ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 января 2017 г. по делу N 5-АПУ17-2
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Колышницына А.С.,
судей Земскова Е.Ю., Дубовика Н.П.
при секретаре Багаутдинове Т.Г.
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Костенко И.Г. и адвокатов Саламова Ш.Э., Утяцкого И.М. на приговор Московского городского суда от 7 октября 2016 г., по которому
Костенко И.Г. < ... > , судимый:
- 4 апреля 2002 г. по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы;
- 24 ноября 2005 г. по ч. 2 ст. 162, п. "г" ч. 2 ст. 161, п. п. "в", "г" ч. 2 ст. 158, п. "а" ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 158, п. "в" ч. 2 ст. 131, ч. 3 ст. 162, п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 158, п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 158, п. "а" ч. 2 ст. 158, п. "а" ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ, на основании ст. 70 УК РФ к 8 годам лишения свободы, освобожден 3 октября 2012 г. по отбытии наказания,
осужден по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, по п. п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 16 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 2 года.
Иванов И.А., < ... > , судимый:
- 12 октября 2004 г. по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 4 годам лишения свободы;
- 18 апреля 2005 г. по ч. 3 ст. 162 УК РФ, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ к 8 годам лишения свободы;
- 18 июля 2007 г. по ч. 2 ст. 321 УК РФ, на основании ст. 70 УК РФ к 9 годам 9 месяцам лишения свободы (с учетом постановления от 20 декабря 2012 г.), освобожден по отбытии наказания 13 декабря 2013 г.,
осужден по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, по п. п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 17 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 2 года.
При назначении наказания в виде ограничения свободы судом установлены ограничения из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ, указанные в приговоре.
Заслушав доклад судьи Земскова Е.Ю., выступление адвокатов Утяцкого И.М. и Саламова Ш.Э., осужденных Иванова И.А., Костенко И.Г., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение представителя Генеральной прокуратуры РФ Самойлова И.В. об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционных жалоб, Судебная коллегия
установила:
Костенко и Иванов признаны виновными в совершении убийства А. группой лиц по предварительному сговору, сопряженном с разбоем, а также в разбойном нападении, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Преступление совершено 15 сентября 2015 г. в г. < ... > по адресу < ... > при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах:
осужденный Костенко выражает несогласие с выводами суда, утверждает, что судебное следствие проведено с обвинительным уклоном и вывод суда о том, что убийство потерпевшего было совершено совместно с Ивановым, не подтверждается материалами дела. Так, указывая на показания, данные им в ходе очной ставки, утверждает, что орудия преступления были приисканы им, а не Ивановым; считает, что суд необоснованно сослался на показания, данные им 17 и 18 сентября 2015 г., указывает на наличие в них противоречий, которым не дано должной критической оценки, данные показания были даны под психологическим давлением со стороны следователя, обещавшего походатайствовать перед судом о более мягком наказании, кроме того, эти показания опровергнуты в ходе очной ставки с Ивановым; факт психического воздействия подтверждается показаниями свидетеля П., согласно которым изначально Костенко заявлял о совершении убийства без участия Иванова; суд не учел, что один из трех телефонов был оставлен в кармане А. чтобы он мог вызвать помощь, что указывает на отсутствие умысла на его убийство; веревка была предназначена не для удушения, а для обхвата потерпевшего за плечи; указывает на наличие у потерпевшего ссадин, полученных прижизненно при его погрузке в автомобиль; считает необоснованным отказ следователя в проведении следственного эксперимента, проверки показаний на полиграфе; настаивает на том, что опасный для жизни потерпевшего вред здоровью был причинен уже после разбойного нападения, о чем свидетельствуют дальнейшие действия Иванова, который не предпринимал попыток скрыться; заключением эксперта не опровергнуто его утверждение о том, что удушение происходило уже в багажнике. Выводы о стоимости автомобиля основаны лишь на показаниях потерпевшей стороны и договоре купли-продажи, оценочной экспертизы не проводилось; указывает на достигнутую договоренность о продаже автомобиля за 980 000 руб., при этом П. в суде подтвердил полномочия А. определять цену продажи автомобиля. Также обращает внимание на нарушения требований ст. 217 УПК РФ, так как во время ознакомления с материалами уголовного дела отсутствовал адвокат; с экспертизой трупа N 1983 он ознакомлен после ее проведения, и был лишен возможности задать вопросы эксперту; оснований проводить допрос ночью не имелось. Он отсутствовал в ходе осмотра места происшествия 17 сентября 2015 г., полученные при осмотре образцы являются недопустимыми, поскольку изъяты в ночное время; недопустимыми являются протокол получения крови от 17 октября 2015 г. и заключение эксперта N < ... > от 12 октября 2015 г., согласно которым экспертиза крови проведена раньше ее получения; показания от 9 июня 2016 г. должны находиться в другом уголовном деле, за соответствующим номером; не был проведен следственный эксперимент для проверки возможности удушения человека веревкой;
адвокаты Саламов Ш.Э. и Утяцкий И.М. выражают несогласие с осуждением Иванова за убийство и в обоснование своих доводов приводят собственный анализ доказательств по делу. Так, адвокаты указывают, что убийство А. носило случайный характер и не охватывалось единым умыслом осужденных, о чем свидетельствуют показания Костенко в судебном заседании о совершении убийства им одним, без договоренности с Ивановым, при этом Иванов не принимал участия при переговорах с потерпевшим. Удары потерпевшему Иванов наносил по просьбе Костенко, непосредственно в ходе нападения, а не по заранее достигнутой договоренности. Обыскивал потерпевшего только Костенко, Иванов участия в этом не принимал. После нападения потерпевший был жив и мог позвать на помощь, это объясняет дальнейшие действия Костенко по его перемещению в другое место, в ходе которого А. пришел в себя и начал кричать, в связи с чем Костенко совершил его убийство. На очной ставке 27 июля 2016 г. Костенко отрицал участие Иванова в убийстве потерпевшего. Костенко утверждал, что показания 17 и 18 сентября 2015 г. были искажены следователем Б. с целью получения доказательств совершения убийства в соучастии. Также следователем были даны обещания Костенко о заключении досудебного соглашения и смягчении его ответственности, что также подтверждает версию об искажении показаний. Сам Иванов как в судебном заседании, так и на предварительном следствии 9 июня и 27 июля 2016 г. показывал, что участия в убийстве потерпевшего не принимал. Обращают внимание, что Костенко в целях подтверждения показаний о непричастности Иванова к убийству неоднократно заявлял о желании пройти психофизиологическое исследование с использованием полиграфа, в чем ему необоснованно отказано. При этом показания Костенко, данные 17 сентября 2015 г., являются недопустимыми, поскольку обоснованной необходимости в допросе осужденного в ночное время не имелось. Содержание показаний, данных 17 сентября 2015 г., было скопировано в протокол допроса 18 сентября 2015 г. Впоследствии Костенко указывал, что данные показания были изложены следователем Б., который является заинтересованным в исходе дела лицом. Данные показания Костенко являются недопустимыми. Судом необоснованно признаны надуманными и противоречивыми показания, данные Костенко 9 июня и 27 июля 2016 г. Полагают, что версия стороны защиты о том, что в момент погрузки потерпевшего в багажник автомобиля Костенко тот был жив, отвергнута необоснованно, заключение эксперта не опровергает возможности убийства А. в багажнике автомобиля при изложенных Костенко обстоятельствах. То, что осужденные не планировали своих действий по сокрытию трупа, также подтверждает версию стороны защиты об отсутствии умысла на убийство. Просят Иванова по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ оправдать.
По делу поступили возражения государственного обвинителя о необоснованности поданных апелляционных жалоб.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. ст. 304, 307 - 309 УПК РФ. В нем содержатся выводы по всем вопросам, имеющим значение для настоящего дела, из числа указанных в ст. 299 УПК РФ.
Судом правильно установлены фактические обстоятельства дела, которые подтверждаются совокупностью доказательств, приведенных в приговоре, а именно показаниями осужденного Костенко, данными на начальном этапе предварительного следствия, в которых он излагал обстоятельства подготовки и совершения преступления; протоколом проверки показаний Костенко на месте от 17 сентября 2015 г., согласно которому осужденный подробно рассказал и продемонстрировал свои действия и действия осужденного Иванова; показаниями свидетеля Г. об обстоятельствах, при которых им был сдан в аренду гаражный бокс, а также протоколом опознания указанным свидетелем осужденных по фотографиям; протоколами осмотра места происшествия, в ходе которых были обнаружены и изъяты орудия преступления, смывы вещества бурого цвета и иные предметы, имеющие значение для разрешения дела, а также обнаружен труп потерпевшего; заключением эксперта от 12 октября 2015 г. N < ... > согласно которому на предметах одежды Костенко была обнаружена кровь потерпевшего; протоколом осмотра договора аренды гаража, в котором отражены сроки и условия его использования; протоколом осмотра CD-дисков от 16 июня 2016 г., содержащих сведения о телефонных соединениях осужденных, заключением судебно-медицинской экспертизы о давности и причинах смерти А. и другими доказательствами, которые получили надлежащую оценку суда.
Вопреки доводам жалоб, вывод суда о совершении Костенко преступления совместно с Ивановым подтверждается его показаниями на предварительном следствии от 17 сентября 2015 г. в качестве подозреваемого и 18 сентября 2015 г. в качестве обвиняемого, согласно которым, действуя в рамках ранее достигнутой договоренности о нападении на продавца автомобиля с целью хищения автомобиля для дальнейшей продажи, между 10 и 11 часами утра 15 сентября 2015 г. они и потерпевший А. прибыли в гараж под предлогом осмотра автомобиля. В ходе разговора А. по телефону, они приняли решение реализовать задуманное, Костенко передал кастет Иванову, забрал у него веревку, и они обратились к А. с просьбой перепарковать автомобиль, а когда тот вышел из машины Костенко сзади схватил А. удушающим приемом, Иванов в это же время нанес несколько ударов в область головы, отчего потерпевший потерял сознание и упал. После этого Костенко накинул ему на шею веревку и задушил.
Данные показания обоснованно положены в основу приговора, поскольку они последовательны, Костенко подтвердил при их проверке на месте преступления, продемонстрировал свои действия и действия Иванова, кроме того, эти показания в большей степени соответствуют вышеприведенным доказательствам по делу.
Показания Костенко, в том числе 17 и 18 сентября 2015 г., получены в соответствии с требованиями закона, в присутствии адвоката, никаких жалоб и дополнений со стороны защиты ни по содержанию протоколов, ни в части действий следователя не поступало.
Доводы о том, что первоначальные показания Костенко были искажены следователем Б. с целью формирования доказательств обвинения в более тяжком групповом преступлении, судом обоснованно признаны несостоятельными, поскольку похищенный автомобиль под управлением Костенко был остановлен в связи с его розыском и на момент получения этих показаний правоохранительным органам не были известны обстоятельства совершенного преступления.
Изменение и дополнение показаний осужденным Костенко при последующих допросах, а также в судебном заседании направлено на помощь Иванову в защите от предъявленного обвинения, а также снижение общественной опасности содеянного им лично.
Первоначальные показания Костенко о том, что убийство было совершено в гараже, а не в багажнике его автомобиля, обоснованно признаны более достоверными, поскольку они согласуются с последующими действиями осужденных, которые после происшедшего оставили тело потерпевшего без присмотра в гаражном боксе, на достаточно длительное время, чтобы вернуться на место встречи и забрать оставленный ими автомобиль < ... > , в багажник которого они затем переместили тело А.
На то, что Иванову было известно о смерти А., указывает то обстоятельство, что, исходя из первоначальных показаний Костенко, они обсуждали вопрос сокрытия трупа, но отложили его до переоформления автомобиля. Кроме того, версию о том, что Иванов не был осведомлен об убийстве А. осужденный Костенко выдвинул спустя некоторое время, при допросе 9 июня 2016 г.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 16 сентября 2015 г. потерпевший был тщательно прикрыт несколькими слоями предметов одежды и тряпками, что также согласуется с доказательствами, указывающими на то, что А. был помещен в багажник уже мертвым.
И Иванов и Костенко показывали, что последний душил потерпевшего веревкой в гараже, при этом, согласно заключению эксперта, сделанном при судебно-медицинском исследовании трупа А., была обнаружена одиночная замкнутая горизонтальная странгуляционная борозда в средней трети шеи, смерть потерпевшего наступила от асфиксии вследствие сдавления органов шеи петлей при удавлении, что опровергает версию Костенко о том, что он дважды душил А., в гараже, а затем в багажнике автомобиля.
Версия стороны защиты о том, что веревка предназначалась для удержания потерпевшего за плечи, опровергается установленными фактическими обстоятельствами совершения преступления. Так, перед нанесением ударов кастетом Костенко осуществил захват и удержание потерпевшего рукой, однако уже после нанесения ударов при отсутствии необходимости удержания накинул веревку ему на шею с целью удушения.
Доводы о длине веревки (90 см) не свидетельствуют о том, что она не могла быть использована для удушения.
Являются правильными выводы суда о том, что осужденные заранее готовились к совершению преступления и в момент его совершения действовали согласованно в рамках ранее достигнутой договоренности, о чем свидетельствует содержание действий по подготовке преступления.
О том, что ими планировалось убийство потерпевшего, свидетельствуют такие обстоятельства как аренда гаража, в которой не было необходимости, если бы умысел осужденных был направлен только на изъятие имущества без лишения жизни потерпевшего.
При этом доводы об аренде в целях оказания услуг опровергаются отсутствием реальной деятельности, какого-либо оборудования, условиями договора об использовании гаража только для стоянки автомобиля и хранения принадлежностей к нему, а также сроком договора - 20 дней, что, в совокупности с заключением договора на другое лицо, указывают на связь этих действий с преступным умыслом осужденных.
Таким образом, действия осужденных квалифицированы правильно, исходя из установленных судом фактических обстоятельств дела.
Доводы о несогласии с суммой вмененного ущерба по тем основаниям, что выводы суда о стоимости автомобиля основаны лишь на показаниях потерпевшей стороны и договоре купли-продажи, при этом оценочной экспертизы не проводилось, а между осужденными и А. была достигнута договоренность о приобретении автомобиля за 980 000 руб., являются неубедительными.
Данные доводы фактически сводятся к переоценке стоимости автомобиля и признаются несостоятельными, поскольку суд при определении суммы ущерба правильно принял во внимание содержание договора купли-продажи автомобиля (том 1 л.д. 198), которым подтверждены понесенные потерпевшими расходы на приобретение автомобиля в сумме 1 070 000 руб., а также показания свидетеля П. согласно которым автомобиль приобретался с целью перепродажи и был выставлен за 1 150 000 руб., при этом между потерпевшими имелась договоренность о том, что данная сумма может быть уменьшена не более чем на 20 000 руб., продажа за меньшую сумму была невыгодна, так как они в этом случае не получили бы прибыль от сделки. Поэтому показания П. суд обоснованно признал более достоверными, чем показания Костенко о том, что А. готов был продать автомобиль за 980 000 руб., то есть по цене более низкой, чем автомобиль был куплен.
При этом, вопреки доводам жалобы об отсутствии у свидетеля П. полномочий на приобретение автомобиля, из материалов дела усматривается, что при заключении договора купли-продажи от 3 августа 2015 г. от лица ООО " < ... > " свидетель П. действовал на основании доверенности от 1 июля 2015 г.
Предварительное следствие проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, при этом нарушений закона, которые бы свидетельствовали о недопустимости собранных доказательств, Судебная коллегия не усматривает.
Доводы о том, что следователем отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты, не свидетельствуют о нарушении закона, поскольку ходатайства были рассмотрены и мотивированно отклонены, а сторона защиты не была лишена возможности оспаривать действия следователя и стороны обвинения в целом, а также предоставлять доказательства в судебном разбирательстве.
Кроме того, УПК РФ не предусматривает законодательной возможности применения полиграфа в уголовном процессе, а сведения, полученные с использованием полиграфа при проверке достоверности показаний, не являются доказательством, поскольку оценка показаний в соответствии со ст. ст. 87, 88 УПК РФ относится к компетенции дознавателя, следователя, суда, а не эксперта либо специалиста.
Допрос Костенко 17 сентября 2015 г. (том 2 л.д. 68 - 72) и 18 сентября 2015 г. (том 2 л.д. 85 - 89) проводился в присутствии защитника, оба протокола прочитаны осужденным лично, замечаний ни от него, ни от защитника не поступало, оснований ставить под сомнение добровольность изложенных им сведений, а, соответственно, и указанных протоколов не имеется.
Учитывая то, что Костенко был задержан на пути следования для переоформления автомобиля, добытого преступным путем, а Иванов оставался на свободе и имел возможность предпринять меры, направленные на сокрытие следов преступления, то решение следственных органов о производстве неотложных следственных действий, в том числе в ночное время, является обоснованным.
Осмотр места происшествия 17 сентября 2015 г. был произведен следователем с соблюдением требований ст. ст. 176, 177 УПК РФ, и протокол осмотра места происшествия был составлен в соответствии с требованиями ст. 180 УПК РФ.
Как следует из материалов уголовного дела, образцы крови Костенко для сравнительного исследования получены на основании постановления от 17 сентября 2015 г. (том 3 л.д. 212), а экспертиза была проведена в период с 18 сентября по 12 октября 2015 г. (том 3 л.д. 230 - 240), указанных стороной защиты противоречий в датах по делу не усматривается.
Что касается доводов жалобы о недопустимости протокола дополнительного допроса Костенко от 9 июня 2016 г. (том 2 л.д. 90 - 95), то оснований для признания их обоснованными не имеется, поскольку осужденный допрашивался по обстоятельствам уголовного дела N < ... > , им даны пояснения, имеющие значение для данного дела. Ошибочное указание N < ... > вместо N < ... > является технической ошибкой.
Необоснованны и доводы Костенко о нарушении его прав при ознакомлении с материалами уголовного дела, поскольку, как усматривается из протокола ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела (том 4 л.д. 204 - 208), в нем имеются подписи Костенко и его адвоката; при этом осужденным собственноручно указано, что с материалами дела он ознакомлен в полном объеме без ограничений во времени и совместно с его защитником Ивановым П.И.
Доводы о нарушении сроков ознакомления с постановлением о назначении экспертизы не свидетельствуют о недопустимости экспертного заключения, поскольку осужденному и его защитнику была обеспечена возможность реализовать права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ.
Вместе с тем в обоснование своих выводов о виновности Костенко и Иванова в совершении преступления суд сослался, в том числе, на показания допрошенного в качестве свидетеля оперуполномоченного П. об обстоятельствах совершения осужденными убийства, ставших ему известными из беседы с осужденным Костенко. Однако положения ч. 3 ст. 56 УПК РФ, определяющие круг лиц, которые не могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключают возможность допроса дознавателя и следователя, проводивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетелей, в том числе об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий. При этом эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым.
При таких обстоятельствах ссылка суда на показания следователя П. в части изложения им сведений по обстоятельствам преступления, полученным при опросе осужденного Костенко, как на доказательство по делу подлежит исключению из приговора.
Вместе с тем оснований для отмены или изменения приговора не усматривается, так как и с учетом принятого решения совокупность имеющихся по делу доказательств является достаточной для вывода о виновности Костенко и Иванова.
Наказание осужденным Костенко и Иванову назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера, степени общественной опасности преступлений и личности виновных, смягчающих наказание обстоятельств.
Судом учтено частичное признание Костенко своей вины в совершении преступлений, публичное принесение извинения потерпевшей, наличие у него малолетнего ребенка, явка с повинной, в которой он указал данные своего соучастника и место нахождения трупа с орудиями преступлений, о котором не было известно сотрудникам правоохранительных органов.
В качестве смягчающих наказание обстоятельств Иванову суд обоснованно учел частичное признание им вины в совершении разбойного нападения, положительные характеристики, публичное принесение извинений потерпевшей.
При этом, обсудив вопрос назначения более мягкого наказания, суд обоснованно не усмотрел для этого оснований.
Оснований считать назначенное наказание несправедливым не имеется.
С учетом изложенного оснований для изменения наказания в связи с его несправедливостью Судебная коллегия не усматривает, поскольку все обстоятельства, имеющие значение при его назначении, судом учтены.
Также Судебная коллегия не усматривает и оснований для изменения категории преступления.
Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Московского городского суда от 7 октября 2016 г. в отношении Костенко И.Г. и Иванова И.А. изменить.
Исключить из числа допустимых доказательств показания свидетеля П. в части изложения им сведений по обстоятельствам преступления, полученных им при опросе осужденного Костенко И.Г.
В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.