ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 января 2020 г. N 222-АПУ19-6
Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Крупнова И.В.,
судей Воронова А.В., Сокерина С.Г.
при секретаре Жиленковой Т.С.
с участием прокурора Обухова А.В., осужденного Маргаряна Д.А. путем использования систем видеоконференц-связи, его защитника - адвоката Овеян А.Ш. рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Маргаряна Д.А. и адвоката Овеян А.Ш. на приговор Московского окружного военного суда от 29 августа 2019 г., согласно которому гражданин Российской Федерации
Маргарин Давид Арменович, < ... > , осужденный 18 марта 2015 г. Московским окружным военным судом по ч. 1 ст. 205.1, ч. 1 ст. 280, ч. 3 ст. 359 УК РФ к лишению свободы на срок 5 лет в исправительной колонии общего режима со штрафом 100 000 рублей, неотбытая часть наказания составляет 4 дня, дополнительное наказание в виде штрафа не исполнено,
осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1.1 ст. 205.1 УК РФ к лишению свободы на срок 9 лет.
На основании ч. 1 ст. 70 УК РФ к наказанию, назначенному по данному приговору, полностью присоединена часть наказания, не отбытая Маргаряном Д.А. по приговору Московского окружного военного суда от 18 марта 2015 г., и окончательно по совокупности приговоров ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 лет 4 дня в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 100 000 рублей.
В приговоре разрешены вопросы о сроке отбывания наказания в виде лишения свободы, мере пресечения и вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Сокерина С.Г., выступления осужденного Маргаряна Д.А., его защитника - адвоката Овеян А.Ш., поддержавших апелляционные жалобы, выступление прокурора Обухова А.В., возражавшего против их удовлетворения и просившего оставить приговор без изменения, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Маргарян признан виновным и осужден за то, что, отбывая наказание в виде лишения свободы в исправительной колонии, расположенной в г. < ... > < ... > области, 31 января и 1 февраля 2018 г. путем уговоров, убеждений и советов склонял П. отбывавшего лишение свободы вместе с Маргаряном, к выезду на территорию, подконтрольную террористической организации " < ... > " (далее - " < ... > "), к даче присяги на верность ей и к участию в ее деятельности.
Преступление совершено Маргаряном при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Осужденный Маргарян и его защитник - адвокат Овеян А.Ш. в апелляционных жалобах просят приговор отменить и уголовное дело прекратить за отсутствием в действиях осужденного состава преступления либо направить дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.
В обоснование общей с осужденным Маргаряном позиции адвокат Овеян А.Ш. в своей жалобе указывает, что приговор является незаконным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, по делу допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, неправильно применен уголовный закон.
Так, в приговоре не опровергнуты доводы стороны защиты о провокации сотрудников исправительного учреждения и П. в отношении Маргаряна.
По версии адвоката Овеян А.Ш., П. был целенаправленно помещен к Маргаряну для побуждения последнего к беседам радикального характера.
Суд не проверил доводы стороны защиты об отсутствии оснований, предусмотренных Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности" для проведения в отношении Маргаряна оперативно-розыскного мероприятия "оперативный эксперимент".
Суд не учел, что перед проведением данного мероприятия оперативные сотрудники не инструктировали П. о недопустимости провокации Маргаряна на совершение противоправных действий.
Показания свидетеля П. об обстоятельствах бесед с Маргаряном вызывают сомнения в достоверности, поскольку он находится в зависимости от сотрудников правоохранительных органов ввиду наличия судимости за совершение преступления террористической направленности.
Высказывания Маргаряна не могли быть расценены как склонение П. к вступлению в " < ... > ", поскольку последний уже был осужден за участие в данной террористической организации.
Приведенные в приговоре показания свидетелей И. С. и Ц. также вызывают сомнения в соответствии действительности, так как данные лица заинтересованы в исходе дела в силу своего должностного положения сотрудников исправительного учреждения. Кроме того, они могли способствовать созданию ситуации совместного содержания П. и Маргаряна в дни, когда проводился оперативный эксперимент.
Выводы комплексной психолого-лингвистической экспертизы являются необоснованными, поскольку в заключении экспертов не раскрыто, какие именно психологические приемы искажения информации, скрытого психологического воздействия, внушения, манипулирования, иного психологического воздействия использованы Маргаряном в беседах с П. Адвокат также отмечает, что для использования указанных в заключении экспертов приемов психологического воздействия лицо должно обладать специальными навыками, чего по данному делу в отношении Маргаряна не установлено.
Кроме того, как отмечает адвокат, нарушен порядок предупреждения экспертов об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, поскольку соответствующая "подписка" оформлена не до начала проведения экспертизы, а содержится в самом заключении экспертов.
В связи с данными нарушениями стороной защиты было заявлено ходатайство о проведении повторной судебной психолого-лингвистической экспертизы, в удовлетворении которого судом было необоснованно отказано.
Также судом в нарушение требований ст. 58 УПК РФ было отказано стороне защиты в удовлетворении ходатайства о допросе специалиста для подтверждения доводов о нарушениях при вынесении указанного заключения экспертов.
Суд неправомерно отклонил доводы стороны защиты о признании недопустимыми доказательствами результатов оперативно-розыскной деятельности, поскольку в материалах дела отсутствуют данные о техническом средстве, которое использовалось при проведении оперативного эксперимента.
Маргарян не смог полноценно реализовать свое право на защиту, так как в нарушение положений ч. 5 ст. 292 УПК РФ его выступление в прениях неоднократно прерывалось судом.
Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о вызове и допросе свидетеля Ю. который мог бы сообщить сведения, подтверждающие версию стороны защиты о провокации П. и сотрудников исправительного учреждения в отношении Маргаряна.
Также безосновательно отказано судом в вызове и допросе в судебном заседании иных свидетелей, указанных в обвинительном заключении.
Суд неправомерно отказал в ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Катков А.В. просит оставить приговор без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Маргаряна и его защитника Овеян А.Ш. - без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив апелляционные жалобы, выслушав стороны, Судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора.
Судебное разбирательство проведено объективно и всесторонне, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств.
Предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, установлены.
В приговоре согласно требованиям ст. 307 УПК РФ приведены доказательства, подтверждающие виновность Маргаряна в содеянном, которым судом дана мотивированная оценка в соответствии со ст. ст. 87 и 88 УПК РФ, а также указано, какие из них суд положил в его основу, и указаны убедительные аргументы принятого решения.
Выводы суда первой инстанции о виновности Маргаряна в совершении инкриминированного ему преступления подтверждаются следующими доказательствами:
- показаниями свидетеля П. об обстоятельствах, при которых ему стало известно о принадлежности Маргаряна к < ... > и намерении последнего вовлечь данного свидетеля в указанную террористическую организацию; о том, что П. после добровольного сообщения об указанном факте в оперативный отдел исправительного учреждения дал согласие на участие в оперативно-розыскном мероприятии "оперативный эксперимент", в результате проведения которого 31 января и 1 февраля 2018 г. были получены сведения о склонении П. Маргаряном к участию в деятельности " < ... > ";
- показаниями свидетеля И. (оперативный сотрудник), в деталях подтвердившего показания П. об обстоятельствах обращения к нему последнего по поводу противоправной деятельности Маргаряна и о проведении указанного оперативного эксперимента, результаты которого зафиксированы путем составления стенограмм скрытно произведенных аудиозаписей;
- согласующимися с приведенными выше показаниями свидетелей П. и И. показаниями свидетеля С. (начальник оперативного отдела исправительного учреждения), подтвердившего обстоятельства обращения П. по поводу противоправной деятельности Маргаряна и проведения оперативного эксперимента;
- показаниями свидетеля Ц. (исполняющий обязанности начальника отряда исправительной колонии) о совместном содержании Маргаряна с П. в отряде с более строгими условиями отбывания наказания;
- протоколом осмотра оптического диска, содержащего видеозаписи с камер наружного наблюдения общения Маргаряна и П. в помещении прогулочного дворика отряда 31 января и 1 февраля 2018 г.;
- протоколом осмотра оптического диска, содержащего полученные в ходе оперативно-розыскного мероприятия аудиозаписи разговоров между Маргаряном и П., в ходе которых Маргарян склоняет последнего путем уговоров, убеждений, советов к участию в деятельности террористической организации " < ... > ";
- заключением эксперта о том, что на фонограмме, содержащейся на представленном диске с записью разговором Маргаряна и П. признаков выборочной фиксации, монтажа или иных существенных изменений после процесса записи фонограмм, не имеется;
- заключением комплексной судебной психолого-лингвистической экспертизы, согласно которому в записях разговоров между Маргаряном и П. от 31 января и 1 февраля 2018 г. содержатся лингвистические и психологические признаки склонения Маргаряном П. к участию в деятельности террористической организации " < ... > ".
Все доказательства, приведенные в приговоре, являются относимыми, допустимыми, а в совокупности достаточными для вывода о виновности Маргаряна в совершении инкриминированного ему преступления.
Совершенное осужденным Маргаряном преступление судом квалифицировано правильно. Оснований для иной уголовно-правовой оценки содеянного им не имеется.
Вопреки мнению адвоката Овеян А.Ш., в материалах дела не содержится сведений о провокации со стороны сотрудников администрации исправительного учреждения и свидетеля П. в отношении Маргаряна. В ходе судебного заседания были исследованы показания свидетелей И. С. Ц., П. и иные доказательства, подтверждающие правомерность размещения последнего вместе с осужденным Маргаряном, после чего тот начал склонять П. к участию в " < ... > ".
Версия адвоката о целенаправленном размещении П. с Маргаряном в целях осуществления провокации противоречит имеющимся в деле данным.
По заключению комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы в речи П., зафиксированной в ходе оперативно-розыскного мероприятия "оперативный эксперимент", отсутствуют признаки направленности на побуждение Маргаряна вести разговор в интересах П.
Вопреки утверждению защитника, в материалах дела содержатся сведения о наличии оснований, предусмотренных ст. 7 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", для осуществления в отношении Маргаряна оперативно-розыскного мероприятия "оперативный эксперимент". Таким основаниями являются ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках подготавливаемого Маргаряном противоправного деяния. Указанная информация была сообщена свидетелем П., зафиксирована в установленном порядке и приведена в постановлении о проведении оперативно-розыскного мероприятия.
Впоследствии результаты оперативно-розыскной деятельности были представлены органам предварительного следствия, осмотрены и приобщены к делу в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, что соответствует требованиям ст. 89 УПК РФ.
Утверждение адвоката Овеян А.Ш. о том, что в деле отсутствуют данные об инструктаже П. о недопустимости провокации Маргаряна на совершение противоправных действий в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия, не может служить основанием для отмены или изменения приговора, поскольку материалами дела подтверждается отсутствие провокационных действий со стороны данного свидетеля. Кроме того, как следует из первичного заявления П. о признаках противоправного поведения Маргаряна, он был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос и заведомо ложные показания, что само по себе предполагает осведомленность данного свидетеля о противоречии закону любых действий, сопряженных с созданием видимости криминального поведения иного лица, о котором он заявляет.
Вопреки суждению адвоката Овеян А.Ш., показания свидетеля П. об обстоятельствах бесед с Маргаряном 31 января и 1 февраля 2018 г. правомерно признаны судом соответствующими действительности, так как они в деталях согласуются с иными доказательствами по делу.
Довод о зависимости П. от сотрудников правоохранительных органов ввиду наличия судимости за совершение преступления террористической направленности является надуманным, поскольку данных о получении им какой-либо выгоды в связи с изобличением Маргаряна в совершении инкриминированного последнему преступления не имеется.
Также в материалах дела отсутствуют сведения о принуждении П. к написанию заявления о совершении Маргаряном противоправного деяния.
Таким образом, выдвинутая адвокатом версия является несостоятельной.
Высказывания Маргаряна правомерно расценены судом как склонение П. к участию в деятельности " < ... > ", вне зависимости от того, что ранее он был осужден за участие в деятельности данной организации, поскольку действия осужденного Маргаряна были направлены на побуждение П. к возобновлению участия в деятельности указанной террористической организации в дальнейшем, после отбытия наказания в виде лишения свободы.
Приведенные в приговоре показания свидетелей И., С. и Ц. правомерно признаны судом достоверными, поскольку они согласуются с иными доказательствами по делу. Должностное положение указанных свидетелей не свидетельствует об их заинтересованности в исходе дела. Что касается версии стороны защиты о возможном искусственном создании ситуации для совместного содержания П. и Маргаряна в дни, когда проводился оперативный эксперимент, то она проверена судом и не нашла подтверждения. Напротив, имеющиеся в деле сведения подтверждают, что П. был размещен вместе с Маргаряном в установленном порядке, при наличии соответствующих оснований.
Вопреки мнению адвоката Овеян А.Ш., выводы комплексной психолого-лингвистической экспертизы являются обоснованными. Порядок назначения судебной экспертизы, установленный ст. 195 УПК РФ, соблюден. Требования ст. 198 УПК РФ выполнены. Заключение экспертов в полной мере соответствует положениям ст. 204 УПК РФ. В нем приведены, среди прочего, содержание и результаты исследований с указанием примененных методик. Выводы экспертов о том, что конкретные высказывания Маргаряна содержат признаки искажения информации, скрытого психологического воздействия, внушения, манипулирования, иного психологического воздействия, являются обоснованными. Само по себе несогласие адвоката с такими выводами не является основанием для признания их недостоверными.
Довод о том, что указанные в заключении экспертов психологические приемы могут быть использованы лишь лицом, имеющим специальную подготовку, является несостоятельным ввиду того, что содержание высказываний Маргаряна свидетельствует о возможности их формулирования любым лицом, в том числе не обладающим специальными познаниями в области психологии, преследующим цель склонения собеседника к совершению преступлений, указанных в диспозиции ч. 1.1 ст. 205.1 УК РФ.
Суждение адвоката Овеян А.Ш. о нарушении уголовно-процессуального закона ввиду отметки о предупреждении экспертов об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения в самом заключении является ошибочным. Согласно п. 5 ч. 1 ст. 204 УПК РФ сведения о предупреждении эксперта об ответственности за дачу заведомо ложного заключения должны быть указаны в заключении эксперта.
В проведении повторной судебной психолого-лингвистической экспертизы стороне защиты отказано правомерно ввиду отсутствия для этого оснований, указанных в ст. 207 УПК РФ.
В удовлетворении ходатайства о допросе специалиста судом отказано обоснованно, поскольку в соответствии со ст. 58 УПК РФ специалист не обладает полномочиями по оценке заключения эксперта, которые относятся к исключительной компетенции суда.
Суд правомерно признал несостоятельными доводы стороны защиты о признании недопустимыми доказательствами результатов оперативно-розыскной деятельности ввиду отсутствия в деле данных о техническом средстве, которое использовалось при проведении оперативного эксперимента, поскольку в Федеральном законе "Об оперативно-розыскной деятельности" не содержится положений, обязывающих органы, осуществляющие данную деятельность, указывать примененные технические средства.
Кроме того, сами по себе результаты оперативно-розыскной деятельности не являются доказательствами по данному делу, а были использованы органами предварительного следствия для подготовки и осуществления следственных действий. В частности, в соответствии со ст. ст. 176, 177 и 180 УПК РФ были произведены осмотры оптических дисков, содержащих видеозаписи с камер наружного наблюдения общения Маргаряна и П. в помещении прогулочного дворика отряда 31 января и 1 февраля 2018 г. и аудиозаписи разговоров между ними. По заключению эксперта, на фонограмме, содержащейся на представленном диске с записью разговором Маргаряна и П. признаков выборочной фиксации, монтажа или иных существенных изменений после процесса записи фонограмм, не имеется.
При таких обстоятельствах оснований для признания недопустимыми доказательствами протоколов осмотров и заключения эксперта, произведенных с использованием результатов оперативно-розыскной деятельности, не имеется. Довод о нарушении права Маргаряна на защиту ввиду несоблюдения судом положений ч. 5 ст. 292 УПК РФ является несостоятельным. Как следует из протокола судебного заседания, продолжительность выступления Маргаряна в прениях не была ограничена судом. Что касается прерывания председательствующим его выступления, то данные действия не противоречат указанной норме уголовно-процессуального закона, согласно которой председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми.
Довод о необоснованности отказа в удовлетворении ходатайств о вызове и допросе свидетелей Ю. и других является надуманным. Данные ходатайства рассмотрены в ходе судебного разбирательства и обоснованно отклонены судом после установления факта отсутствия информации о том, что эти лица обладают сведениями об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по настоящему делу в соответствии со ст. 73 УПК РФ.
Указание в жалобе на неправомерный отказ в ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания является беспредметным, поскольку в материалах дела не содержится данных об осуществлении судом аудиопротоколирования судебного заседания.
При назначении Маргаряну наказания суд признал смягчающим обстоятельством наличие у него на иждивении троих малолетних детей.
Суд также учел влияние наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, его материальное положение, состояние здоровья его близких родственников, их трудоспособность.
Именно с учетом данных обстоятельств суд признал возможным не назначать Маргаряну дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное санкцией ч. 1.1 ст. 205.1 УК РФ.
Вместе с тем суд правомерно установил в соответствии со ст. 18 УК РФ наличие действиях Маргаряна рецидива преступлений, что является обстоятельством, отягчающим наказание.
Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного преступления, отягчающее наказание обстоятельство, поведение Маргаряна в местах лишения свободы, суд правильно пришел к выводу, что достижение целей наказания возможно только при назначении подсудимому наказания в виде лишения свободы на срок, указанный в приговоре.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для изменения категории совершенного Маргаряном преступления на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Таким образом, назначенное наказание в силу ст. 6 УК РФ является соразмерным содеянному осужденным Маргаряном и справедливым.
Ввиду изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
определила:
приговор Московского окружного военного суда от 29 августа 2019 г. в отношении Маргаряна Давида Арменовича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Маргаряна Д.А. и его защитника - адвоката Овеян А.Ш. без удовлетворения.
Председательствующий
И.В.КРУПНОВ
Судьи
А.В.ВОРОНОВ
С.Г.СОКЕРИН