ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 ноября 2018 г. N 49-АПУ18-22
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Безуглого Н.П.
судей Хомицкой Т.П. и Истоминой Г.Н.
при секретаре Семеновой Т.Е.
рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы осужденных Гумерова Р.Р. и Кумаева Д.Г., апелляционное представление государственного обвинителя Зиганшина Р.А. на приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 7 августа 2018 года, которым
Гумеров Руслан Ринатович, < ... > ранее судим:
18 октября 2005 года по ч. 3 ст. 158 УК РФ 3 годам 10 месяцам лишения свободы условно на 3 года;
6 мая 2008 года по п. "в" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 70 УК РФ к 3 годам 11 месяцам лишения свободы, освобожденного условно-досрочно 28 декабря 2010 года на 1 год 1 месяц 26 дней;
13 ноября 2012 года по ч. 1 ст. 116, п. "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, ч. 2 ст. 69, ч. 1 ст. 71 УК РФ к 2 годам 10 дням лишения свободы;
19 декабря 2012 года за три преступления, предусмотренных ч. 1 ст. 228 УК РФ, ч. 2 ст. 69 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ к 2 годам 1 месяцу лишения свободы;
15 мая 2013 года по ч. 1 ст. 228 УК РФ, ч. 5 ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожденного 12 мая 2015 года по отбытию срока;
21 июля 2016 года по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году лишения свободы условно на 1 год;
15 декабря 2016 года по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 291.2, ч. 1 ст. 70 УК РФ к 1 году 1 месяцу лишения свободы,
осужден к лишению свободы по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам; п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 16 годам с ограничением свободы на 1 год; ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, с освобождением от отбывания назначенного наказания в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 17 лет лишения свободы с ограничением свободы на 1 год.
На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения вновь назначенного наказания с наказанием по приговору от 15 декабря 2016 года окончательно назначено 17 лет 6 месяцев лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и обязанностей, перечисленных в приговоре, с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Кумаев Денис Геннадьевич, < ... > ранее судим:
8 сентября 2006 года по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы, освобожденного условно-досрочно на 2 года 9 месяцев 24 дня;
15 апреля 2014 года по ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 162, ч. 2 ст. 325, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161, ч. 3 ст. 69 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы, ч. 1 ст. 70 УК РФ к 3 годам лишения свободы, 18 мая 2016 года неотбытая часть заменена исправительными работами на срок 8 месяцев 23 дня, с удержанием 15% заработной платы в доход государства, неотбытый срок составляет 6 месяцев 20 дней,
осужден по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год с установлением ограничений и обязанностей, перечисленных в приговоре, с отбыванием наказания в колонии особого режима.
Постановлено об оправдании Кумаева по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Срок наказания осужденным исчислен с 7 августа 2018 года с зачетом времени отбытого Гумеровым по приговору от 15 декабря 2016 года и обоих - с учетом времени содержания под стражей.
Постановлено о взыскании с Гумерова и и Кумаева в пользу З. в счет компенсации морального вреда по 250 000 рублей, с каждого.
По делу решена судьба вещественных доказательств.
Гумеров Р.Р. и Кумаев Д.Г. признаны виновными и осуждены за убийство Н. группой лиц. Гумеров осужден за кражу с незаконным проникновением в помещение, а также за незаконное хранение наркотического вещества в значительном размере, без цели сбыта.
Преступления совершены в период со 2 января по 8 ноября 2016 года в г. Туймазы Республики Башкортостан при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Кроме того, Гумерову и Кумаеву было предъявлено обвинение о совершении убийства Н. с особой жестокостью, а также Кумаеву - в покушении на повреждение имущества общеопасным способом, путем поджога.
Заслушав доклад судьи Хомицкой Т.П., объяснения осужденных Гумерова Р.Р. и Кумаева Д.Г. в режиме видеоконференцсвязи, выступление адвокатов Шаповаловой Н.Ю. и Урсол А.Л. в их защиту, поддержавших доводы жалоб, мнение государственного обвинителя Генеральной прокуратуры РФ Телешевой-Курицкой Н.А., поддержавшей доводы представления в части и полагавшая необходимым отменить приговор в отношении Кумаева с направлением дела на новое судебное разбирательство и оставить приговора в отношении Гумерова - без изменения, Судебная коллегия
установила:
в апелляционном представлении государственный обвинитель Зиганшин Р.А. выражает несогласие с приговором, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что в части оправдания Кумаева за покушение на умышленное повреждение имущества путем поджога выводы суда необоснованны, поскольку установить точный возможный размер ущерба фактически невыполнимо. Органами следствия предъявлено Кумаеву покушение на повреждение квартиры стоимостью 1 492 000 рублей, которая не была уничтожена, по независящим от воли виновного, причинам, что, по мнению автора представления, является достаточным для квалификации действий Кумаева по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ. Также государственный обвинитель выражает несогласие и с исключением квалифицирующего признака - с особой жестокостью, по убийству Н. Указывает, что согласно экспертного заключения удары ножом, от которых наступила смерть, были нанесены в короткий промежуток времени, что следует и из показаний Кумаева, в том числе удары в голову, в грудь, вспарывание брюшной стенки живота погибшей. При таких обстоятельствах, оба осужденных осознавали и желали причинение потерпевшей особых мучений и страданий. Просит об отмене приговора с направлением дела на новое судебное разбирательство.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Гумеров Р.Р., оспаривая законность и обоснованность приговора, указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом в нарушение уголовно-процессуального закона использованы недопустимые доказательства. Обращает внимание на показания Кумаева в судебном заседании, а также на стадии расследования, который пояснял о самостоятельном убийстве Н., без его, Гумерова, участия, в связи с чем судом необоснованно приняты во внимание показания Кумаева о совместном, групповом совершении убийства. Считает, что в ходе досудебного производства показания о совместном совершении убийства Кумаев давал в результате незаконного воздействия сотрудников органов дознания. Доводы же Кумаева об оговоре его, Гумерова, содержащиеся в заявлении о явке с повинной о совершении им преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ, судом не проверены. Проигнорирована судом и необходимость в направлении материалов для проверки заявления в порядке ст. 144 УПК РФ. Считает, что судом не дано оценки и показаниям свидетеля К. (матери Кумаева), о том, что сын не говорил ей о совершении убийства совместно с ним, с Гумеровым. Вещественные доказательства по делу - предметы одежды, которые по показаниям Кумаева, принадлежат ему, Гумерову, в судебном заседании не исследовались, а значит и ссылки суда в приговоре на следственные действия в этой части, а также на заключения экспертов, находит необоснованными. Его ходатайство об исключении вещественных доказательств из числа таковых по делу, отклонено неверно, принадлежность ему, Гумерову, данных вещей не доказана. Считает, что на момент рассмотрения уголовного дела, вещественные доказательства не находились в суде, что является нарушением закона и не позволяло полно проверить все дело. Его ходатайство о признании недопустимым доказательством протокола допроса от 10 февраля 2016 года об обстоятельствах совершения им кражи, судом также необоснованно отклонено. Считает недостаточными и доказательства, приведенные в приговоре относительно незаконного оборота наркотических средств, высказывает сомнение в предоставлении на экспертизу именно той бутыли с жидкостью, которая была у него изъята. К показаниям свидетелей по данному эпизоду, следовало отнестись критически. Обращает внимание на процессуальные, по мнению автора, нарушения в период окончания предварительного следствия, в частности, на отсутствие в ряде процессуальных документов его подписи. Указание следователем, что он отказался от подписи, считает недостаточным, поскольку отсутствовали понятые. Обращает внимание на недостаточность времени при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, на то, что ему не было вручено обвинительное заключение, о чем составлен акт, который он считает составленным без надлежащих реквизитов. Просит об отмене приговора и постановлении оправдательного.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Кумаев Д.Г. выражает несогласие с приговором, полагая назначенное наказание чрезмерно суровым. Анализируя заключение судебно-медицинской экспертизы трупа Н. считает, что нанесенные им телесные повреждения не могли повлечь причинение ее смерти. Обращает внимание, что конфликт с потерпевшей был у Гумерова, который и убил ее, что подтверждается его показаниями в ходе досудебного производства. Поясняет, что Гумеров принудил его, Кумаева, к нанесению ударов погибшей, и из чувства страха он был вынужден подчиниться. Поскольку нанесенные им удары были причинены посмертно, то в его действиях отсутствует и признак - совершение преступления группой лиц. Обращая внимание на свои положительные характеризующие данные, считает, что судом в неполной мере учтены все смягчающие наказание обстоятельства, не применены положения ст. 62 УК РФ. Выражает несогласие с предъявлением исковых требований, с учетом образа жизни погибшей. Просит об изменении приговора, с переквалификацией его действий "согласно УК РФ", снижением срока наказания, с изменением режима отбывания наказания.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Зиганшин Р.А. просит апелляционные жалобы оставить без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия находит выводы суда о виновности осужденных Гумерова и Кумаева в содеянном правильными, основанными на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.
В судебном заседании Гумеров вину не признал, заявив о непричастности к преступлениям и об оговоре Кумаевым в показаниях в ходе досудебного производства, не признал и вину в совершении кражи и хранении наркотических средств. Сам Кумаев вину признал полностью, пояснив о совершении убийства Н. самостоятельно, безучастия Гумерова.
В связи с позицией Кумаева и вопреки утверждениям осужденного Гумерова об оговоре, суд, исследовав показания Кумаева на стадии досудебного производства, обоснованно счел правдивыми его показания, подтвержденные, в том числе и в ходе очной ставки с Гумеровым, в которых он подробно изложил обстоятельства совместного с Гумеровым совершения убийства Н.
Учитывая, что в ходе допросов Кумаева в качестве подозреваемого, обвиняемого, при проведении с ним следственных и процессуальных действий, были соблюдены требования уголовно-процессуального законодательства: осужденный допрошен с участием защитника, с разъяснением положений об использовании его показаний в качестве доказательств по делу, в том числе и в случае отказа от данных показаний, суд правильно, с приведением должных мотивов, пришел к выводу о соблюдении органами следствия права на его защиту, и в целом, о допустимости показаний осужденного Кумаева, данных в ходе досудебного производства, в качестве доказательств по уголовному делу. Достоверность сведений, содержащихся в протоколах, удостоверена подписями осужденного и его адвоката.
Добровольность изложенных Кумаевым сведений была подтверждена и показаниями сотрудников полиции - свидетелями Х. М. и другими об обстоятельствах задержания Кумаева и написания им явки с повинной.
При этом, судом в этих показаниях не было установлено данных, указывающих на стремление Кумаева оговорить Гумерова, либо исказить известную ему информацию о содеянном, в связи с чем, судом обоснованно сделан вывод и о достоверности показаний Кумаева.
Вопреки утверждениям осужденного Гумерова необходимость в назначении проверки в порядке ст. 144 УПК РФ заявлений Кумаева о вынужденном характере своих показаний на стадии расследования дела, решается судом в зависимости от достаточности оснований для ее проведения. Учитывая совокупность исследованных доказательств, обстоятельств их получения и оформления в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, суд обоснованно отверг доводы Кумаева об оказании на него давления со стороны сотрудников правоохранительных органов в ходе досудебного производства. В этой связи, Судебная коллегия обращает внимание и на позицию, выраженную Кумаевым в апелляционной жалобе, о причастности Гумерова к убийству, а также о попытке Кумаева отозвать в присутствии Гумерова данную жалобу в день судебного заседания, что не могло не выдавать определенного влияния Гумерова на поведение Кумаева относительно позиции по обстоятельствам убийства.
Не соглашаясь с доводами Гумерова, Судебная коллегия отмечает, что показания свидетеля К. (матери Кумаева) о сообщении ей сыном об убийстве им женщины, не опровергают причастность Гумерова к данному убийству.
Судом обоснованно обращено внимание на то, что сообщенные Кумаевым сведения, в деталях согласуются с результатами следственных действий, в том числе и при осмотре места происшествия с его участием, заключениями экспертов о характере и степени вреда, причиненного здоровью потерпевшей Н., механизме образования телесных повреждений, причине ее смерти. Сопоставив выводы экспертов с показаниями Кумаева о последовательности своих действий и действий Гумерова по времени причинения телесных повреждений, а также с обстоятельствами места и расположения трупа при его обнаружении, данными протокола опознания предметов одежды, принадлежащей Гумерову и на которой в соответствии с экспертными исследованиями обнаружены следы крови, принадлежащие Н., суд, с учетом анализа совокупности доказательств, обоснованно пришел к выводу о совместном Гумеровым с Кумаевым причинении телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшей.
Вопреки мнению осужденного Гумерова, заключения судебно-медицинских экспертов соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, экспертные исследования проведены в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию экспертов. Защитнику и осужденному были разъяснены права, перечисленные в ст. ст. 198, 206 УПК РФ.
Не было у суда и оснований, вопреки мнению Гумерова, для признания недопустимым доказательством, установленного согласно протоколу, факта изъятия с места происшествия предметов вещей, которые были опознаны Кумаевым, как принадлежащие Гумерову, и оставленные последним в квартире потерпевшей после ее убийства, подвергшиеся в последующем экспертным исследованиям.
Судом мотивированно отвергнуты доводы Гумерова в этой части. Как установлено исследованными в ходе судебного заседания (т. 1 л.д. 104 - 112, т. 4 л.д. 237 - 250, т. 5 л.д. 25 - 28, 29 - 32, 33 - 36, 37 - 40) протоколами осмотра места происшествия от 8 ноября 2016 года, в ходе которого были изъяты и предметы одежды, опознанные Кумаевым, как принадлежащие Гумерову, осмотра предметов, в том числе и одежды, протоколы ее опознания Кумаевым, порядок производства этих следственных действий, предусмотренный ст. 177, ст. 193 УПК РФ, органами предварительного следствия нарушен не был, цель выяснения, имеющих значение для уголовного дела обстоятельств, соблюдена, оснований сомневаться в зафиксированных в них обстоятельствах, в том числе, в части надлежащего изъятия и хранения вещественных доказательств, а также соответствия действительности отраженных в протоколах обстоятельств, у суда не имелось. Оснований ставить под сомнение фактическое участие в следственных действиях указанных в протоколах лиц также не установлено. Все участвующие лица были ознакомлены с содержанием протоколов, о чем свидетельствуют их подписи, каких-либо возражений и заявлений не поступило. У суда отсутствовали и основания считать, что оспоренные вещественные доказательства получены при иных, не связанных с производством следственных действий, обстоятельствах. Фактов необходимости создания органами следствия искусственных доказательств судом не установлено.
Приведенные доказательства и иные, содержащиеся в судебном решении, обоснованно признаны судом допустимыми, относимыми и положены в основу обвинительного приговора, при этом их совокупность, вопреки доводам авторов апелляционных жалоб, обоснованно признана достаточной для вывода о доказанности вины осужденных в совершении преступлений. Учитывая совершение убийства в условиях неочевидности, при отсутствии полной и подробной информации у органов предварительного следствия, судом правильно обращено внимание на то, что изложить подробности совершения преступления, рассказать о взаимоотношениях с другим соучастником, мог только непосредственный участник событий.
Обоснованны и выводы суда о виновности Гумерова в совершении кражи из помещения школы-интерната, а также в незаконном хранении наркотического вещества в значительном размере без цели сбыта.
Опровергая доводы Гумерова о том, что протокол допроса в качестве подозреваемого от 10 февраля 2016 года, где в показаниях он пояснил о совершенной им краже, подписал не читая, суд правильно указал о несостоятельности доводов, поскольку процедура допроса проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с участием защитника. Изложенные в показаниях обстоятельства хищения, место, дата и время совершения кражи, использованное орудие, количество похищенного подтверждены иными доказательствами, а потому у суда не было и оснований сомневаться в достоверности, изложенных Гумеровым сведений.
Согласно акту досмотра от 5 февраля 2016 года у Гумерова была изъята бутыль с жидкостью. Факт изъятия подтвержден инспекторами отдела МВД России по Туймазинскому району А. и К. Согласно экспертному заключению, обнаруженная в бутыли жидкость является наркотическим средством - экстрактом маковой соломы, с массой сухого остатка - 2,25 г. С учетом представленных доказательств, несмотря на отрицание вины Гумеровым, оснований сомневаться в его причастности к незаконному обороту наркотических средств, у суда не имелось.
Таким образом, предложенные осужденным Гумеровым суждения относительно оценки доказательств, утверждения в суде апелляционной инстанции о собственной непричастности, являются лишь его собственным мнением, противоречащим, представленным доказательствам, и не могут рассматриваться как основание к отмене или изменению приговора, поскольку выводы суда первой инстанции не вызывают сомнений, оценка доказательств дана судом в соответствии с требованиями закона, каждое доказательство оценено с точки зрения допустимости и достоверности, а все имеющиеся доказательства в совокупности.
Содеянное осужденными получило надлежащую юридическую оценку. Выводы суда в данной части мотивированы в приговоре.
О прямом умысле осужденных Гумерова и Кумаева на лишение жизни Н. свидетельствуют как орудие преступления, так и целенаправленное нанесение им потерпевшей ударов в жизненно важные органы.
Обоснованны и выводы суда о совершении убийства Н. группой лиц, при выполнении каждым из соучастников объективной стороны общего для них преступления, при выполнении действий, дополняющих друг друга, облегчая достижение исполнителями Гумеровым и Кумаевым намеченной цели. Оснований для иной квалификации действий осужденных, в том числе и по жалобе Кумаева, а также о квалификации по ч. 1 ст. 105 УК РФ, не имеется.
В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств. Истолковав все неустранимые сомнения в виновности в пользу подсудимых, суд обоснованно, вопреки доводам автора апелляционного представления, пришел к выводу об исключении квалифицирующего признака убийства - с особой жестокостью.
Судом указано, что характер причинения телесных повреждений в виде удушения и нанесения ударов ножами, не свидетельствовал о наличии намерения у осужденных причинить потерпевшей особые мучения и страдания. Удары ножом, от которых наступила смерть Н., были нанесены в короткий промежуток времени, что не оспаривается и государственным обвинителем в представлении, и, как установлено, в момент нахождения погибшей в бессознательном состоянии. Действия Кумаева по вспарыванию живота погибшей и извлечению внутренних органов были совершены после наступления смерти, что подтверждено экспертными исследованиями (т. 4 л.д. 50 - 54).
Принимая во внимание тот же подход к оценке доказательств и исходя из положений ст. 14 УПК РФ, обоснован и вывод суда в части оправдания Кумаева по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 УК РФ за отсутствием состава преступления.
Органами предварительного следствия Кумаеву предъявлено обвинение в покушении на умышленное повреждение чужого имущества, совершенное путем поджога, а именно квартиры, в размере ее рыночной стоимости 1 492 000 рублей, в которой он, после убийства, поджег на полу кухни полиэтиленовые пакеты, открыл конфорки газа и скрылся. Развитие пламенного горения не произошло в связи с самопроизвольным затуханием пламени.
Вместе с тем, при покушении на указанное преступление, предполагаемый ущерб, значительность которого является обязательным признаком преступления, должен быть точно определен. Учитывая, что Кумаеву инкриминировано покушение на повреждение чужого имущества, а не его уничтожение, Судебная коллегия соглашается с выводом суда о том, что определение размера предполагаемого ущерба в виде полной рыночной стоимости квартиры, является некорректным, поскольку при определении значительности ущерба для собственника следует исходить из стоимости уничтоженного имущества или стоимости восстановления поврежденного имущества и иных обстоятельств материального положения пострадавшего лица. Данных об этом суду не представлено. Выводы же пожарно-технической экспертизы носят предположительный характер (т. 9, л.д. 133 - 138), в котором кроме того указано о недостаточности необходимой информации для более точного прогнозирования развития ситуации, и недопустимости выводов о развитии пожара, исходя только из показаний Кумаева.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, Судебная коллегия не усматривает.
Судебное разбирательство проведено с соблюдением прав стороны обвинения и защиты, с учетом принципа состязательности в процессе. Вопреки утверждениям осужденного Гумерова, все заявленные им ходатайства, в том числе и о признании ряда доказательств недопустимыми, были разрешены председательствующим в ходе судебного разбирательства. Несогласие Гумерова с отказом суда в их удовлетворении, не свидетельствует о неразрешении ходатайств, как указано в жалобе. Оснований же для признания доказательств недопустимыми и их исключения из совокупности доказательств, о чем указано выше, у суда не имелось.
Также по итогам проверки доводов жалобы Гумерова о недостаточности предоставленного времени на ознакомление с материалами уголовного дела при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, о невручении копии обвинительного заключения и иных, по мнению осужденного, процессуальных нарушений в ходе досудебного производства, Судебная коллегия отмечает о несостоятельности изложенных аргументов и об отсутствии нарушений права на защиту.
Из материалов уголовного дела (т. 9 л.д. 215 - 245) следует, что после отказа Гумерова знакомиться с материалами дела, по решению Туймазинского межрайонного суда от 12 января 2018 года Гумерову установлен срок для ознакомления с 9 томами дела с 16 по 19 января 2018 года, на что Гумеров также отказался знакомиться и был ознакомлен путем прочтения вслух следователем, от подписи отказался. Его адвокат Карамуллина А.А. с материалами дела была ознакомлена. В связи с изложенным следователем обоснованно было принято решение об окончании ознакомления 19 января 2018 года, о чем объявлено Гумерову. После поступления дела в суд, на предоставленную судом возможность ознакомиться с материалами уголовного дела Гумеров, ознакомившись с т. 3, от дальнейшего ознакомления отказался (т. 11 л.д. 69 - 70). Также из материалов дела следует, что отказавшись вначале получать копию обвинительного заключения, о чем был составлен акт, в последующем Гумеров его копию получил, о чем имеется в деле расписка (т. 11 л.д. 67).
При назначении наказания судом учтены обстоятельства совершенных преступлений и степень общественной опасности содеянного, характеризующие данные о личности осужденных, а также наличие смягчающих и отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на их исправление.
Судом не установлено исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, ролью и поведением осужденных во время и после их совершения, существенно уменьшающих степень общественной опасности. Оснований для признания иных обстоятельств смягчающими наказание, в том числе и изложенными в жалобах, не установлено.
Таким образом, Судебная коллегия полагает, что наказание Гумерову и Кумаеву назначено соразмерно содеянному и оснований для признания назначенного наказания несправедливым, вследствие его суровости, не имеется.
Вопрос о компенсации морального вреда потерпевшей З. разрешен в соответствии с требованиями гражданского законодательства, с учетом характера нравственных страданий потерпевшей, степенью вины осужденных, требований разумности и справедливости.
Учитывая вышеизложенное и руководствуясь ст. 389.13 - 389.14, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 7 августа 2018 года в отношении Гумерова Руслана Ринатовича и Кумаева Дениса Геннадьевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденных Гумерова Р.Р., Кумаева Д.Г., апелляционное представление государственного обвинителя Зиганшина Р.А. - без удовлетворения.