КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 января 2010 г. N 119-О-О
ПО ЖАЛОБЕ УПОЛНОМОЧЕННОГО ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ НА НАРУШЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
ГРАЖДАНКИ ПРИВЕДЕННОЙ ЮЛИИ АНАТОЛЬЕВНЫ ПОЛОЖЕНИЯМИ СТАТЬИ
10 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА "О ВВЕДЕНИИ В ДЕЙСТВИЕ
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, В.Г. Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи С.Д. Князева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации,
установил:
1. В жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации оспаривается конституционность положений статьи 10 Федерального закона от 18 декабря 2001 года N 177-ФЗ "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" (в редакции Федерального закона от 29 мая 2002 года N 59-ФЗ), согласно которым решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей, помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы, принятые до 1 июля 2002 года, действуют в пределах того процессуального срока, на который были избраны указанные меры процессуального принуждения (часть третья).
Как следует из представленных материалов, следователем по особо важным делам прокуратуры Московской области в отношении гражданки Ю.А. Приведенной 2 октября 2001 года было вынесено постановление о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу; это постановление 4 октября 2001 года санкционировано заместителем прокурора Московской области. Постановление в течение длительного времени не исполнялось: органу предварительного расследования не было известно местонахождение Ю.А. Приведенной, в связи с чем она была объявлена в розыск.
22 мая 2008 года Ю.А. Приведенная была задержана и без решения суда на основании постановления, санкционированного в 2001 году прокурором Московской области, помещена под стражу в следственный изолятор N 6 Московской области. Спустя два месяца следователем в соответствии со статьей 109 УПК Российской Федерации в Люберецкий городской суд было подано ходатайство о продлении срока содержания Ю.А. Приведенной под стражей на один месяц и 20 суток (всего до трех месяцев и 20 суток), которое суд удовлетворил решением от 21 июля 2008 года.
Указанное решение было обжаловано Ю.А. Приведенной в кассационном порядке и отменено определением Московского областного суда от 1 августа 2008 года в связи с тем, что при его вынесении суд первой инстанции не принял во внимание давность деяний, в совершении которых обвинялась Ю.А. Приведенная, отсутствие сведений о совершении ею за этот период противоправных действий, состояние ее здоровья и личные поручительства ряда граждан. Сам же факт заключения Ю.А. Приведенной под стражу 22 мая 2008 года без судебного решения и содержание под стражей в течение двух месяцев на основании постановления следователя в судебном порядке ею не обжаловался.
Таким образом, в период с 22 мая 2008 года по 21 июля 2008 года Ю.А. Приведенная содержалась под стражей без соответствующего судебного решения. При этом органы предварительного следствия в обоснование правомерности своих действий ссылались на статью 10 Федерального закона "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", согласно которой решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, принятые до 1 июля 2002 года, действуют в пределах процессуального срока, на который была избрана указанная мера процессуального принуждения, т.е. в соответствии с действовавшими на момент избрания меры пресечения нормами Уголовно-процессуального кодекса РСФСР - в течение двух месяцев, исчисляемых, согласно статье 4 УПК Российской Федерации, в соответствии с уголовно-процессуальным законом, действовавшим во время производства соответствующего действия или принятия процессуального решения, если иное не установлено данным Кодексом.
По мнению заявителя, оспариваемые им законоположения в части, допускающей исполнение в настоящее время постановлений, принятых до 1 июля 2002 года без судебного решения, об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, не соответствуют статье 22 Конституции Российской Федерации.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные Уполномоченным по правам человека в Российской Федерации материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению.
Вопрос о конституционности заключения под стражу без судебного решения ранее уже был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. Так, в Постановлении от 14 марта 2002 года N 6-П Конституционный Суд Российской Федерации признал, что положения статей 90, 96, 122 и 216 УПК РСФСР, как допускавшие задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, на срок свыше 48 часов и применение в качестве меры пресечения заключения под стражу без судебного решения, не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 17, 22 и 46 (часть 1) и абзацу второму пункта 6 раздела второго "Заключительные и переходные положения"; положения Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, равно как и все иные нормативные положения, допускающие задержание до судебного решения на срок свыше 48 часов, а также арест (заключение под стражу) и содержание под стражей без судебного решения, с 1 июля 2002 года не подлежат применению. Одновременно Конституционный Суд Российской Федерации постановил, что Федеральному Собранию надлежит незамедлительно внести в законодательство изменения, направленные на обеспечение введения в действие норм, предусматривающих судебный порядок применения ареста (заключения под стражу), содержания под стражей, а также задержания подозреваемого на срок свыше 48 часов, с 1 июля 2002 года.
Реализуя предусмотренную указанным Постановлением обязанность по приведению законодательства в соответствие с требованиями статьи 22 Конституции Российской Федерации, допускающей арест, заключение под стражу и содержание под стражей только по судебному решению, Федеральное Собрание 29 мая 2002 года внесло изменения и дополнения в Федеральный закон "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", изложив часть третью его статьи 10 в оспариваемой заявителем редакции, из которой следует, что принятые до 1 июля 2002 года в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР, решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей действуют в пределах процессуального срока, на который была избрана (продлена) указанная мера процессуального принуждения.
Приведенное законодательное регулирование было направлено на исключение с 1 июля 2002 года возможности принятия во внесудебном порядке решений о заключении под стражу и продлении содержания под стражей и вместе с тем - в целях обеспечения правовой определенности и стабильности правоотношений, возникших в связи с принятыми до указанного срока решениями о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу, - допускало в виде исключения исполнение таких решений в течение указанного в них процессуального срока, исчисляемого со дня принятия соответствующего решения. Это регулирование не предполагает возможность заключения под стражу на основании постановления, принятого в соответствии с нормами Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, после истечения избранного в указанном постановлении процессуального срока, исчисляемого с момента его принятия.
Таким образом, поскольку оспариваемое законоположение допускает арест (заключение под стражу) и содержание под стражей без судебного решения и в силу этого, как неоднократно отмечал в своих решениях Конституционный Суд Российской Федерации (определения от 29 мая 2003 года N 177-О и от 27 мая 2004 года N 181-О), на него распространяется сформулированная в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 марта 2002 года N 6-П правовая позиция, согласно которой любые нормативные правовые положения, допускающие арест (заключение под стражу) и содержание под стражей без судебного решения, не подлежат применению с 1 июля 2002 года, исключается возможность принятия судами и иными правоприменительными органами не согласующихся с указанной правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации решений. Иное означало бы неисполнение требований Конституции Российской Федерации и Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 1999 года N 4-О, от 5 февраля 2004 года N 78-О, от 27 мая 2004 года N 211-О, от 1 ноября 2007 года N 827-О-П и от 24 января 2008 года N 191-О-П).
Проверка же законности и обоснованности действий и решений следователя, прокурора и суда, связанных с применением в отношении Ю.А. Приведенной меры пресечения в виде заключения под стражу, в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации не входит. Осуществление такой проверки, а также восстановление прав граждан в случае применения закона вопреки сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации правовой позиции возможно в установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядке соответствующими судами общей юрисдикции. Предназначение Конституционного Суда Российской Федерации как судебного органа конституционного контроля в рамках его компетенции по разрешению дел о соответствии Конституции Российской Федерации законов в связи с жалобами граждан обусловливает необходимость защиты посредством конституционного судопроизводства нарушенных оспариваемым законом конституционных прав и свобод только в случаях, когда они не могут быть восстановлены в рамках иных судебных процедур.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и 3 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, и поскольку по предмету обращения Конституционным Судом Российской Федерации ранее было вынесено решение, сохраняющее свою силу.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН