КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 июля 2019 г. N 1868-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
ГРАЖДАНИНА КОНЫГИНА ИГОРЯ НИКОЛАЕВИЧА
НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
СТАТЬЕЙ 170.1 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина И.Н. Коныгина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Приговором мирового судьи от 16 июля 2018 года, с которым согласились суды апелляционной и кассационной инстанций, гражданин И.Н. Коныгин признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи 170.1 "Фальсификация единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета" УК Российской Федерации, которое выразилось, по оценке суда, в том, что виновный представил в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документы, содержащие заведомо ложные данные, в целях внесения в единый государственный реестр юридических лиц недостоверных сведений о руководителе постоянно действующего исполнительного органа юридического лица.
В этой связи И.Н. Коныгин, утверждая, что он не обвинялся и не признавался виновным в том, что в результате содеянного получил право без доверенности действовать от имени юридического лица либо совершил свои действия в иных целях, направленных на приобретение права на чужое имущество, просит признать не соответствующим Конституции Российской Федерации применение статьи 170.1 УК Российской Федерации в его конкретном деле, поскольку, по его мнению, данная норма в силу своей неопределенности позволяет суду квалифицировать в качестве преступления действия, содержащие признаки административного правонарушения (статья 14.25 КоАП Российской Федерации).
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Статья 170.1 УК Российской Федерации, направленная на уголовно-правовую охрану отношений, связанных с институтом государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, который призван обеспечить стабильность гражданского оборота и хозяйственной деятельности, а также учет и достоверность сведений о налогоплательщиках (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 года N 1391-О), находится в системном единстве с нормами Федерального закона от 8 августа 2001 года N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", определяющего государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей как акты уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляемые посредством внесения в государственные реестры сведений о создании, реорганизации и ликвидации юридических лиц, приобретении физическими лицами статуса индивидуального предпринимателя, прекращении физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей, иных сведений о юридических лицах и об индивидуальных предпринимателях в соответствии с этим Федеральным законом (часть вторая статьи 1), и предусматривающего, что за непредставление или несвоевременное представление необходимых для включения в государственные реестры сведений, а также за представление недостоверных сведений заявители, юридические лица и (или) индивидуальные предприниматели несут ответственность, установленную законодательством Российской Федерации (пункт 1 статьи 25) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года N 143-О).
При этом в части 5 статьи 14.25 КоАП Российской Федерации установлена административная ответственность за нарушение законодательства о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, в частности, в виде представления в орган, осуществляющий такую регистрацию, документов, содержащих заведомо ложные сведения, если это действие не содержит уголовно наказуемого деяния. Статья же 170.1 УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за представление документов, содержащих заведомо ложные данные, не только в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, но и в организацию, осуществляющую учет прав на ценные бумаги, причем лишь в целях внесения в единый государственный реестр юридических лиц, в реестр владельцев ценных бумаг или в систему депозитарного учета недостоверных сведений об учредителях (участниках) юридического лица, о размерах и номинальной стоимости долей их участия в уставном капитале хозяйственного общества, о зарегистрированных владельцах именных ценных бумаг, о количестве, номинальной стоимости и категории именных ценных бумаг, об обременении ценной бумаги или доли, о лице, осуществляющем управление ценной бумагой или долей, переходящих в порядке наследования, о руководителе постоянно действующего исполнительного органа юридического лица или об ином лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица, либо в иных целях, направленных на приобретение права на чужое имущество.
Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, в качестве обязательного признака преступления, предусмотренного статьей 170.1 УК Российской Федерации, федеральный законодатель установил умышленные действия, преследующие названные в диспозиции данной статьи цели, с которыми связывается повышенная общественная опасность и уголовная противоправность запрещенного ею деяния; эта норма не может расцениваться как содержащая неопределенность, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознавать противоправность своего деяния и предвидеть наступление ответственности за его совершение и которая препятствовала бы ее единообразному пониманию и применению правоприменительными органами (Определение от 24 марта 2015 года N 730-О).
Проверка же обоснованности правоприменительных решений по конкретному делу с учетом его фактических обстоятельств, о чем в своей жалобе прямо просит И.Н. Коныгин, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она закреплена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коныгина Игоря Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН