ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 марта 2017 г. N 9-АПУ17-1
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Ситникова Ю.В.,
судей Земскова Е.Ю., Шмотиковой С.А.
при секретаре Табашовой О.Е.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя, апелляционным жалобам осужденных Лобанова А.С. и Белоусова А.В., адвокатов Смеловой А.С. и Ильичева А.А. на приговор Нижегородского областного суда от 11 августа 2016 года, по которому
Лобанов А.С., < ... > , судимый:
1) 11 июля 2006 года Городецким районным судом Нижегородской области по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет, освобожденный 24 декабря 2010 года по отбытии срока наказания,
2) 28 октября 2011 года Арзамасским городским судом Нижегородской области по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (2 эпизода), ч. 1 ст. 159, ч. 2 ст. 159 УК РФ, в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, освобожденный 10 марта 2015 года условно-досрочно на неотбытый срок 8 месяцев 8 дней,
оправдан по ч. 1 ст. 161 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ,
осужден по:
- п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 15 лет с ограничением свободы на срок 2 года,
- ч. 2 ст. 167 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено наказание в виде лишения свободы на срок 17 лет 6 месяцев с ограничением свободы на срок 2 года.
В соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору Арзамасского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2011 года в виде 6 месяцев лишения свободы и окончательно Лобанову А.С. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 18 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 2 года.
Белоусов А.В., < ... > , судимый:
1) 07 сентября 2009 года Нижегородским районным судом г. Нижнего Новгорода по п. "г" ч. 2 ст. 161, ч. 1 ст. 167 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 2 месяца, освобожденный 11 июля 2012 года по отбытии срока наказания,
2) 05 июня 2013 года Семеновским районным судом Нижегородской области по ч. 3 ст. 30 - п. п. "а", "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года условно с испытательным сроком 2 года, которое постановлением Нижегородского районного суда г. Нижнего Новгорода от 12 марта 2014 года было отменено, освобожденный 12 мая 2015 года условно-досрочно на неотбытый срок 4 месяца 22 дня,
оправдан по ч. 1 ст. 175 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ,
осужден по:
- ч. 5 ст. 33 - п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 9 лет с ограничением свободы на срок 2 года,
- ч. 5 ст. 33 - ч. 2 ст. 167 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев,
- ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца с ограничением свободы на срок 1 год.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено наказание в виде лишения свободы на срок 10 лет 8 месяцев с ограничением свободы на срок 2 года.
В соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору Семеновского районного суда Нижегородской области от 05 июня 2013 года в виде 4 месяцев лишения свободы и окончательно Белоусову А.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 11 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 2 года.
Заслушав доклад судьи Земскова Е.Ю., выступления осужденных Лобанова А.С., Белоусова А.В., адвокатов Анпилоговой Р.Н., Романова С.В., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение представителя Генеральной прокуратуры РФ Прониной Е.Н., поддержавшей доводы апелляционного представления и просившей отказать в удовлетворении жалоб, Судебная коллегия
установила:
Лобанов признан виновным в убийстве Р. общеопасным способом, в умышленном повреждении путем поджога чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, а Белоусов в том, что содействовал Лобанову в совершении этих преступлений путем устранения препятствий. Кроме того, Белоусов признан виновным в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в крупном размере.
Преступления совершены в г. < ... > в период с 7 по 8 июня 2015 года и 7 июля 2015 года соответственно при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Быков выражает несогласие с приговором ввиду существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона.
Считает необоснованными выводы суда об отсутствии в действиях Лобанова А.С. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, а в действиях Белоусова А.В. - ч. 1 ст. 175 УК РФ. В обоснование своих доводов приводит показания свидетеля Д., пояснившего, что потерпевший пытался дозвониться до родственников и сообщить об избиении, однако после этого к нему в комнату забежал Лобанов А.С., при этом Д. было слышно, как тот обыскивает комнату, то есть свидетель понимал, что совершается хищение. Кроме того, сам Лобанов А.С. понимал, что его действия очевидны для Д., так как он прикрывал двери комнаты перед ним, а впоследствии сообщил, что забрал у потерпевшего телефон, при этом говорил Д., чтобы тот никому ничего не сообщал. Полагает, что нахождение потерпевшего в момент хищения в бессознательном состоянии не нашло своего подтверждения, так как опровергается показаниями осужденных о том, что до момента возгорания потерпевший был в сознании, а нахождение последнего в состоянии алкогольного опьянения не позволяло ему самостоятельно передвигаться по квартире.
Обращает внимание на то, что суд пришел к выводу о декриминализации деяния, однако не прекратил уголовное дело, а оправдал подсудимых, при этом не разрешив вопроса о признании либо об отказе в признании права на реабилитацию.
Не согласен государственный обвинитель и с тем, что суд не признал отягчающим обстоятельством совершение Белоусовым преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, так как именно это состояние стало причиной начала совершения противоправных действий в отношении потерпевшего.
Полагает, что судьба вещественных доказательств по преступлению, предусмотренному ч. 2 ст. 228 УК РФ, разрешена неверно.
С учетом изложенных доводов просит приговор отменить, вынести новый обвинительный приговор, квалифицировав действия Лобанова А.С. по ч. 1 ст. 161, п. п. "е", "к" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167 УК РФ, действия Белоусова А.В. - по ч. 1 ст. 175, ч. 5 ст. 33 - п. п. "е", "к" ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33 - ч. 2 ст. 167, ч. 2 ст. 228 УК РФ, соразмерно усилив каждому назначенное наказание.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Белоусов считает постановленный в отношении него приговор незаконным и необоснованным.
Обращает внимание на то, что сговора у него с Лобановым на поджог комнаты потерпевшего и его убийство не было, что следует из показаний свидетеля Д., подтвердившего, что он (Белоусов) был против этих действий. Просит отнестись критически к показаниям свидетеля Д. в той части, что он опасался осужденных, так как тому ничто не мешало при пользовании телефоном вызвать полицию.
Ссылается на то, что им было написано чистосердечное признание, в котором он подробно изложил свою роль и роль Лобанова в совершении преступлений. Полагает, что в его действиях отсутствует состав преступления, так как он пытался противостоять действиям Лобанова, не удерживал Д. и не препятствовал тому покинуть квартиру.
Указывает, что показания свидетеля Д. были оглашены в нарушение ч. 3 ст. 281 УПК РФ, без учета мнения стороны защиты, при отсутствии существенных противоречий в его показаниях.
Считает необоснованным отказ суда в допросе эксперта, так как между заключением экспертизы и показаниями свидетелей М. и Н. имеются противоречия.
Просит оправдать его по ч. 5 ст. 33, п. "е" ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33 - ч. 2 ст. 167 УК РФ, признать обстоятельством, смягчающим наказание по ч. 2 ст. 228 УК РФ, явку с повинной, смягчить наказание, применив положения ч. 3 ст. 68 УК РФ.
В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Смелова в интересах осужденного Белоусова ставит вопрос об отмене обвинительного приговора и вынесении оправдательного приговора. Обращает внимание на то, что в нарушение ст. 73 УПК РФ суд не указал, каким именно способом Белоусов устранил препятствия. Из показаний свидетеля Д. следует, что он собирался пойти в компьютерный клуб, что он и сделал после произошедших событий. Каких-либо иных действий, которым была необходимость препятствовать Белоусову, он не предпринимал. Свидетель Д. не говорил о том, что боялся подсудимых, а фразу Лобанова, адресованную Белоусову, ("сиди с ним") он сообщил лишь в марте 2016 года после возвращения уголовного дела прокурором. В судебном заседании Д. эти показания не подтвердил, пояснив, что в марте его на допрос не вызывали.
Ссылается на то, что судом дана неверная оценка показаниям свидетеля Д. которые основаны на предположениях, так как на основные вопросы свидетель не смог дать утвердительных ответов. В жалобе защитник приводит показания Д., данные в судебном заседании, которые, по ее мнению, свидетельствуют об отсутствии состава преступлений в действиях Белоусова.
Указывает, что отсутствуют доказательства осведомленности Белоусова о действиях Лобанова. При этом Белоусов возражал против поджога и не удерживал свидетеля Д., а также не запрещал тому выходить из квартиры. Полагает, что по делу не доказан умысел Белоусова на совершение преступлений и приговор подлежит отмене.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Лобанов считает приговор незаконным, так как преступлений он не совершал, умысла на убийство потерпевшего у него не было.
Высказывает несогласие с показаниями свидетеля Д., так как у последнего имеются заболевания, он употребляет наркотические средства и спиртные напитки, а потому не мог адекватно оценивать происходящее. С Белоусовым он на совершение каких-либо преступлений не договаривался, Д. никто в квартире не удерживал. Кроме того, изначально свидетель Д. пояснял, что на момент пожара его в квартире не было. Считает, что свидетель Д. оговаривает его, так как он последним уходил из квартиры и закрыл дверь на замок.
Ссылается на то, что следственные действия не проводились в полном объеме, в том числе следственный эксперимент и проверка его показаний на полиграфе. Органами следствия в комнате потерпевшего не был обнаружен кальян, от которого могло произойти возгорание, хотя со слов Н. он там находился.
Обращает внимание на то, что он не смог бы выйти из комнаты потерпевшего, завалив дверь вещами изнутри, поскольку она открывается вовнутрь. Пожар возник случайно, из-за того, что он бросил спичку на пол, однако он не мог предполагать, что квартира загорится. Считает, что факт умышленного поджога не доказан, свидетель Д. этого не видел. Он потерпевшего не убивал, а смерть последнего наступила по неосторожности, поскольку тот умер от отравления угарным газом. Никаких телесных повреждений потерпевшему он не наносил.
Выражает несогласие с заключением экспертов, так как они не установили площадь горения и конкретную причину пожара.
Считает необоснованным отказ в допросе свидетелей - жильцов дома, которые поясняли в ходе предварительного следствия о том, что их не эвакуировали во время пожара, а потому отсутствует общеопасный способ совершения преступления. Не согласен также с установленным судом мотивом преступления.
Потерпевшая Н. в судебном заседании пояснила, что причиненный ей ущерб значительным не является, что исключает возможность его осуждения по ст. 167 УК РФ.
Ссылается на то, что протокол судебного заседания не отражает действительного хода процесса, в том числе в части изложения показаний Д. и речи государственного обвинителя. Не согласен с тем, что в качестве отягчающего наказание обстоятельства было признано состояние опьянения, вызванное употреблением алкоголя.
Указывает, что он работал, состоял в фактических брачных отношениях и воспитывал дочь сожительницы, что должно учитываться судом.
Просит признать за ним право на реабилитацию в связи с оправданием по ч. 1 ст. 161 УК РФ, а также оправдать его по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Лобанов не согласен также с результатом рассмотрения судом замечаний на протокол судебного заседания и с решением суда об отказе в полном ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания.
Указывает, что аудиозапись протокола судебного заседания не идентична протоколу, находящемуся в материалах уголовного дела, в том числе в части изложения показаний потерпевшей о значительности причиненного ей ущерба, выступления государственного обвинителя в прениях относительно квалификации его действий и размера наказания.
В апелляционной жалобе адвокат Ильичев в интересах осужденного Лобанова считает приговор незаконным, так как изложенные в нем выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Обращает внимание на то, что умысла на совершение убийства и умышленное уничтожение имущества путем поджога у Лобанова не было, а пожар произошел случайно, из-за того, что в процессе курения у Лобанова упала спичка и находившиеся на полу вещи загорелись. Находившиеся в квартире Белоусов и Д. не видели действий Лобанова по поджогу, не слышали слов о том, что надо убить потерпевшего. Более того, они видели лишь дым, а не открытое пламя. Ссылается на то, что завалить дверь вещами изнутри его подзащитный не мог, так как исключается возможность самому выбраться из этой комнаты. К тому же данный факт никто не видел и не смог подтвердить в судебном заседании.
Защитник ссылается также на то, что при первоначальных допросах у Лобанова было тяжелое состояние здоровья, в связи с чем он не мог в полной мере защищать себя.
С учетом изложенных доводов просит приговор отменить, а Лобанова по предъявленному обвинению оправдать.
Не согласен с отказом суда в ознакомлении Лобанова с аудиозаписью судебного заседания в полном объеме.
В возражениях на апелляционные жалобы осужденных и их защитников государственный обвинитель Быков просит оставить их без удовлетворения.
Проверив материалы дела, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. ст. 304, 307 - 309 УПК РФ. В нем содержатся выводы по всем вопросам, имеющим значение для настоящего дела, из числа указанных в ст. 299 УПК РФ.
Судом правильно установлены фактические обстоятельства дела, которые подтверждаются совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.
Выводы суда о фактических обстоятельствах приобретения и хранения наркотического средства Белоусовым подтверждаются доказательствами, которые суд привел в приговоре, дав им надлежащую оценку, а именно: показаниями Белоусова на предварительном следствии о приобретении пакетика с наркотическим веществом, которые осужденный подтвердил в судебном заседании, показаниями свидетелей Д. и К. об обстоятельствах задержания и досмотра Белоусова, при котором в сумке находился пакет с веществом растительного происхождения, свидетеля М., который в качестве понятого удостоверил правильность протокола досмотра Белоусова и дал об этом показания, протоколом личного досмотра Белоусова (т. 2 л.д. 123), заключением эксперта, согласно которому вещества, изъятые у осужденного, являются наркотическим средством и производным наркотического средства, массой соответственно 0,94 г и 0,87 г.
На основании совокупности доказательств по делу суд сделал обоснованный вывод о доказанности обвинения Белоусова и правильно квалифицировал его действия по ч. 2 ст. 228 УК РФ, исходя из установленных им фактических обстоятельств дела.
Доводы осужденного Белоусова о признании в качестве смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, в связи с написанием им явки с повинной, оснований для удовлетворения жалобы не содержат.
Как следует из материалов дела, в том числе и показаний Белоусова, заявление указанного содержания им было написано уже после предъявления обвинения, когда правоохранительным органам было известно о совершенном им преступлении.
По смыслу закона под явкой с повинной, которая в силу пункта "и" части 1 статьи 61 УК РФ является обстоятельством, смягчающим наказание, следует понимать добровольное сообщение лица о совершенном им или с его участием преступлении, сделанное в письменном или устном виде.
Не может признаваться добровольным заявление о преступлении, сделанное лицом в связи с его задержанием по подозрению в совершении этого преступления. Признание лицом своей вины в совершении преступления в таких случаях может быть учтено судом в качестве иного смягчающего обстоятельства в порядке части 2 статьи 61 УК РФ, что и сделано судом, который признал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Белоусова по ст. 228 УК РФ, признание им вины и его раскаяние в содеянном.
Наказание Белоусова по ст. 228 УК РФ назначено справедливо в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ. Оснований для смягчения наказания, назначенного Белоусову по ч. 2 ст. 228 УК РФ, Судебная коллегия не усматривает.
Доводы апелляционного представления о том, что судом неправильно разрешена судьба вещественного доказательства - наркотического средства, не влекут изменения приговора.
Приговор в этой части оспаривается в связи с тем, что подлежащее уничтожению вещественное доказательство может потребоваться для доказывания вины неустановленного лица, которое через закладку сбыло наркотическое средство Белоусову.
Между тем по смыслу закона (ст. 82 УПК РФ) статус объекта как вещественного доказательства имеет временные границы, связанные с производством по конкретному уголовному делу, а сведений о наличии в производстве следственных органов уголовного дела в отношении лица, сбывшего наркотическое средство, и о признании подлежащего уничтожению наркотического средства вещественным доказательством по такому уголовному делу государственный обвинитель в своем представлении не приводит.
Согласно ч. 3 ст. 81 УПК РФ при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах. При этом предметы, запрещенные к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются. В соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 82 УПК РФ вещественные доказательства в виде изъятых из незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, или их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, после проведения необходимых исследований передаются для их технологической переработки или уничтожаются по решению суда в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, о чем составляется протокол в соответствии с требованиями статьи 166 УПК РФ. К материалам уголовного дела приобщается достаточный для сравнительного исследования образец изъятого из незаконного оборота наркотического средства, психотропного вещества, растения, содержащего наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, или его частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры.
Таким образом решение суда об уничтожении наркотического средства, являющегося вещественным доказательством по рассмотренному уголовному делу, не противоречит уголовно-процессуальному закону. Доводы апелляционного представления в этой части признаются необоснованными.
Выводы суда о совершении Лобановым убийства Р. и поджога квартиры подтверждаются совокупностью доказательств по делу.
Из показаний свидетеля Д. на предварительном следствии и в судебном разбирательстве следует, что между потерпевшим и осужденными возник конфликт, в ходе которого Белоусов несколько раз ударил Р. Через некоторое время в комнате, в которую вслед за потерпевшим направился Лобанов, раздался шум. Вернувшись, Лобанов сообщил о своем намерении поджечь потерпевшего и завалить дверь вещами, чтобы тот не выбрался из комнаты и задохнулся дымом. Выходя из комнаты, он видел, как Лобанов сидел на корточках перед дверью в комнату потерпевшего, приоткрытую на 10-20 см, и чиркал чем-то, не видел момент поджога, но после этих действий Лобанова возникло пламя и много черного дыма. Когда находились на улице, Лобанов объяснил, что поджег квартиру, чтобы не оставлять отпечатков и скрыть улики, сказал фразу "нет тела, нет дела". Белоусов предлагал вызвать пожарных, но Лобанов этому воспротивился, угрожал сделать из них соучастников.
Сообщая о роли Белоусова, Д. показывал, что Белоусов никак не отреагировал на слова Лобанова о намерении поджечь комнату потерпевшего и о том, чтобы Белоусов сидел с Д. После этих слов, когда Лобанов А.С. ушел в комнату потерпевшего, он (Д.) хотел выйти из квартиры, на что Белоусов А.В. грубо сказал ему, чтобы он сидел на месте и никуда не уходил.
Вопреки доводам апелляционных жалоб показания свидетеля Д. обоснованно взяты судом за основу обвинительного приговора, поскольку они получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, то есть являются допустимыми доказательствами, а их достоверность подтверждается другими доказательствами и оценена судом с учетом заключения судебно-психиатрической экспертизы о том, что свидетель Д. хотя и страдает расстройством личности, однако мог правильно воспринимать обстоятельства по делу и давать о них показания. Данное заключение является мотивированным, научно обоснованным, при этом эксперту были представлены все необходимые медицинские документы в отношении Д., оснований сомневаться в его выводах не имеется, как не имеется оснований для назначения дополнительной либо повторной судебно-психиатрической экспертизы, на необходимость которой ссылается в жалобе осужденный Лобанов.
Причины того, что свидетель на протяжении предварительного следствия неоднократно дополнял и уточнял свои первоначальные показания, в судебном заседании выяснялись. В частности Д. задавались вопросы, почему о словах Лобанова, адресованных Белоусову ("сиди с ним"), и словах Белоусова, сказанных им Д. содержащих требование оставаться на месте, он сообщил только в марте 2016 года после четырех допросов и двух очных ставок. Указанный факт Д. объяснил особенностями своей памяти. Оснований считать, что допрос свидетеля Д. в марте 2016 года не проводился, как это утверждает адвокат Смелова, не имеется, поскольку Д., хотя и не вспомнил в суде как проходил допрос, однако подтвердил свою подпись в протоколе под показаниями. При этом он отрицал, что данные показания были подсказаны ему следователем, заявил, что хорошо помнит слова Лобанова и Белоусова. Следовательно, показания Д. в протоколе записаны с его слов. По обстоятельствам дела Д. ранее с осужденными знаком не был, увидел их впервые в день, когда было совершено преступление. В связи с этим каких-либо мотивов для искажения Д. действительности и оговора им осужденных суд не установил.
Показания Д. об обстоятельствах преступления частично подтверждаются показаниями свидетелей Д., М., Н. о том, что дверь в комнату потерпевшего была завалена изнутри, а около двери в комнату имелись два термических повреждения со следами прогорания пола; заключением специалиста о наличии двух очагов пожара, причиной которого явился поджог (т. 3 л.д. 36 - 40); заключением эксперта от 24 июля 2015 года N < ... > о том, что смерть потерпевшего Р. наступила от острого комбинированного отравления окисью углерода и этиловым спиртом; показаниями осужденного Белоусова.
Последний в судебном заседании показал, что после конфликта с потерпевшим Лобанов несколько раз ходил в его комнату, высказывал при этом намерение сжечь хлам в комнате Р., а когда вернулся, сказал, что нужно срочно убегать. Выходя на улицу, видел пламя в комнате Р. На улице Лобанов предложил подождать, не выпрыгнет ли потерпевший из окна. Слов Лобанова о том, что нужно добить потерпевшего, он не слышал, но не утверждает, что Лобанов их не говорил. Не оспаривает показаний Д. о словах Лобанова "нет тела, нет дела". С его предложением вызвать пожарных Лобанов не согласился.
Из показаний Белоусова на предварительном следствии известно также, что на предложение Белоусова вызвать пожарных Лобанов высказал угрозу сделать его и Д. соучастниками преступления. Со слов Лобанова Белоусов также понял, что квартиру поджег Лобанов.
Из чистосердечного признания Белоусова следует, что на его вопрос Лобанов заявил, что потерпевшего он сжег (т. 4 л.д. 35 - 37).
Из показаний Белоусова на очной ставке следует, что после слов Лобанова "валим отсюда", тот первым выбежал из квартиры, а он увидел дым в комнате потерпевшего. На улице Лобанов в ходе разговора дал понять, что поджог осуществил он.
Таким образом, осужденный Белоусов частично подтвердил показания Д. о фактических обстоятельствах события преступления.
Выводы суда о фактических обстоятельствах совершенного преступления, о которых дал показания свидетель Д., также подтверждаются: протоколом предъявления для опознания от 24 июля 2015 года, в ходе которого Д. опознал по фотографии Лобанова А.С.; показаниями потерпевших Г. и Н. о том, что в результате поджога им был причинен ущерб на сумму 94 324,09 рублей и 37 657,91 рублей соответственно; заключением эксперта от 12 октября 2015 года N < ... > , согласно которому стоимость затрат на восстановительный ремонт квартиры составила 131 982 рубля; показаниями свидетеля Г. о том, что 08 июня 2015 года от Д. ей приходили сообщения о том, что приходившие к его соседу гости сожгли квартиру.
В связи с изложенным выводы суда о допустимости и достоверности показаний свидетеля Д. являются обоснованными.
На основании совокупности доказательств по делу суд сделал обоснованный вывод о том, что Лобанов с умыслом на лишение жизни находившегося в своей комнате Р. осуществил поджог в этой комнате и принял меры к заваливанию выхода из этой комнаты вещами.
Доводы жалоб о нереальности подобной ситуации, о том, что дверь комнаты нельзя завалить изнутри, а затем выйти из нее, опровергаются доказательствами, оснований сомневаться в достоверности которых Судебная коллегия не усматривает. Так из показаний свидетеля Д. следует, что дверь в комнату открыли с усилием, так как изнутри она была привалена куртками и верхней одеждой, которая тлела и горела. Этот же факт отражен в акте о пожаре (т. 3 л.д. 7), в протоколе дополнительного осмотра места происшествия (т. 3 л.д. 10) и на фотографиях, выполненных во время осмотра (т. 3 л.д. 12 - 15). О захламленности комнаты вещами дала показания также свидетель М. Из показаний Д. следует, что в момент поджога дверь была приоткрыта на определенное расстояние, что опровергает доводы осужденного о том, что он не смог бы выйти из комнаты потерпевшего. В связи с изложенным достоверность сделанного судом вывода сомнений не вызывает.
Вывод суда о наличии причинной связи между действиями Лобанова, устроившего пожар в квартире, и смертью Р. является обоснованным. Заключение эксперта о комбинированном отравлении потерпевшего угарным газом и алкоголем получило надлежащую оценку суда. С учетом разъяснения эксперта А. судом установлено, что концентрация алкоголя в крови потерпевшего не являлась смертельной, поэтому наличие алкоголя в его крови не само по себе вызвало наступление смерти, а лишь ускорило ее при вдыхании окиси углерода.
Поэтому вывод суда о наличии причинной связи между действиями Лобанова и смертью Р. соответствует материалам уголовного дела.
Довод Лобанова о том, что показания потерпевшей в приговоре по вопросу значительности ущерба не соответствуют ее показаниям в протоколе судебного заседания (с учетом его замечаний, удостоверенных судьей по результатам прослушивания аудиозаписи судебного заседания) не свидетельствуют об ошибке суда в выводах о значительности ущерба, поскольку суд в данном вопросе мнением потерпевшей не связан, а из обстоятельств дела следует, что ущерб является значительным, о чем свидетельствует как его размер в денежном исчислении, так и значимость имущества, поскольку в результате пожара и повреждения имущества, включая обстановку жилого помещения, потерпевшая утратила возможность полноценно использовать жилое помещение по прямому назначению.
Вывод суда о том, что для жизни и здоровья жильцов многоквартирного дома, в том числе И. М., С., Л. в результате действий Лобанова была создана опасность, которая была предотвращена своевременными действиями пожарных, соответствует фактическим обстоятельствам дела. При этом для указанного вывода не имеет значения, имела ли место эвакуация жильцов, которая оспаривается Лобановым в своей жалобе, или только обход пожарных с целью выяснения необходимости такой эвакуации. Возможность распространения пожара за пределы квартиры, возникшая в результате действий Лобанова, являлась реальной и подтверждает вывод суда об общеопасном способе убийства.
Вопрос о доказанности алкогольного опьянения Лобанова, находясь в котором он совершил преступление, правильно разрешен в приговоре, поскольку это обстоятельство подтверждается показаниями Белоусова и Д. а факт употребления алкоголя не оспаривается также Лобановым.
Выводы суда о фактических обстоятельствах дела подтверждаются доказательствами, которые получили надлежащую оценку и обоснованно признаны достоверными.
Противоречия в доказательствах по вопросам, имеющим значение для установления обстоятельств дела, получили оценку в приговоре с приведением ее мотивов либо устранены в ходе их исследования.
На недопустимые доказательства в своих выводах суд не ссылался. Оценка доказательств в этой части соответствует требованиям закона.
Судом исследованы все версии и получили оценку все доводы стороны защиты в опровержение обвинения о виновности Лобанова в поджоге с целью убийства Р. в том числе показания осужденного о неосторожном обращении с огнем, которые обоснованно признаны несостоятельными по мотивам, изложенным в приговоре.
В частности суд обоснованно учел показания свидетелей о наличии двух очагов возгорания, выводы экспертов, согласно которым версия возникновения горения под влиянием источников тления длительного воздействия (например, тлеющее табачное изделие или аналогичное им по тепловой мощности и длительности горения источники) исключены из числа вероятных причин пожара (т. 3 л.д. 83), в связи с чем доводы осужденного Лобанова о том, что пожар возник случайно от упавшей на пол спички, являются несостоятельными. По этим же основаниям не имеет значения и факт наличия либо отсутствия кальяна в комнате потерпевшего.
Исходя из установленных судом фактических обстоятельств дела действия Лобанова судом квалифицированы правильно.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения, Судебная коллегия не усматривает.
Сторона защиты не была ограничена в своих правах и возможности оспаривать выдвинутое обвинение.
Довод о несвоевременном ознакомлении обвиняемых и их защитников с постановлениями о назначении экспертиз в ходе досудебного производства оценен судом применительно к тому, как это повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения по рассматриваемому делу, с учетом того, что обвиняемые и их защитники были ознакомлены с полученными следователем заключениями экспертов, своим процессуальным правом поставить дополнительные вопросы перед экспертами и ходатайствовать о назначении дополнительной или повторной экспертиз не воспользовались (том 1 л.д. 144 - 145, том 3 л.д. 88 - 89) и не оспорили заключения экспертов в ходе судебного разбирательства.
Ходатайство стороны защиты о проведении дополнительной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении свидетеля Д. судом также разрешено правильно.
Нарушений требований ч. 3 ст. 281 УПК РФ в связи с оглашением показаний свидетеля Д. на предварительном следствии не усматривается, поскольку основанием для этого послужили противоречия в показаниях свидетеля, которые суд обоснованно посчитал существенными.
Вопреки доводам жалоб суд обоснованно оставил без удовлетворения ходатайство о вызове в судебное заседание для допроса эксперта, проводившего пожарную экспертизу, приведя убедительные мотивы принятого решения (с. 179 протокола судебного заседания).
Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что во время первоначальных допросов было нарушено право Лобанова А.С. на защиту, либо они проводились в отсутствие адвоката, не имеется.
В соответствии со ст. 38 УПК РФ следователь самостоятельно определяет ход расследования, а потому доводы Лобанова А.С. о том, что не был проведен следственный эксперимент и другие следственные действия, на правильность принятого судом решения не влияют.
Доводы Лобанова о несоответствии протокола судебного заседания действительности и его несогласии с результатом рассмотрения его замечаний на протокол не содержат оснований для удовлетворения апелляционных жалоб.
Протокол судебного заседания составлен в соответствии с требованиями ст. 259 УПК РФ. Все замечания осужденного Лобанова А.С., в том числе в части неверного изложения показаний свидетеля Д. и речи государственного обвинителя, были рассмотрены судом в соответствии со ст. 260 УПК РФ, в том числе с прослушиванием аудиозаписи судебного заседания, и частично удостоверены.
Выводы суда являются мотивированными и обоснованными, в связи с чем доводы осужденного Лобанова А.С. и его защитника о несогласии с результатами рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания нельзя признать убедительными.
Доводы осужденного Лобанова о несогласии с протоколом судебного заседания в той части, в которой он его не оспорил в установленный законом срок, не содержат оснований для удовлетворения жалобы. При этом Судебная коллегия отмечает, что указанные доводы осужденного являются неконкретными, с содержательной стороны представляют собой предположения о том, что в протоколе могут быть и другие неточности, поэтому оснований ставить его под сомнение не содержат.
Ходатайство об ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания, правильно разрешено судом с учетом правовой позиции Конституционного Суда РФ (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года N 1007-О-О), согласно которой ведение аудиозаписи имеет целью обеспечение полноты протокола судебного заседания, поэтому суд обоснованно счел необходимым прослушивание аудиозаписи осужденным в части относящейся к его замечаниям на протокол судебного заседания.
Оснований для отмены приговора в части осуждения Лобанова по доводам апелляционных жалоб не усматривается.
В то же время Судебная коллегия не может согласиться с тем, что в деянии, совершенном Лобановым, участвовал также Белоусов.
По выводам суда Белоусов в момент, когда Лобанов находился в комнате потерпевшего, а Д. хотел выйти из своей комнаты, заявил ему в грубой форме, чтобы он никуда не ходил.
Указанные действия Белоусова судом расценены как пособничество осужденному Лобанову в убийстве и поджоге квартиры путем устранения препятствий.
Между тем, для такого вывода не имелось достаточных фактических оснований.
Из установленного судом следует, что Лобанов и Белоусов в предварительный сговор на совершение преступления не вступали.
На заявление Лобанова о его намерении сжечь потерпевшего и слова, содержащие требование сидеть с Д., Белоусов промолчал, своего отношения к преступному умыслу не высказал.
Суд в приговоре в обоснование вины осужденного сослался на то, что Белоусов не возражал Лобанову и не отговаривал его от совершения преступления, однако это обстоятельство не свидетельствует о возникновении у Белоусова умысла на пособничество Лобанову в совершении преступлений. Молчание Белоусова является недостаточным, чтобы считать, что осужденный согласился с Лобановым и действовал в последующем с ним заодно как его соучастник.
Тот факт, что Белоусов потребовал от Д. сесть на место и никуда не ходить, также является недостаточным, чтобы определить какую цель преследовал Белоусов.
Белоусов не объяснял Д. причину сказанных слов и не признал в своих показаниях, что произнес данную фразу с целью помочь Лобанову совершить преступление.
Тот факт, что суд не поверил в объяснение Белоусова относительно желания продолжить употребление с Д. спиртного, еще не доказывает, что Белоусов остановил Д. с целью устранения препятствий к совершению преступления, как это посчитал суд.
Пособничество в устранении препятствий применительно к ситуации, рассмотренной судом, означает, что действия Д. объективно должны были представлять такое препятствие, а у Белоусова должны были иметься основания воспринимать поведение свидетеля в качестве такого препятствия.
Между тем, из показаний Д. известно, что он не стремился к какому-либо противодействию, поскольку панически боялся осужденных, о чем он неоднократно давал показания, и что с его слов подтвердили также потерпевшие Н. и Г. (с. 13, 20 протокола судебного заседания). При этом из показаний Д. следует, что указанное состояние его паники осознавалось осужденными, которые его успокаивали.
Следовательно, Д. с учетом его психологического состояния был не способен помешать намерениям Лобанова, что являлось для осужденного очевидным фактом.
С объективной стороны действия Д. заключались лишь в том, что он выразил намерение выйти из квартиры. При этом согласно показаниям Д. он сообщил Белоусову о своем желании пойти в компьютерный клуб, что он и сделал затем в действительности, о намерении пойти в комнату Р. Белоусову не говорил (с. 72 протокола судебного заседания). Эти показания Д., данные им в суде после оглашения показаний на следствии, судом под сомнение поставлены не были. Суд оценил показания Д. как достоверные в целом и не поставил их под сомнение и в части его намерений уйти из квартиры.
При этом каким образом действия Д., имевшего целью уйти из квартиры в компьютерный клуб, могли помешать осужденному Лобанову совершить убийство путем поджога, суд не конкретизировал.
Более того, из показаний Д. следует, что когда впоследствии он вышел из комнаты, а Лобанов осуществлял поджог на его глазах, присутствие свидетеля вблизи места преступления никак не помешало Лобанову довести до конца задуманное.
Собираясь выйти из комнаты, когда Лобанов находился в комнате потерпевшего, Д. сообщил Белоусову о своих намерениях, в которые не входило совершение каких-либо действий, препятствующих осужденному Лобанову.
Таким образом, Белоусов знал о намерении Д. уйти из квартиры, однако при таких обстоятельствах суд не мотивировал, какие основания у Белоусова были считать, что Д. мог и намеревался помешать осужденному Лобанову.
Между тем, пособничество в преступлении образует состав преступления лишь в том случае, если оно совершено умышленно. Наличие умысла применительно к пособничеству в форме устранения препятствия предполагает, что лицо осознает наличие препятствия, необходимость его устранения и совершает действия с указанной целью.
Установленные судом факты достаточных оснований для такого вывода не содержат.
При указанных обстоятельствах выводы суда о том, что действия Белоусова представляли собой пособничество Лобанову в форме устранения препятствий, являются неконкретными, не содержат под собой достаточных фактических оснований, основаны на предположениях.
В связи с изложенным Судебная коллегия приходит к выводу о том, что в действиях Белоусова отсутствуют составы преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ, обвинительный приговор в отношении осужденного Белоусова в этой части подлежит отмене, с прекращением уголовного дела и признанием за Белоусовым права на реабилитацию.
Доводы государственного обвинителя о несогласии с выводами суда об отсутствии в действиях Лобанова А.С. и Белоусова А.В. преступлений, предусмотренных соответственно ч. 1 ст. 161 и ч. 1 ст. 175 УК РФ, Судебная коллегия находит необоснованными.
Оценив совокупность приведенных государственным обвинителем доказательств, суд пришел к правильному выводу о том, что Лобанов А.С. тайно похитил телефон потерпевшего Р.
В момент изъятия телефона у потерпевшего в комнате ни Белоусов А.В., ни Д. не присутствовали. Показания же свидетеля Д. о том, что он слышал шум в комнате, когда туда забежал Лобанов А.С., не свидетельствуют о том, что хищение совершалось открыто.
Выводы суда о том, что потерпевший находился в сильной степени алкогольного опьянения, а потому не мог осознавать противоправный характер действий Лобанова А.С. по изъятию имущества, являются правильными. Указанное состояние потерпевшего подтверждается и показаниями свидетеля Д. о том, что в момент тушения пожара Р. лежал на диване без сознания животом вниз. Каких-либо действий, криков со стороны потерпевшего в момент хищения ни Белоусов А.В., ни Д. не слышали.
Учитывая изложенные обстоятельства, руководствуясь положениями ч. 3 ст. 14 УПК РФ, суд правильно установил, что Лобанов А.С. тайно похитил телефон потерпевшего Р.
Судом также правильно установлено, что указанное деяние Лобанова, а именно тайное хищение чужого имущества на сумму 1200 рублей, содержало состав преступления на момент его совершения и было декриминализировано к моменту его рассмотрения судом в связи с изменениями, внесенными в уголовный закон в соответствии с ФЗ от 03.07.2016 N 323-ФЗ.
В равной степени действия Белоусова по приобретению указанного имущества, с момента внесения указанных изменений в уголовный закон, перестали быть преступными и в настоящее время не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 175 УК РФ.
В силу п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдательный приговор постановляется в случаях, если в деянии подсудимого отсутствует состав преступления.
В рассматриваемом случае в деяниях, совершенных Лобановым и Белоусовым, в момент их совершения состав преступления имелся.
Согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу.
В соответствии с ч. 2 ст. 24 УПК РФ уголовное дело подлежит прекращению по основанию, предусмотренному пунктом 2 части первой указанной статьи, в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.
Согласно п. 1 ст. 254 УПК РФ суд прекращает уголовное дело в судебном заседании в случаях, если во время судебного разбирательства будут установлены обстоятельства, указанные в части второй статьи 24 УПК РФ.
Согласно п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в любом случае является непрекращение уголовного дела судом при наличии оснований, предусмотренных статьей 254 УПК РФ.
В соответствии со ст. 389.21 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд отменяет обвинительный приговор или иное решение суда первой инстанции и прекращает уголовное дело при наличии оснований, предусмотренных статьями 24, 25, 27 и 28 УПК РФ.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления о том, что у суда имелись основания не для постановления оправдательного приговора, а для прекращения уголовного дела в связи с декриминализацией преступлений, что предусмотрено ч. 2 ст. 24 УПК РФ. В связи с изложенным на основании п. 1 ст. 254, п. 1 ч. 2 ст. 389.17, ст. 389.21 УПК РФ приговор в части оправдания Лобанова и Белоусова подлежит отмене, а уголовное дело в отношении Лобанова по ч. 1 ст. 158 УК РФ и Белоусова по ч. 1 ст. 175 УК РФ прекращению в связи с декриминализацией данных преступлений, что не свидетельствует о необоснованности их уголовного преследования и не предполагает права осужденных на реабилитацию.
При назначении наказания суд учел все обстоятельства, имеющие значение в соответствии со ст. ст. 6, 60 УК РФ. К обстоятельствам, смягчающим наказание, суд отнес: состояние здоровья осужденных, наличие малолетнего ребенка у Белоусова А.В., признание им вины по ч. 2 ст. 228 УК РФ и раскаяние в содеянном, положительные характеристики обоих осужденных по месту жительства и работы.
Отягчающим наказание обстоятельством каждого осужденного верно признан рецидив преступлений.
Вопреки доводам осужденного Белоусова А.В. суд обоснованно не признал в качестве обстоятельства, смягчающего наказание по ч. 2 ст. 228 УК РФ, явку с повинной, с указанием мотивов принятого решения, которые являются правильными, так как сведения, изложенные Белоусовым А.В. 03 сентября 2015 года, уже были известны органам предварительного расследования.
Суд обоснованно признал в качестве обстоятельства, отягчающего наказание Лобанова А.С., совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя. Оснований для принятия иного решения, как ставится об этом вопрос в апелляционном представлении и апелляционных жалобах Лобанова А.С., не имеется.
Материалы уголовного дела не содержат сведений о том, что у Лобанова А.С. имеются малолетние дети, находящиеся на его иждивении.
Предусмотренных законом оснований для применения актов об амнистии к предыдущим судимостям Лобанова А.С. не имеется.
Назначенное Лобанову А.С. и Белоусову А.В. наказание является справедливым и соразмерным содеянному. Все вопросы, касающиеся назначения как основного, так и дополнительного наказания, судом в приговоре мотивированы.
Каких-либо исключительных обстоятельств, существенно снижающих степень общественной опасности совершенных преступлений, не имеется, а потому отсутствуют основания для назначения наказания с учетом положений ст. 64 УК РФ.
Вместе с тем имеются основания для изменения приговора в отношении Лобанова А.С. в части назначения наказания.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 20 апреля 2006 г. N 4-П, по буквальному смыслу части первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации закон, улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу и подлежит применению в конкретном деле независимо от стадии судопроизводства, в которой должен решаться вопрос о применении этого закона, и независимо от того, в чем выражается такое улучшение - в отмене квалифицирующего признака преступления, снижении нижнего и (или) верхнего пределов санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, изменении в благоприятную для осужденного сторону правил его Общей части, касающихся назначения наказания, или в чем-либо ином.
Таким образом, правильное применение уголовного закона является обязанностью суда, который должен учесть все редакции закона на момент принятия итогового судебного решения на соответствующей стадии судопроизводства.
Так судом установлено, что Лобанов А.С. совершил преступление в период условно-досрочного освобождения по предыдущему приговору суда, в связи с чем окончательное наказание было назначено по правилам ст. 70 УК РФ.
При рассмотрении дела Судебной коллегией было установлено, что 21 декабря 2016 года Советским районным судом г. Нижнего Новгорода приговор Арзамасского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2011 года в отношении Лобанова А.С. был приведен в соответствие с действующим законодательством с учетом изменений, внесенных Федеральным законом от 03 июля 2016 года N 323-ФЗ. Окончательное наказание, назначенное Лобанову А.С., было смягчено с 4 лет 6 месяцев лишения свободы до 3 лет 6 месяцев лишения свободы.
Постановлением Краснобаковского районного суда Нижегородской области от 26 февраля 2015 года Лобанов А.С был освобожден условно-досрочно от отбывания наказания, назначенного по приговору Арзамасского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2011 года на 8 месяцев 8 дней.
С учетом снижения наказания по приговору Арзамасского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2011 года на 1 год, Лобанова следует считать условно-досрочно освобожденным с 26 февраля 2014 года, а на момент совершения преступления не имевшим неотбытого наказания по приговору от 28 октября 2011 года.
При таких обстоятельствах из приговора Нижегородского областного суда от 11 августа 2016 года подлежит исключению указание суда о назначении Лобанову А.С. наказания в соответствии со ст. 70 УК РФ.
Иных обстоятельств, которые свидетельствовали бы о незаконности приговора и вызывали сомнения в правильности выводов суда первой инстанции о доказанности событий преступлений, причастности к ним осужденных, их вины и о справедливости назначенного им наказания, Судебной коллегией не установлено и в жалобах осужденных и их защитников не приводится.
Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Нижегородского областного суда от 11 августа 2016 года в части оправдания Лобанова А.С. по ч. 1 ст. 161 УК РФ и Белоусова А.В. в части оправдания по ч. 1 ст. 175 УК РФ отменить, уголовное дело в отношении Лобанова по факту кражи мобильного телефона и в отношении Белоусова по факту заранее необещанного приобретения имущества, заведомо добытого преступным путем, прекратить в связи с отсутствием в их деянии состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 и ч. 2 ст. 24 УПК РФ.
Этот же приговор в отношении Белоусова в части осуждения по ч. 5 ст. 33, п. "е" ч. 2 ст. 105 и ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ отменить, уголовное дело прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления. Признать за Белоусовым право на реабилитацию.
Исключить из приговора указание суда о назначении Белоусову наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.
Считать Белоусова А.В. осужденным по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам 3 месяцам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год.
В соответствии с пунктом "в" части 7 статьи 79, ч. 1 ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения неотбытого наказания по приговору Семеновского районного суда Нижегородской области от 5 июня 2013 года, окончательно назначить Белоусову лишение свободы на срок 3 года 7 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год.
В соответствии с частью 1 статьи 53 УК РФ установить Белоусову следующие ограничения:
1) не уходить из места выбранного им постоянного проживания в период с 23 и до 06 часов;
2) не посещать общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары и т.п.), места проведения культурно-зрелищных мероприятий (фестивали, концерты, профессиональные праздники, народные гуляния и т.п.) в пределах < ... > и не участвовать в указанных мероприятиях;
3) не изменять место жительства или пребывания, место работы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.
Обязать его являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными этого вида наказания, два раза в месяц для регистрации.
Этот же приговор в отношении Лобанова изменить.
Исключить указание суда о назначении Лобанову А.С. наказания на основании ст. 70 УК РФ по совокупности с приговором Арзамасского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2011 года.
Считать Лобанова А.С. осужденным по п. "е" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 17 лет 6 месяцев в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года.
В соответствии с частью 1 статьи 53 УК РФ установить Лобанову А.С. следующие ограничения:
1) не уходить из места выбранного им постоянного проживания в период с 23 и до 06 часов;
2) не посещать общественные места распития спиртных напитков (рестораны, кафе, бары и т.п.), места проведения культурно-зрелищных мероприятий (фестивали, концерты, профессиональные праздники, народные гуляния и т.п.) в пределах < ... > и не участвовать в указанных мероприятиях;
3) не изменять место жительства или пребывания, место работы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.
Обязать его являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными этого вида наказания, два раза в месяц для регистрации.
В остальной части приговор оставить без изменений, апелляционное представление государственного обвинителя, апелляционные жалобы осужденных Белоусова А.В., Лобанова А.С., адвокатов Смеловой А.С., Ильичева А.А. - без удовлетворения.