что в комнате женщина, а в дальней комнате дома его отец, однако спасти их не смогли, т.к. произошел взрыв газового баллона и поиски прекратили. От пожара загорелся соседний дом, находящийся на расстоянии около 10 метров от горящего дома. Пожар полностью ликвидировали через час после прибытия. В результате пожара погибли два человека, их останки обнаружили после тушения. Источник пожара был в задней части дома;
- показаниями свидетеля К., согласно которым, помогая тушить пожар, он узнал, что при пожаре погибли А. и К., трупы которых были обнаружены в сгоревшем доме. А. успели спасти;
- показаниями свидетеля Б., согласно которым ее сын Бобков часто ссорился и ругался с К. из-за того, что та уходила от И. к А. Бобков и К. злоупотребляли спиртными напитками. 11 мая 2017 года около 17 часов к ним домой пришел А. и сообщил, что его отец разрешил К. пожить у них 2 недели. 12 мая около часу ночи она проснулась от сильного стука в дверь. И. в это время спал комнате. По голосу она услышала, что в подъезде стоял А. и дверь не открыла. Около 6 часов утра И. забрал из дома сотрудник полиции (т. 3, л.д. 163 - 166);
- протоколом осмотра места происшествия от 12 мая 2016 года (т. 1, л.д. 185 - 196), рапортом о получении сообщения о происшествии (т. 1, л.д. 154), актом о пожаре от 12 мая 2016 года (т. 1, л.д. 177 - 178), заключением эксперта N < ... > от 6 декабря 2016 года (т. 2, л.д. 125 - 133);
- заключениями эксперта N < ... > и N < ... > от 3 июня 2016 года, согласно которым причиной смерти К. и А. является отравление окисью углерода в очаге пожара;
- заключениями эксперта N < ... > и N < ... > от 29 сентября 2016 года об идентификации фрагментов двух тел К. и А., обнаруженных при пожаре дома < ... > по улице < ... > ;
- заключением эксперта < ... > от 9 ноября 2016 года, показаниями эксперта В. и иными документами, подтверждающими размер причиненного ущерба в результате поджога дома < ... > по улице < ... > .
На основании совокупности доказательств по делу суд пришел к обоснованному выводу о доказанности обвинения осужденного Бобкова.
Выводы суда о фактических обстоятельствах дела являются правильными.
Доводы осужденного о наличии противоречий в показаниях потерпевшей А. и свидетеля Ш., касающиеся различного описания ими внешнего вида А., выбравшегося из горящего дома, а также о наличии у А. к нему неприязненного отношения, не свидетельствуют об оговоре указанными лицами Бобкова и о недостоверности их показаний в целом, поскольку они согласуются с совокупностью иных доказательств, приведенных в приговоре, а различия в показаниях не относятся к обстоятельствам, имеющим существенное значение для выводов суда о виновности осужденного.
Версия стороны защиты о том, что Бобкову не было известно о нахождении в доме потерпевших, и он не слышал в доме голоса К. и А., являлась предметом рассмотрения суда первой инстанции, надлежащим образом проверялась и своего подтверждения не нашла. Показания осужденного в этой части являются противоречивыми и опровергаются его показаниями, данными в ходе предварительного расследования, согласно которым ему достоверно было известно, что А. проживает в доме < ... > по улице < ... > с отцом. До поджога дома Бобков услышал в доме голоса К. и А. В судебном заседании он указывал, что предполагал нахождение в доме А. и К.
Выводы суда о том, что Бобков действовал с умыслом на лишение жизни потерпевших, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а его доводы о совершении преступления по неосторожности лишены убедительности.
Согласно ст. 25 УК РФ преступление признается совершенным умышленно, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления либо не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
При неосторожности в форме преступной небрежности виновное лицо не предвидит наступления последствий, хотя при должной осмотрительности и внимательности может и должно их предвидеть.
При неосторожности в форме преступной самонадеянности виновное лицо так же как при умысле, осознает возможность наступления последствий, однако самонадеянно рассчитывает, что они не наступят. Однако при преступной самонадеянности в отличие от косвенного умысла, при котором лицо также не стремится к наступлению последствий (допускает их или относится к ним безразлично) лицо полагается на конкретные и реально существующие фактические обстоятельства, в силу которых оно имеет основания считать, что преступные последствия не наступят. Отсутствие таких обстоятельств позволяет отличить косвенный умысел от преступной самонадеянности.
Судом правильно установлено, что осуществляя поджог, Бобков не мог не осознавать, что в результате этих действий произойдет возгорание дома и может быть причинена смерть находящимся в доме лицам.
Оснований считать, что Бобков не предполагал развитие пожара в результате совершенного им поджога, не имеется. Каких-либо фактов, на которые мог рассчитывать Бобков в надежде, что в результате его действий дом не сгорит и люди не погибнут, в материалах дела не усматривается.
Поэтому доводы Бобкова не дают оснований считать, что в отношении смерти потерпевших его вина является неосторожной.
Таким образом, суд обоснованно счел неубедительными доводы осужденного о том, что он не осознавал последствия своих действий - наступление смерти потерпевших и в его действиях не было умысла на лишение жизни.
Довод Бобкова о том, что он не желал наступления смерти А., значения для квалификации его действий не имеет, поскольку ответственность за последствия, наступление которых лицом осознавалось, возникает и в том случае, если он не желал их, но сознательно допускал либо относился к ним безразлично.
Что касается потерпевших К. и А., то поскольку мотивом преступления Бобкова являлась ревность, что установлено судом и не оспаривается осужденным, у Бобкова имелись и причины желать наступления смерти обоим. При этом из показаний потерпевшей А. и свидетеля З., которые суд привел в приговоре, следует, что Бобков обнаружил свой умысел в высказываниях, которые предшествовали преступлению и содержали угрозы расправы с потерпевшими.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что, совершая указанные действия, Бобков осознавал возможность наступления смерти К. и А. и желал этого, однако смерть А. не наступила по причинам, не зависящим от воли осужденного, соответствует фактическим обстоятельствам дела.
Доводы о том, что осужденный поджигал в сухую теплую погоду сухие еловые ветки рядом с деревянными строениями, пристроенными к дому, а не сам дом, не создавал препятствий для выхода потерпевших из дома, а также покинул место преступления до возгорания дома, не свидетельствуют об отсутствии у него умысла на причинение смерти, для чего осужденным были совершены необходимые и достаточные действия.
Исходя из установленных судом фактических обстоятельств дела, действия осужденного квалифицированы правильно. Оснований для переквалификации действий осужденного Бобкова с п. п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ст. 109 УК РФ, о чем содержится просьба в апелляционной жалобе адвоката, не имеется.
Нарушений норм уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения, Судебная коллегия не усматривает.
При назначении Бобкову наказания, судом в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ учтены характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, конкретные обстоятельства дела, данные о его личности, которым дана объективная оценка, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства.
Выводы суда о назначении Бобкову наказания в виде лишения свободы с реальной изоляцией его от общества, в приговоре мотивированы и признаются Судебной коллегией правильными. Оснований к назначению Бобкову наказания с применением правил, предусмотренных ст. 64 УК РФ, так же как и к изменению категории совершенных им преступлений на менее тяжкую, судом первой инстанции не установлено, не усматривается таких оснований и Судебной коллегией.
Вопреки доводам жалоб, оснований для признания смягчающим наказание обстоятельством аморального поведения потерпевшей К., явившегося поводом для преступления, не имеется, поскольку оно не подтверждается материалами уголовного дела. Суд обоснованно указал в приговоре на то, что К. не состояла в зарегистрированном браке с осужденным Бобковым и была вправе выбирать место своего проживания.
Назначенное Бобкову наказание соответствует требованиям закона, является справедливым. Оснований к его смягчению, о чем просит осужденный, Судебная коллегия не усматривает. Вид исправительного учреждения при назначении наказания в виде лишения свободы судом определен правильно на основании п. "г" ч. 1 ст. 58 УК РФ, с учетом отягчающего обстоятельства - особо опасного рецидива в действиях осужденного. Необходимость для целей исправления Бобкова отбывать первые пять лет лишения свободы в тюрьме в приговоре также мотивирована, как того требует ч. 2 ст. 58 УК РФ. Выводы суда в этой части являются убедительными. Таким образом, оснований для отмены либо изменения приговора по доводам апелляционных жалоб Судебная коллегия не находит.
Руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Нижегородского областного суда от 15 июня 2017 года в отношении Бобкова И.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника - без удовлетворения.