ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 июля 2024 г. N 224-УД24-17-А6
Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Воронова А.В.,
судей Замашнюка А.Н. и Дербилова О.А.
при секретаре Рябцевой А.И.
с участием прокурора отдела управления Главной военной Сюркалова С.А., осужденного Добриева А.Р. - путем использования систем видеоконференц-связи и его защитника - адвоката Толстоноговой Л.И. рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Толстоноговой Л.И. в защиту интересов осужденного Добриева А.Р. на приговор Южного окружного военного суда от 1 октября 2021 г. и апелляционное определение апелляционного военного суда от 2 ноября 2022 г.
По приговору Южного окружного военного суда от 1 октября 2021 г.
Добриев Або Русланович, < ... > , несудимый,
осужден:
- по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 г. N 377-ФЗ) к лишению свободы на срок 8 лет с ограничением свободы на срок 1 год;
- по ч. 2 ст. 209 УК РФ к лишению свободы на срок 9 лет с ограничением свободы на срок 1 год;
- по п. п. "б", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 15 лет с ограничением свободы на срок 1 год;
- по ст. 317 УК РФ (преступление от 4 августа 2011 г.) к пожизненному лишению свободы;
- по ст. 317 УК РФ (преступление от 17 июля 2012 г.) к лишению свободы на срок 13 лет с ограничением свободы на срок 1 год;
- по ст. 317 УК РФ (преступление от 13 августа 2012 г.) к лишению свободы на срок 15 лет с ограничением свободы на срок 1 год;
- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 г. N 92-ФЗ) к лишению свободы на срок 6 лет.
По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание Добриеву А.Р. назначено в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы на срок 2 года, с установлением предусмотренных законом ограничений и возложением обязанности.
Апелляционным определением апелляционного военного суда от 2 ноября 2022 г. приговор в отношении Добриева А.Р. изменен. Исключено указание об осуждении Добриева А.Р. по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 г. N 92-ФЗ) за незаконное приобретение огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывных устройств. Смягчено назначенное наказание по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 г. N 92-ФЗ) до 5 лет 9 месяцев лишения свободы. Окончательное наказание Добриеву А.Р. назначено в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 г. N 377-ФЗ), ч. 2 ст. 209, п. п. "б", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 г. N 92-ФЗ), и трех преступлений, предусмотренных ст. 317 УК РФ, в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима.
В остальном приговор оставлен без изменения, апелляционные жалобы осужденного Добриева А.Р. и его защитников - адвокатов Раковского Р.А. и Зайцевой О.Д. без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Замашнюка А.Н., выступления адвоката Толстоноговой Л.И. и осужденного Добриева А.Р. в поддержку доводов кассационной жалобы, прокурора Сюркалова С.А., полагавшего необходимым приговор и апелляционное определение оставить без изменения, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
установила:
приговором, с учетом внесенных в него изменений, Добриев А.Р. признан виновным и осужден:
- за участие в преступном сообществе (преступной организации);
- за участие в устойчивой вооруженной группе (банде);
- за умышленное причинение 8 октября 2010 г. смерти сотруднику ГУ МЧС России по Республике Ингушетия Е., то есть за убийство лица в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности, сопряженное с бандитизмом;
- за убийство 4 августа 2011 г. сотрудников УГИБДД МВД России по Республике Ингушетия И., К. и Ч. а также умышленное причинение средней степени тяжести вреда здоровью сотрудника УГИБДД МВД России по Республике Ингушетия Г., то есть за посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов в целях воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
- за умышленное причинение 17 июля 2012 г. легкого вреда здоровью сотрудникам полиции Т. и Х. то есть за посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов в целях воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности и из мести за такую деятельность;
- за убийство 13 августа 2012 г. военнослужащего внутренних войск МВД России Х. и умышленное причинение средней степени тяжести вреда здоровью военнослужащего внутренних войск МВД России Р. то есть за посягательство на жизнь военнослужащих в целях воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
- за незаконные хранение, перевозку и ношение огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывных устройств, совершенные организованной группой.
Преступления совершены Добриевым в г. < ... > и < ... > в период с августа 2010 года по 7 апреля 2019 г. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе и дополнениях к ней защитник осужденного - адвокат Толстоногова Л.И., считая постановленные по делу приговор и апелляционное определение незаконными и необоснованными, вынесенными с существенными нарушениями норм уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявшими на исход дела, просит их отменить, прекратить уголовное дело в отношении Добриева на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления и уголовное преследование по п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ за непричастностью, освободить Добриева из мест лишения свободы, признав за ним право на реабилитацию.
Анализируя нормы УК РФ и УПК РФ, обстоятельства дела и положенные в основу приговора доказательства, защитник утверждает:
- о непричастности Добриева к убийству Е. и необоснованности осуждения по п. п. "б", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку вывод о его виновности в совершении указанного преступления основан исключительно на показаниях О. которые суд оценил неправильно, так как последний утверждал об использовании при убийстве Е. автомобиля < ... > золотистого цвета и что убийство было совершено на ул. < ... > хотя свидетели Л. и М. видели на месте преступления автомобиль серебристого цвета, а само убийство произошло на ул. < ... > , что подтверждается протоколом осмотра места происшествия и о чем на предварительном следствии рассказали свидетели Д. Ч. Е. Е. Е. Х. которых суд в нарушение ст. 240 УПК РФ не допросил. О. утверждал также, что он с соучастниками преследовали автомобиль Е. зеленого цвета, хотя был обстрелян автомобиль синего цвета. Показания О. об использовании при нападении на Е. двух автоматов Калашникова калибра 7,62 мм противоречат иным доказательствам, согласно которым на месте происшествия обнаружено 9 гильз от автоматных патронов калибра 5,45 мм, хотя О. в суде отрицал применение такого оружия. Кроме того, суд не дал оценки приговору Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания от 5 октября 2020 г. в отношении О. постановленного по правилам гл. 40.1 УПК РФ, поскольку одним из условий заключенного с О. досудебного соглашения о сотрудничестве явилось изобличение Добриева, что тот и сделал, чтобы самому избежать пожизненного лишения свободы. Таким образом, показания О. в части описания события убийства Е. являются недостоверными, иными доказательствами не подтверждаются, а указанные противоречия судами обеих инстанций не устранены, что порождает сомнение в законности и обоснованности осуждения Добриева за убийство Е.
- о непричастности Добриева к совершению преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ (эпизод от 4 августа 2011 г.), незаконности и необоснованности его осуждения за это преступление, поскольку в основу приговора положены только показания О. и Д., которые оговорили Добриева, чтобы уменьшить собственную ответственность за содеянное. Между тем, О. в данном преступлении непосредственного участия не принимал и очевидцем не был, об обстоятельствах его совершения ему якобы рассказал Добриев, который не был знаком с О. и этого преступления не совершал, следовательно, ничего О. не рассказывал. К тому же Д. опроверг показания О. о том, что организатором преступления был Добриев, хотя таковым являлся О. Показания Д. которые тот дал во время предварительного расследования об обстоятельствах обстрела автомобиля ГИБДД в г. < ... > и маршруте убытия нападавших с места происшествия, являются недостоверными и противоречивыми, а иных доказательств причастности Добриева к совершению названного преступления не добыто;
- о незаконности и необоснованности осуждения Добриева за совершение преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ (эпизод от 17 июля 2012 г.), так как в основу приговора положены только показания О. и Д. которые являются противоречивыми и иными доказательствами не подтверждаются. Противоречия в показаниях О. заключаются в составе двух групп, принимавших участие в подрыве и обстреле автомобиля, в части указания на Ш. как одного из участников обстрела автомобиля, хотя сам О. в нападении не участвовал. Показания О. противоречат показаниям Д. о составе нападавших, среди которых человека с позывным И. (Добриева) не было. Таким образом, О. и Д. дали разные показания об одном и том же событии и участвующих лицах, в том числе об отсутствии обстрела автомобиля потерпевших, что вызывает неустранимые сомнения в их достоверности, а эти их показания опровергаются показаниями свидетелей, согласно которым после взрыва с места происшествия бежало два человека, а другой группы нападавших свидетели Д. Д., М., Т., Х., В., О., Д., Д. не видели, хотя суд в нарушение ст. 240 УПК РФ показания последних из семерых свидетелей не исследовал;
- о незаконности и необоснованности осуждения Добриева за совершение преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ (эпизод от 13 августа 2012 г.), поскольку его причастность к совершению этого преступления не установлена, в основу приговора положены только показания О. и Д. а иные доказательства не уличают в этом преступлении Добриева. Показания О. относительно обстрела автомобиля с находившимися в нем двумя военнослужащими и о составе группы нападавших противоречат показаниям Д. от 29 октября 2012 г. и материалам оперативно-розыскных мероприятий (далее - ОРМ), согласно которым Д. в нападении на военнослужащих не участвовал, о подробностях и участниках нападения знает со слов Т. Однако спустя 7 лет после произошедшего Д. изменил свои показания на аналогичные показаниям О. относительно участия в этом нападении И., который был в маске и о котором ему рассказал Т. и что стреляли в военнослужащих Т. и И., а потом и М. Последние показания Д. совпадают с показаниями О., что подтверждает заявление Д. в суде о том, что протокол допроса он подписал под давлением следователя Г. Показания О. противоречат показаниям Д. и Д. отрицавшего свое участие в этом нападении, а указанные противоречия не устранены;
- о необоснованности осуждения Добриева по ч. 2 ст. 210, ч. 2 ст. 209 и ч. 3 ст. 222 УК РФ, поскольку он непричастен к совершению этих преступлений, а выводы суда о его виновности основаны только на показаниях О., Д. и Д. заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, хотя их показания не согласуются между собой, противоречат друг другу и иным доказательствам по делу, в том числе по обстоятельствам совершенных нападений. В материалах дела нет доказательств, подтверждающих наличие у Добриева и использование им какого-либо оружия. Принадлежащие Добриеву биологические следы на полу и предметах в мечети на ул. < ... > оставлены им во время молитвы, а зафиксированные в заключении эксперта N < ... > смешанные следы на доске, мешке, коробке и прорезиненной ткани произошли от 3-4 и более лиц, в которых присутствие биоматериала от Добриева не исключается, что обусловлено смесью ДНК разных лиц или возможным случайным совпадением их индивидуальных признаков. В ходе обыска не обнаружено оружия, взрывчатых материалов, иных запрещенных веществ и их следов, не установлено, кто и когда оборудовал тайник, в нарушение ст. 240 УПК РФ в суде не допрошен имам мечети Ч. Анализируя показания О. от 6 и 16 апреля 2019 г. и данные им в суде, автор жалобы утверждает об их противоречии показаниям Д. согласно которым последний в 2011 году выполнял указания О. а не Добриева. Таким образом, О. говорит неправду и в своих интересах, утверждая, что некий И. - это Добриев, хотя Д. видел И. только один раз, заявил об оговоре Добриева. В свою очередь, Д. сообщил о том, что И. - это не Добриев. Указанные противоречия являются существенными, они судами не устранены, поэтому вина Добриева в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210, ч. 2 ст. 209, ч. 3 ст. 222 УК РФ, и его причастность к их совершению не доказана.
По мнению защитника, судом существенно нарушен уголовный и уголовно-процессуальный закон, необоснованно признано в качестве отягчающего наказание Добриева по п. п. "б", "з" ч. 2 ст. 105 и ст. 317 УК РФ обстоятельства его особо активная роль в совершении убийства Е. и посягательстве на жизнь сотрудников УГИБДД МВД РФ по РИ. Суд не привел мотивы, подтверждающие этот вывод, а в приговоре и апелляционном определении не указано, в каких именно действиях и в сравнении с кем усматривается это обстоятельство. Необоснованно признал суд в качестве отягчающих наказание обстоятельств: по ст. 317 УК РФ - совершение этих преступлений в составе преступного сообщества (преступной организации), по ст. 210 УК РФ - совершение преступления с использованием огнестрельного оружия, так как Добриев осужден по ч. 2 ст. 209 УК РФ. В соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ суд не учел в качестве смягчающих наказание обстоятельств то, что потерпевшие сотрудники ГИБДД не приняли мер индивидуальной защиты и при исполнении служебных обязанностей находились без бронежилетов и касок, патрулировали улицы вне видимости второго экипажа, что привело к тяжким последствиям. За совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, суд назначил чрезмерно суровое наказание. Суд также не учел, что сведений о совершении преступлений Добриевым в период с 2012 года по 2019 год не имеется.
Государственным обвинителем Шавелько А.А. поданы возражения на кассационную жалобу защитника осужденного, в которых он просит приговор и апелляционное определение оставить без изменения, а жалобу без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений, заслушав стороны, Судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора и апелляционного определения в отношении Добриева.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
По смыслу данной нормы закона, в ее взаимосвязи со ст. 401.1 УПК РФ, круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера.
Таких нарушений закона при производстве по настоящему делу не допущено.
Сведений о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон либо оказывал на свидетелей какое-либо воздействие в целях получения от них нужных обвинению показаний, из материалов уголовного дела не усматривается, как и не содержится в них данных об ущемлении права Добриева на защиту или иных нарушениях норм уголовно-процессуального законодательства, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого решения.
Собранные по делу относимые и допустимые доказательства непосредственно и с соблюдением принципов уголовного судопроизводства исследованы в судебном заседании, по каждому из этих доказательств стороны имели реальную возможность дать свои пояснения и задать допрашиваемым лицам интересующие их вопросы, чем они воспользовались по своему усмотрению.
Заявленные ходатайства разрешены судом в установленном порядке, по этим ходатайствам приняты законные и обоснованные решения, дополнений к судебному следствию стороны не имели, в том числе не просили о допросе упомянутых в жалобе свидетелей или оглашении их показаний, полученных во время предварительного расследования, в связи с чем приводимая адвокатом Толстоноговой оценка показаниям свидетелей Д., Ч. Е. Е. Е. Х. М., Т. Х., В., О. Д., Д. и Ч. не основана на положениях УПК РФ о представлении доказательств по делу сторонами и их непосредственном исследовании в судебном разбирательстве.
Приговор, с учетом внесенных в него судом апелляционной инстанции изменений, соответствует требованиям ст. 297, 304, 307 - 309 УПК РФ и содержит описание преступных деяний, признанных доказанными, с указанием места, времени, способа совершения, формы вины, подробный анализ и оценку доказательств, на которых основаны выводы о виновности Добриева, мотивы, по которым положенные в основу приговора доказательства признаны допустимыми и достоверными, а другие отвергнуты или оценены критически, решения о квалификации действий осужденного, назначенного ему наказания и по другим вопросам, предусмотренным ст. 299 УПК РФ.
Вопреки утверждениям защитника, выводы суда о виновности Добриева в совершении преступлений при установленных обстоятельствах подтверждаются не только показаниями лиц, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ними досудебного соглашения о сотрудничестве - Д., О., Д. от 27 августа 2019 г. и Д. от 11 ноября 2019 г., но и показаниями потерпевших Е. Р., Г. Ч. Т. К., И. Х. Х. Х., свидетелей Л., М., М. Б., Б., Х., Д. Д., протоколами следственных действий, результатами оперативно-розыскной деятельности, заключениями экспертов, письменными документами и иными доказательствами, которые оценены судом по правилам ст. 17, 87 и 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела.
Содержание доказательств изложено в приговоре объективно, в соответствии с материалами дела и без каких-либо искажений, влияющих на существо принятых на основании их анализа и оценки решений, а каких-либо предположений или неустранимых противоречий положенные в основу приговора доказательства, которые дополняют друг друга, не содержат.
Приведенные в приговоре показания О., Д. и Д. об обстоятельствах совершенных Добриевым, который использовал псевдоним И., в составе вооруженной банды, являющейся структурным подразделением преступного сообщества " < ... > ", преступлений в отношении сотрудника ГУ МЧС России по Республике Ингушетия Е. 8 октября 2010 г., сотрудников УГИБДД МВД России по Республике Ингушетия И. К. Ч. и Г. 4 августа 2011 г., сотрудников МВД России по Республике Ингушетия Т. и Х. 17 июля 2012 г., военнослужащих внутренних войск МВД России Р. и Х. 13 августа 2012 г., обстрела из огнестрельного оружия и противотанкового гранатомета 10 августа 2012 г. здания прокуратуры г. < ... > , а также незаконного обращения с оружием, боеприпасами и взрывными устройствами, об участии Добриева в упомянутом преступном сообществе и банде являются конкретными, не содержат существенных противоречий с иными исследованными по делу доказательствами, в связи с чем правомерно признаны относимыми и допустимыми доказательствами, как и протоколы проверки показаний О. и Д. на месте и очных ставок с Добриевым, правильность зафиксированных сведений в которых названные лица подтвердили в суде.
Вопреки доводам адвоката, в судебном заседании О. сообщил об использовании при убийстве Е. автомобиля < ... > серебристого цвета, о котором упоминали также свидетели Л. и М., а конкретное место (наименование улицы), где они обстреляли автомобиль Е. О. не называл. Неточное указание цвета автомобиля потерпевшего, который преследовали нападавшие, на что обращает внимание защитник осужденного, существенного значения для дела не имеет, тем более что допрашивался О. в судебном заседании спустя почти 11 лет после случившегося, а на уточняющий вопрос государственного обвинителя ответил, что цвет этого автомобиля мог быть и синий, так как он точно не помнит.
Судебная коллегия также учитывает, что помимо 9 гильз от патронов для автомата Калашникова калибра 5,45 мм на месте происшествия на ул. < ... > м.о. < ... > . < ... > были обнаружены и изъяты 1 пуля, 2 сердечника пули и 8 оболочек пуль от патронов для автомата Калашникова калибра 7,62 мм, а при эксгумации трупа Е. обнаружены и изъяты 2 пули от патронов для автомата Калашникова калибра 7.62 мм, что согласуется с показаниями О. о применении членами банды при нападении на Е. двух автоматов Калашникова калибра 7.62 мм, а не иного калибра, на что указывает автор жалобы.
Несостоятельными являются утверждения адвоката Толстоноговой о недостоверности и взаимной противоречивости показаний О. и Д. относительно обстрела автомобиля с находившимися в нем двумя военнослужащими, поскольку подобных противоречий в этих показаниях не имеется, так как О. и Д. не называли последнего в качестве участника этого нападения, которое совершили Т., О., М. и И. (Д.), стреляли из автоматов Калашникова калибра 5,45 и 7,62 мм Т. и И. (Д.), а затем еще и М. При этом последний осуществлял видеосъемку, а нападавшие были в масках.
В качестве организатора нападения 4 августа 2011 г. на сотрудников УГИБДД МВД России по Республике Ингушетия О. назвал Т. а не Добриева, в связи с чем довод защитника об обратном не соответствует действительности, а об обстоятельствах совершенного нападения О. рассказали участники этого нападения, в том числе Добриев, что согласуется также с показаниями Д. по данному эпизоду.
Назвал О. источник своей осведомленности о нападении членов банды на сотрудников МВД России Т. и Х., в котором участвовали две группы, в одну из которых входил Добриев. Упоминание о Ш. носило предполагаемый характер, в связи с чем довод защитника осужденного о неточном указании О. состава нападавших является неубедительным и не колеблет выводов суда о доказанности причастности именно Добриева к совершению названного преступления.
Ошибочным является приводимый автором жалобы анализ показаниям О. о времени и обстоятельствах знакомства его с Добриевым, участия последнего в преступном сообществе " < ... > " и в деятельности входившего в него бандформирования под руководством Т. об имевшемся у Добриева на вооружении пистолете Макарова и автомате Калашникова с боеприпасами, хранении им этого автомата в тайнике в мечети, которые подтверждаются иными доказательствами по делу, в частности, протоколами обыска в мечети, расположенной на ул. < ... > в м.о. < ... > г. < ... > осмотра обнаруженных предметов и заключением эксперта от 6 мая 2020 г. N < ... > согласно которым из обнаруженной в полу мечети скрытой ниши были изъяты фрагменты деревянной доски от пола и прорезиненной материи, матерчатый мешок и коробка из картона, на которых выявлены следы биоматериала, произошедшие от трех или более лиц, не исключая Добриева.
Не основанным на требованиях ст. 73 и 90 УПК РФ является довод защитника осужденного о необходимости оценки приговора в отношении О., постановленного по правилам гл. 40.1 УПК РФ, поскольку данный приговор не может предрешать виновность Добриева по настоящему уголовному делу, рассмотренному отдельно от уголовного дела в отношении О.
Вопреки утверждению защитника осужденного свидетели Д. и Д. не сообщали суду о том, что они были около места взрыва 12 июля 2012 г., а последний вообще не упоминал про взрыв, в связи с чем приводимый автором жалобы анализ показаниям названных лиц является несостоятельным.
Сведений, подтверждающих заинтересованность в исходе дела или оговоре Добриева свидетелями обвинения, не установлено, их допрос осуществлен в условиях состязательного процесса, когда стороны имели реальную возможность задать интересующие и относящиеся к предмету доказывания по делу вопросы и получить на них исчерпывающие ответы, а суд реализовал право стороны защиты Добриева на допрос показывающих против него лиц.
Мотивированной является оценка суда позиции стороны защиты по делу в целом и отдельным обстоятельствам обвинения, в том числе показаниям в суде первой инстанции Добриева, отрицавшего свою вину в содеянном, потерпевших, свидетелей, Д., Д. и Д. об их неосведомленности о преступной деятельности Добриева, а также об оговоре его Д. по причине оказанного на них психологического давления со стороны сотрудников правоохранительных органов, поскольку эти заявления Д. опровергли в суде свидетели Х., Г. Х. и Т. которые сообщили о соблюдении требований УПК РФ и прав участников следственных действий, на которых давления не оказывалось, показания допрашиваемые лица давали свободно и без принуждения, после разъяснения им процессуальных прав и предупреждения о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательств по делу, каких-либо замечаний или заявлений от них не поступило, правильность изложенных показаний они удостоверили собственноручными подписями.
В связи с изложенным, суд правомерно положил в основу приговора полученные с соблюдением требований УПК РФ показания О. и Д. от 11 ноября 2019 г., подтвержденные ими в ходе проверки показаний на месте и очных ставок с Добриевым, а также показания Д. от 27 августа 2019 г., которые согласуются с иными исследованными по делу доказательствами, приведенными в приговоре, и полностью изобличают Добриева в содеянном.
Указанному обстоятельству судами обеих инстанций дана верная оценка, с которой Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.
Утверждение автора жалобы об оговоре Добриева лицами, заключившими досудебное соглашение о сотрудничестве, в целях уменьшения своей ответственности за содеянное, не основано на материалах дела, в том числе показаниях Д. и Д. о том, что Д. сначала рассказал о причастности Добриева к нападению в составе банды на сотрудников ГИБДД Республики Ингушетия, лишь потом ему предложили заключить названное соглашение, а Д. показания в отношении И. (Д.) дал в 2019 году, то есть спустя несколько лет после своего осуждения.
Ошибочным является суждение адвоката об отсутствии сведений о совершении преступлений Добриевым в период с 2012 года по 2019 год, поскольку преступная деятельность последнего по участию в преступном сообществе и устойчивой вооруженной группе (банде) была пресечена 7 апреля 2019 г.
Правильно оценил суд и иные доказательства по делу, в том числе протоколы осмотра местности и предметов, а также заключения экспертов, согласно которым на участках местности вблизи < ... > обнаружены тайники, в которых находилось огнестрельное оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, включая пригодные для стрельбы автоматы конструкции Калашникова калибра 5,45 мм и 7,62 мм, патроны к ним и иные предметы, что опровергает довод защитника осужденного о неустановлении по делу оружия, боеприпасов и их следов.
Несогласие защитника осужденного с оценкой доказательств по делу, осуществленной судом с соблюдением требований ст. 17 и 88 УПК РФ, само по себе не влечет признание их недопустимыми или недостоверными и не свидетельствует о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, недоказанности вины Добриева в инкриминируемых ему преступлениях и непричастности к содеянному, а равно о существенных нарушениях уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, которые могут повлечь отмену или изменение принятых по делу судебных решений в кассационном порядке.
Неустранимых сомнений в виновности Добриева в совершении преступлений при установленных судом и изложенных в приговоре обстоятельствах не имеется.
Юридическая квалификация содеянного Добриевым является правильной.
Наказание осужденному, с учетом внесенных апелляционным военным судом в приговор изменений, назначено в соответствии с требованиями закона, характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, фактического участия в совершении преступлений и значения этого участия для достижения целей преступлений, данных о его личности, смягчающих, отягчающих и иных обстоятельств, приведенных в приговоре, отвечает целям его применения, определенным в ч. 2 ст. 43 УК РФ.
В качестве смягчающих наказание Добриева обстоятельств суд признал наличие у него четверых малолетних детей, положительные характеристики по месту жительства и работы, возраст и состояние здоровья его родителей, а также его первое привлечение к уголовной ответственности.
Именно эти смягчающие наказание обстоятельства и положительные сведения о личности осужденного позволили суду не назначать ему дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное санкциями ч. 2 ст. 209 и ч. 2 ст. 210 УК РФ.
Законными и обоснованными являются выводы суда о признании в качестве обстоятельств, отягчающих наказание Добриева и не являющихся квалифицирующими признаками инкриминируемых ему преступлений:
- по п. п. "б", "з" ч. 2 ст. 105 и ст. 317 УК РФ - его особо активная роль в совершении убийства Е. 8 октября 2010 г. и посягательстве 4 августа 2011 г. на жизнь сотрудников УГИБДД МВД России по Республике Ингушетия, поскольку именно осужденный спланировал эти преступления, распределил роли и руководил действиями соучастников, а также принял непосредственное и активное участие в их совершении;
- по ч. 2 ст. 210 и ст. 317 УК РФ - совершение преступлений с использованием оружия и боеприпасов, а по последним из названных преступлений - еще и их совершение в составе преступного сообщества (преступной организации).
Утверждение защитника осужденного о необходимости признания в качестве смягчающего наказание Добриева обстоятельства указания на то, что потерпевшие сотрудники ГИБДД не приняли мер индивидуальной защиты и при исполнении служебных обязанностей находились без бронежилетов и касок, патрулировали улицы вне видимости второго экипажа, не основано на материалах дела и законе, поскольку фактически предполагает негативную правовую оценку поведения потерпевших, которые не давали какого-либо повода для вооруженного нападения на них и убийства троих из них, а также причинения одному потерпевшему вреда здоровью средней тяжести.
Мотивированными являются выводы суда о невозможности изменения категории совершенных осужденным преступлений на менее тяжкие и достижении целей наказания только в условиях изоляции Добриева от общества, а также при назначении ему по ст. 317 УК РФ (эпизод от 4 августа 2011 г.) наказания в виде пожизненного лишения свободы в связи с его исключительной опасностью для общества.
Таким образом, все заслуживающие внимание и характеризующие осужденного обстоятельства надлежащим образом учтены судом при решении вопроса о виде и размере наказания, которое нельзя признать несоразмерным содеянному и несправедливым вследствие чрезмерной суровости.
При рассмотрении дела судом апелляционной инстанции в установленном порядке проверены законность, обоснованность и справедливость приговора, соблюдена процедура рассмотрения дела, в полном объеме рассмотрены доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитников, а в приговор внесены изменения, соответствующие требованиям закона, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации и установленным по уголовному делу обстоятельствам. Вынесенное апелляционное определение соответствует требованиям ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ.
Поскольку существенных нарушений уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, при расследовании и рассмотрении настоящего уголовного дела не допущено, то оснований для удовлетворения кассационной жалобы защитника осужденного не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.1, 401.13, 401.14 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
определила:
приговор Южного окружного военного суда от 1 октября 2021 г. и апелляционное определение апелляционного военного суда от 2 ноября 2022 г. в отношении Добриева Або Руслановича оставить без изменения, кассационную жалобу его защитника - адвоката Толстоноговой Л.И. без удовлетворения.