ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 декабря 2018 г. N 51-АПУ18-16
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Боровикова В.П.
судей Ведерниковой О.Н., Зеленина С.Р.
при секретаре Ивановой А.А.
рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы Мирсаидова Д.Д. и адвоката Макаровой В.Н. на постановление Алтайского краевого суда от 02 ноября 2018 г., по которому оставлена без удовлетворения жалоба Мирсаидова Д.Д. на постановление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 24 сентября 2018 года о выдаче
Мирсаидова Далера Додажоновича (Дододжоновича, Додаджоновича, Дададжоновича), < ... >
правоохранительным органам Республики Таджикистан для привлечения к уголовной ответственности за насильственные действия сексуального характера по п. ч. 1 ст. 139 Уголовного кодекса Республики Таджикистан.
Заслушав доклад судьи Ведерниковой О.Н., выступления Мирсаидова Д.Д. и защитника Волобоевой Л.Ю., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кечиной И.А. об оставлении постановления без изменения, Судебная коллегия
установила:
Постановлением заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 24 сентября 2018 года удовлетворен запрос Генеральной прокуратуры Республики Таджикистан о выдаче Мирсаидова Д.Д. для привлечения к уголовной ответственности за насильственные действия сексуального характера по п. ч. 1 ст. 139 Уголовного кодекса Республики Таджикистан.
Данное решение Мирсаидов Д.Д. обжаловал в Алтайский краевой суд, который в удовлетворении его жалобы отказал.
В апелляционных жалобах:
- Мирсаидов Д.Д. выражает несогласие с постановлением суда, считает, что суд обязан был запросить все уголовное дело в отношении его и только изучив дело, должен был вынести решение. Сообщает, что по данному уголовному делу уже привлекался в мае 2016 г., в Республике Таджикистан уголовное дело в отношении его было прекращено за отсутствием состава преступления, из-под стражи он был освобожден. Также указывает, что о вынесении в отношении его 10.10 2016 г. постановления о привлечении к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан, а также об объявлении его в розыск он ничего не знал. Кроме того, сообщает, что 29.10.2018 г. отправил в соответствующие органы Российской Федерации прошение о предоставлении статуса беженца и политического убежища. Просит предоставить ему политическое убежище и отменить постановление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о его выдаче.
- адвокат Макарова В.И. выражает несогласие с постановлением суда, считает его преждевременным и незаконным, ссылаясь на то, что суд не проверил доводы Мирсаидова Д.Д., в том числе, о том, что: он не совершал преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан, уехал из республики легально, не находился в то время в розыске; его преследуют по иным мотивам, не связанным с материалами дела, его преследование является незаконным, в связи с чем он обратился за защитой в Комитет по правам человека, а также написал заявление об отказе от гражданства Республики Таджикистан. Просит признать постановление суда незаконным и отменить, а также отменить в отношении Мирсаидова меру пресечения в виде заключения под стражу.
В возражениях на доводы жалобы адвоката Макаровой прокурор С.Н. Папин приводит аргументы, в соответствии с которыми просит постановление оставить без изменения.
Проверив представленные материалы и доводы жалоб, Судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.
Судом правильно установлено, что решение о выдаче Мирсаидова Д.Д., принято заместителем Генерального прокурора РФ в соответствии с законом (ч. 4 ст. 462 УПК РФ), в пределах предоставленных ему полномочий.
На основе рассмотренных материалов суд пришел к правильному выводу о том, что решение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о выдаче Мирсаидова Д.Д. для привлечения к уголовной ответственности за насильственные действия сексуального характера по ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан соответствует российскому законодательству и международным договорам РФ, в том числе Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года (далее - Конвенция 1993 г.), которая регулирует отношения в сфере выдачи обвиняемых и осужденных между государствами - участниками СНГ.
Судом проанализированы положения указанной выше Конвенции 1993 г. и представленные суду документы, в результате чего установлено, что предусмотренные международным договором и УПК РФ условия выдачи лица в данном случае имеются, а основания отказа в выдаче - отсутствуют.
Вывод суда о том, что деяние, в совершении которого обвиняется Мирсаидов Д.Д., наказуемо также и по УК РФ и соответствует ч. 1 ст. 132 УК РФ, которая предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше 1 года, как и преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан, в совершении которого обвиняется Мирсаидов Д.Д., подтверждается материалами дела.
Правомерен вывод суда о том, что Генеральная прокуратура Республики Таджикистан в отношении Мирсаидова Д.Д. гарантировала соблюдение положений ст. 66 Конвенции 1993 г., что следует из запроса иностранного государства о выдаче данного лица.
Оснований для отказа в выдаче, предусмотренных статьей 57 Конвенции 1993 года, а также ст. 464 УПК РФ, суд не усмотрел и по материалам не имеется:
1) Мирсаидов Д.Д. не является гражданином Российской Федерации, он является гражданином Республики Таджикистан;
2) срок давности уголовного преследования Мирсаидов Д.Д. за деяние, совершенное, как предполагается, в период с января по май 2016 г., на момент получения требования о выдаче (24 апреля 2018 г.), с учетом положений подп. "б" п. 1 ст. 57 Конвенции 1993 г., п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ, не истек;
3) сведений о том, что на территории Российской Федерации в отношении него за то же самое деяние осуществляется уголовное преследование, выносился приговор или прекращено производство по уголовному делу - не имеется.
Исследовав в суде апелляционной инстанции документы, представленные по ходатайству прокурора Генеральной прокуратуры РФ Кечиной И.А., Судебная коллегия убедилась, что преступление, в совершении которого обвиняется Мирсаидов Д.Д., по законодательству Таджикистана, как и по закону России, не преследуется в порядке частного обвинения.
Судом правильно учтено, что Мирсаидов Д.Д. не обладает статусом беженца и ему не предоставлено убежище в Российской Федерации в связи с возможностью преследований в данном государстве по признаку расы, вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или по политическим убеждениям.
Доводы жалобы Мирсаидова Д.Д., согласно которым о вынесении в отношении его 10.10.2016 г. постановления о привлечении к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан, а также об объявлении его в розыск он ничего не знал, не являются основанием для отказа в его выдаче по мотивированному и сопровождающемуся необходимыми документами требованию о выдаче данного лица, направленному уполномоченным органом иностранного государства в соответствии с положениями указанной выше Конвенции 1993 г., которая возлагает на Российскую Федерацию международные обязательства по выдаче обвиняемых и осужденных.
Судом апелляционной инстанции проверены доводы жалобы Мирсаидова Д.Д. о том, что 29.10 2018 г. он отправил в соответствующие органы Российской Федерации прошение о предоставлении статуса беженца и политического убежища.
Проведенной проверкой установлено, что в период с 29 октября по 18 декабря 2018 г. Мирсаидов Д.Д., содержащийся в ФКУ ИК < ... > УФСИН России по Алтайскому краю, направлял только 19 ноября 2018 г. корреспонденцию в адрес Верховного Суда РФ.
Указанным числом датирована его апелляционная жалоба. Кроме того, в суде первой инстанции, который состоялся 02 ноября 2018 г., о факте направления указанного выше прошения Мирсаидов Д.Д. не сообщал.
На основании изложенного Судебная коллегия приходит к выводу о том, что доводы Мирсаидова Д.Д. об обращении в указанный в жалобе период времени с прошением о предоставлении статуса беженца и политического убежища являются надуманными и преследуют цель избежать выдачи и привлечения к уголовной ответственности за содеянное.
Данный вывод подтверждают также имеющиеся материалы, из которых следует, что в период, предшествующий вынесению в отношении его решения о выдаче, Мирсаидов с подобным прошением в российские органы не обращался.
Доводы жалоб о преследовании Мирсаидова Д.Д. по иным мотивам, не связанным с данным уголовным делом, являются необоснованными, что подтверждается также материалами экстрадиционной проверки, включая показания Мирсаидова Д.Д., изложенные в листе экспресс-опроса лица, задержанного по межгосударственному розыску, и объяснении в связи с задержанием (л.д. 31 - 35).
В данных документах, исследованных в суде первой инстанции, указано, что при задержании на территории России 17.03.2018 г. Мирсаидов сообщил, что прибыл в Россию 05.10.2016 г. с целью трудоустройства; с ходатайством о признании беженцем, предоставлении временного или политического убежища на территории России не обращался; ни он, ни его родственники по политическим или иным дискриминационным основаниям не преследуются; об уголовном преследовании компетентными органами Республики Таджикистан по обвинению его в совершении преступления в отношении У. знал, но считал, что это дело прекращено, так как его выпустили из-под стражи.
В заседании суда апелляционной инстанции Мирсаидов подтвердил, что опасается возвращения в Таджикистан в связи с угрозой незаконного, на его взгляд, уголовного преследования; по политическим и иным мотивам, не связанным с данным уголовным делом, не преследуется.
Кроме того, Судебная коллегия учитывает, что Генеральная прокуратура Республики Таджикистан гарантировала, что запрос о выдаче Мирсаидова Д.Д. не имеет цели преследования лица по политическим мотивам, в связи с расовой принадлежностью, вероисповеданием, национальностью или политическими взглядами; ему будут предоставлены все возможности для защиты, в том числе помощь адвокатов, он не будет подвергаться пыткам, жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения или наказания.
Таким образом, гарантии соблюдения в отношении Мирсаидова Д.Д. прав человека, в том числе, предусмотренных Международным пактом о гражданских и политических правах 1966 г., Конвенцией о защите прав человека и основных свобод 1950 г., иностранным государством предоставлены.
Оснований сомневаться в надежности предоставленных гарантий у Судебной коллегии не имеется, поскольку сведения о нарушении ранее данных гарантий такого рода по аналогичным делам отсутствуют.
Доводы жалобы адвоката Макаровой В.И. о том, что Мирсаидов Д.Д. не совершал преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 139 УК Республики Таджикистан, обоснованно отклонены судом, который правильно указал, что в ходе судебного рассмотрения жалобы на постановление о выдаче лица, суд не вправе обсуждать вопрос о виновности либо невиновности выдаваемого лица в совершенном преступлении, ограничиваясь на основании ч. 6 ст. 463 УПК РФ лишь проверкой соответствия принятого решения о выдаче данного лица законодательству и международным договорам Российской Федерации.
С учетом указанных выше положений ч. 6 ст. 463 УПК РФ доводы Мирсаидова Д.Д. о том, что суд обязан был запросить все уголовное дело в отношении его и только изучив дело, должен был вынести решение, Судебная коллегия признает необоснованными.
В силу принципа взаимного доверия государств при оказании правовой помощи по уголовным делам, в том числе, в форме выдачи обвиняемых и осужденных, лежащего в основе Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года, российский суд не проверяет законность и обоснованность принятых компетентными органами иностранного государства процессуальных решений, ограничиваясь проверкой их соответствия требованиям ст. 58 данной Конвенции.
В данном случае нарушения указанных требований не имеется: запрос о выдаче Мирсаидова Д.Д. и приложенные к нему иностранным государством документы отвечают конвенционным требованиям и заверены в соответствии с положениями п. 3 ст. 7 указанной выше Конвенции 1993 года.
Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Мирсаидова Д.Д. избрана в соответствии с положениями Конвенции 1993 г., Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (подп. "f" пункта 1 статьи 5), ст. 97, 108, 109 УПК РФ. С учетом тяжести преступления, в совершении которого он обвиняется, срок содержания Мирсаидова Д.Д. под стражей продлен до 12 месяцев, то есть до 16 марта 2019 г. включительно, что требованиям международного и российского права не противоречит.
Оснований для отмены избранной меры пресечения или замены ее на иную, не связанную с лишением свободы, с учетом личных обстоятельств лица, указанных в материалах данного дела, а также необходимости выполнения международных обязательств по его выдаче, не усматривается.
На основании изложенного Судебная коллегия приходит к выводу о том, что постановление суда является законным, обоснованным и мотивированным, нормы международного и российского права применены судом правильно и оснований для отмены обжалуемого постановления не имеется.
Руководствуясь ст. 389.13, 389.15, 389.18, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
постановление Алтайского краевого суда от 02 ноября 2018 года в отношении Мирсаидова Далера Додажоновича (Дододжоновича, Додаджоновича, Дададжоновича) оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.