ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 августа 2019 г. N 5-УД19-89
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Колышницына А.С.
судей Земскова Е.Ю., Шмотиковой С.А.
при секретаре Сарвилиной Е.В.
рассмотрела уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Бараненковой М.С. в интересах осужденного Мамаева Б.М. о пересмотре приговора Савеловского районного суда г. Москвы от 29 мая 2018 года, апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 сентября 2018 года и постановления президиума Московского городского суда от 22 января 2019 года.
По приговору Савеловского районного суда г. Москвы от 29 мая 2018 года
МАМАЕВ Бахтияр Мухамедьярович, < ... > несудимый,
осужден к лишению свободы по ст. 159 ч. 4 УК РФ за совершение двух преступлений к 4 годам со штрафом в размере 1 000 000 рублей за каждое; по ст. 159 ч. 4 УК РФ к 4 годам со штрафом в размере 500 000 рублей.
На основании ст. 69 ч. ч. 3 и 4 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно Мамаеву Б.М. назначено 6 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 2 000 000 рублей.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 сентября 2018 года приговор оставлен без изменения.
Постановлением президиума Московского городского суда от 22 января 2019 года приговор и апелляционное определение в отношении Мамаева Б.М. изменены. Исключено указание о назначении Мамаеву Б.М. по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в отношении К., совершенное в 2014 г.) дополнительного наказания в виде штрафа в размере 500 000 рублей. Действия Мамаева Б.М., связанные с хищением в 2013 году денежных средств ЗАО < ... > и К. на общую сумму 47 000 000 рублей, переквалифицированы с ч. 4 ст. 159 на ч. 3 ст. 159-4 УК РФ, по которой назначено 3 года лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159-4, ч. 4 ст. 159 УК РФ, путем частичного сложения наказаний окончательно Мамаеву Б.М. назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима.
На основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в редакции ФЗ от 03.07.2018 г. N 186-ФЗ) время содержания под стражей Мамаева Б.М. в период с 29 мая 2018 года по день вступления приговора суда в законную силу 19 сентября 2018 года (включительно) зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений ч. 3.3 ст. 72 УК РФ. В остальной части судебные решения оставлены без изменения.
Заслушав доклад судьи Колышницына А.С., объяснения адвоката Бараненковой М.С., поддержавшей доводы кассационной жалобы, выступление прокурора Самойлова И.В., представителя потерпевших адвоката Закарина Г.А., просивших кассационную жалобу оставить без удовлетворения, Судебная коллегия
установила:
по приговору суда, с учетом внесенных изменений, Мамаев признан виновным в совершении мошенничества в сфере предпринимательской деятельности, в особо крупном размере и за мошенничество, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.
В кассационной жалобе адвокат Бараненкова оспаривает законность и обоснованность состоявшихся в отношении Мамаева судебных решений и просит об их пересмотре, указывая, что выводы суда о виновности Мамаева в совершении мошенничества не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; умысла на хищение денежных средств ЗАО < ... > Мамаев не имел, денежные средства не присваивал, действовал в рамках предпринимательской деятельности; утверждает, что все полученные от К. денежные средства были вложены в проект, обязанность по возврату денежных средств Мамаев с себя не снимал; обращает внимание на то, что как установлено приговором, все действия осужденного охватывались единым умыслом, направленным на завладение деньгами ЗАО < ... > и К. в рамках одной и той же мошеннической схемы, завуалированной под реализацию проекта "Архыз"; по факту заключения договора займа судом не приведены доказательства того, что Мамаев намеревался завладеть деньгами К.; не приведены доказательства причастности Мамаева к хищению денежных средств К. в сумме 2 000 000 рублей; суд не принял во внимание показания потерпевшего К. о том, что ему достоверно не известно, знал ли Мамаев о перечислении им денежных средств Ф. Помимо этого адвокат указывает, что судом при оценке обстоятельств не в полной мере были учтены данные о личности осужденного, в том числе, его возраст, а также наличие ряда хронических заболеваний.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия пришла к следующему выводу.
Вопреки доводам кассационной жалобы, фактические обстоятельства совершенного Мамаевым деяния установлены судом на основании исследованных в судебном заседании доказательств и сомнений не вызывают. Указанные в кассационной жалобе доводы о непричастности осужденного к преступлению являются несостоятельными.
Вместе с тем, приговор и последующие решения подлежат изменению в соответствии с положениями ч. 1 ст. 401-15 УПК РФ, в связи с существенным нарушением уголовного закона, повлиявшим на исход дела.
Как следует из приговора, Мамаев, являясь генеральным директором ОАО ФПГ < ... > и располагая пакетом документов о намерениях между КЧР и ОАО ФПГ < ... > взаимодействовать в реализации инвестиционного проекта по проектированию и строительству различных объектов, заведомо зная об отсутствии у него реальных возможностей для реализации указанного проекта, совместно с соучастниками заключил с ЗАО в лице генерального директора К. и директора по развитию К. договор соинвестирования проекта строительства автомобильной дороги Черкесск - Сухум, а также предварительный договор поставки инертных (нерудных) материалов, в рамках которого с 27 марта по 7 июня 2013 года с расчетного счета ЗАО < ... > на расчетный счет ОАО ФПГ < ... > было перечислено 32 000 000 рублей, которые были переведены Мамаевым на подконтрольные соучастникам счета организаций, а также на счет не осведомленного о преступных намерениях Мамаева и его соучастников, А. В действительности никаких мер по реализации строительного проекта не предпринималось, а указанные выше денежные средства в последующем были обналичены и распределены между соучастниками хищения.
В ноябре 2013 года Мамаев с установленным соучастником убедили К. в необходимости осуществления дополнительного финансирования в рамках ранее заключенного договора в размере 15 000 000 рублей, обязуясь все полученные от общества денежные средства вернуть, в случае если они не смогут выполнить свои обязательства по договору. Ввиду отсутствия у К. указанной суммы, последний оформил кредит и передал установленному соучастнику 15 000 000 рублей.
31 июля 2014 года Мамаев, действуя по предварительному сговору с установленным соучастником, путем обмана, а именно, под предлогом оплаты услуг юристов, якобы, работавших в Швейцарии в целях заключения соглашения с зарубежным инвестором, денежные средства которых планировалось использовать для расчета с ЗАО < ... > и К., похитил принадлежавшие последнему 2 000 000 рублей.
Исходя из установленных в приговоре обстоятельств, суд первой инстанции квалифицировал действия Мамаева по ч. 4 ст. 159 УК РФ (три преступления).
С указанным решением согласился и суд апелляционной инстанции.
Президиум Московского городского суда, пересматривая в кассационном порядке уголовное дело в отношении Мамаева, пришел к выводу о том, что договор соинвестирования и договор займа подписаны Мамаевым как лицом, являющимся субъектом предпринимательской деятельности и были связаны с реализацией существовавшего проекта, но неисполнимого в силу объективных причин. При этом, как указал суд кассационной инстанции, согласно приговору, хищение денежных средств потерпевших в 2013 году осуществлялось посредством заключения связанных с проектом строительства договоров, которые в соответствии с планом преступной деятельности хотя и были оформлены поэтапно, но с единой целью - завладеть деньгами ЗАО < ... > и К. в рамках осуществления одной и той же мошеннической схемы, завуалированной под реализацию проекта "Архыз", то есть, как установил президиум Московского городского суда, действия Мамаева по указанным фактам преступлений фактически охватывались единым преступным умыслом.
С учетом этих обстоятельств, суд кассационной инстанции квалифицировал действия Мамаева по фактам завладения денежными средствами ЗАО < ... > в сумме 32 000 000 рублей и К. в сумме 15 000 000 рублей как одно продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 159.4 УК РФ - мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, в особо крупном размере.
Между тем, переквалифицировав действия Мамаева по завладению мошенническим путем денежных средств К. на сумму 47000000 рублей как мошенничество, совершенное в сфере предпринимательской деятельности, суд кассационной инстанции оставил без изменения квалификацию действий Мамаева по факту завладения путем мошенничества денежными средствами К. на сумму 2 000 000.
Однако из установленных судом обстоятельств следует, что 2000000 рублей, принадлежащих К., Мамаев, по предварительному сговору с установленным соучастником, похитил под предлогом оплаты услуг юристов якобы работавших в Швейцарии в целях заключения соглашения с зарубежным инвестором, денежные средства которых планировалось использовать для расчета с ЗАО < ... > .
Таким образом, хищение денежных средств К. на указанную сумму также связано с мошеннической схемой завладения денежными средствами ЗАО < ... > и К. в рамках проекта "Архыз", под предлогом реализации которого и были заключены все договоры с потерпевшими.
По смыслу закона, преступления, предусмотренные ст. ст. 159, 160 и 165 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью. При этом в соответствии с требованиями закона, действовавшего на момент совершения осужденным преступления, для квалификации содеянного по ст. 159-4 УК РФ не имело значения, кто является другой стороной договора (коммерческая организация, предприниматель или физическое лицо).
Преднамеренное неисполнение договорного обязательства означает, что лицо, выступающее представителем организации или предпринимателя (либо сам предприниматель), изначально не намерено выполнять обязательство по возврату или оплате имущества, рассчитывая противозаконно завладеть им, сознавая, что тем самым причинит ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
Следовательно, действия Мамаева следует расценивать как одно продолжаемое преступление.
При назначении наказания Судебная коллегия в соответствии с требованиями закона учитывает содеянное осужденным, данные о личности и все обстоятельств дела.
Руководствуясь ст. ст. 401-13, 401-14 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Савеловского районного суда г. Москвы от 29 мая 2018 года, апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 19 сентября 2018 года и постановление президиума Московского городского суда от 22 января 2019 года в отношении Мамаева Бахтияра Мухамедьяровича изменить, квалифицировать его действия по факту хищения имущества ЗАО < ... > и по всем фактам хищения имущества потерпевшего К. по ст. 159-4 ч. 3 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ), по которой назначить 4 (четыре) года лишения свободы в колонии-поселении.
На основании п. "в" ч. 3-1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей Мамаева Б.М. с 29 мая 2018 года по день вступления приговора в законную силу (19 сентября 2018 года) включительно зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за два дня отбывания наказания в колонии-поселении.
В остальном приговор и последующие судебные решения оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.