ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 апреля 2018 г. N 45-АПУ18-6
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Истоминой Г.Н.
судей Хомицкой Т.П. и Кочиной И.Г.,
при секретаре Димаковой Д.Н.,
с участием старшего прокурора апелляционного управления Генеральной прокуратуры РФ Прониной Е.Н., защитников осужденного - адвокатов Иванова С.Ю., Воронина А.М., Ермолаева Р.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Сиволапа В.Н. и его защитников Иванова С.Ю., Воронина А.М., Ермолаева Р.А. на приговор Свердловского областного суда от 28 декабря 2017 года, которым
Сиволап Виталий Николаевич, < ... > несудимый
осужден по ст. 177 УК РФ к обязательным работам на срок 480 часов, по ст. 295 УК РФ к лишению свободы сроком на 15 лет с ограничением свободы на 2 года.
По совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 15 лет 1 месяц лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 2 года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.
Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., изложившей содержание обжалуемого приговора, доводы апелляционных жалоб, выступления осужденного Сиволапа В.Н. и его защитников - адвокатов Иванова С.Ю., Воронина А.М., Ермолаева Р.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, выступления представителя потерпевшего П. просившего отклонить апелляционные жалобы, прокурора Прониной Е.Н., полагавшей оставить приговор без изменения, Судебная коллегия
установила:
Сиволап В.Н. осужден за уклонение от погашения перед Р. кредиторской задолженности в крупном размере и за посягательство на жизнь судебного пристава Д. из мести за осуществление им законной деятельности по исполнению решения суда.
В апелляционной жалобе адвокат Иванов С.Ю. указывает на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании.
Выводы суда о наличии в действиях Сиволапа В.Н. составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 177, 295 УК РФ не подтверждаются рассмотренными в судебном заседании доказательствами.
Полагает, что заключение молекулярно-генетической экспертизы получено с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального закона, в силу чего является недопустимым доказательством.
Проводившая исследование эксперт М. имеет очень маленький стаж работы, во вводной части заключения не указаны сведения о наличии у нее специализации в области молекулярно-генетических экспертиз, не указан стаж работы в этой области, что ставит под сомнение ее компетентность.
Проведение экспертизы в ночное время с 23 часов 19 минут 6 октября до 22 часов 15 минут 12 октября 2016 года свидетельствует, по мнению автора жалобы, о заинтересованности эксперта М. в составлении выводов в интересах следствия.
В исследовательской части отсутствуют сведения о полном или частичном расходовании биологических материалов, что ставит под сомнение принципы объективности, повторимости и воспроизводимости результатов исследования.
Объекты поступили на исследование с поврежденной вскрытой упаковкой.
Несмотря на указанные обстоятельства, суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении повторной молекулярно-генетической экспертизы.
Обращает также внимание на отсутствие печати экспертной организации на подписи эксперта, в силу чего данное заключение, как полученное с нарушением закона, не могло использоваться для доказывания вины Сиволапа.
С нарушением закона получены и представленные на исследование объекты. Осмотр места происшествия произведен следователем с нарушением требований ст. ст. 177, 180 УПК РФ. Индивидуальные признаки осколков и фрагментов керамической бутылки: их геометрические размеры, вес, описание формы, а также сведения о конкретных местах обнаружения предметов, об их фиксации с помощью технических средств в протоколе отсутствуют. Не составлена опись объектов, схема их расположения на месте происшествия.
В силу указанных нарушений протокол осмотра места происшествия является недопустимым доказательством.
Полагает, что свидетели А. и В. оговаривают Сиволапа в связи с тем, что тот изобличает их в совершении тяжкого преступления - даче взятки в особо крупном размере.
Утверждение Сиволапа о непричастности к совершению преступлений, за которые он осужден, не опровергнуто собранными по делу доказательствами.
Из исследованной в суде видеозаписи следует, что никакого конфликта у Сиволапа с приставами не было, он вел себя спокойно и уверенно. Сиволап привык к присутствию в его жизни судебных приставов и оспаривал их действия только в правовом поле, что подтвердили свидетели Ч. и Ч.
Полагает, что дело имеет заказной характер, что подтвердила Ч.
Следствием не установлено место, откуда был брошен предмет. Согласно заключению специалиста Б. предмет мог быть брошен и из второго подъезда жилого дома < ... > по ул. Шварца г. Екатеринбурга, а из показаний свидетеля Ч. следует, что невозможно прицельно бросить бутылку.
В связи с отсутствием доказательств причастности Сиволапа к причинению здоровью Д. вреда и отсутствием в действиях Сиволапа состава преступления, просит приговор в отношении него отменить и вынести оправдательный приговор.
Об этом же ставят вопрос в дополнение к жалобе адвокаты Ермолаев Р.А. и Воронин А.М.
По доводам жалоб выводы суда о виновности Сиволапа В.Н. в совершении преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ, содержат существенные противоречия.
Считают, что некоторые выводы, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, основаны на произвольной интерпретации судом показаний свидетелей.
Это относится к показаниям свидетеля И. который, как следует из протокола судебного заседания, слышал от подсудимого фразу "Я вам устрою" в сентябре 2016 г., а не в день происшествия, как указано в приговоре (л. 31 протокола судебного заседания).
Неправильно приведены в приговоре показания свидетеля К. о том, что, выйдя из подъезда дома, Сиволап В.Н. выглядел испуганным и стремился свое состояние не показывать окружающим, хотя в протоколе судебного заседания указано, что Сиволап "не был обеспокоен, можно сказать, он был ошарашен. Когда он шел по дороге, точно не был удивлен".
Никто из свидетелей обвинения, указанных в приговоре, точно не показал, в чем именно выразилось агрессивное поведение подсудимого, желание и попытки воспрепятствовать приставам. Более того, показания одних свидетелей, касающиеся одной и той же ситуации, в отношении эмоционального состояния подсудимого противоречат другим.
Суд в приговоре сослался на показания свидетелей И. С., К. А. Ц., Н., Н., М. С. в подтверждение того что у подсудимого сформировался мотив мести за осуществление Д. законной деятельности.
Анализируя содержание показаний указанных свидетелей, авторы жалобы отмечают, что суд не устранил имеющиеся противоречия в их показаниях и не указал в приговоре, почему показания одних свидетелей были положены в основу обвинительного приговора, в то время как показания свидетелей, не содержащие сведения об агрессивном поведении подсудимого, не были приняты во внимание.
В нарушение ч. 3 ст. 14 УПК РФ суд не истолковал все сомнения в виновности Сиволапа в его пользу.
Считают, что при указанных обстоятельствах факт негативного отношения осужденного к деятельности судебных приставов не может считаться доказанным.
Суд не дал надлежащую оценку показаниям свидетелей У. (л. 238 протокола), К. (л. 243 протокола), Ч. (л. 189 протокола), С. (л. 234 протокола), которые показали, что из дома и ранее кидали бутылки, что они разбивались вдребезги. Показания указанных свидетелей подтверждаются протоколом осмотра места происшествия от 05.10.2016 г. (т.д. 2, л.д. 203 - 217), согласно которому в первом подъезде дома на стене висели объявления о том, чтобы жильцы не выкидывали из окон квартир, лоджий окурки, остатки пищи, домашний мусор.
С учетом этого полагают, что есть высокая вероятность, что 05.10.2016 г. бутылку мог бросить еще кто-то кроме Сиволапа В.Н.
Свидетели А. и В. которые пояснили, что Сиволап В.Н. признался им в совершении инкриминированного ему деяния, являются подозреваемыми по уголовному делу, возбужденному 26.04.2016 г. ГСУ СК России по факту дачи взятки должностным лицам ГУПСО "РД МУГИСО". В рамках расследования данного уголовного дела Сиволап В.Н. в марте - апреле 2017 года (т.д. 18 л.д. 16 - 21) дал показания, изобличающие А. и В. и только после этого спустя 7 месяцев указанные свидетели дали показания против него. О наличии возбужденного уголовного дела по факту дачи взятки, Сиволап В.Н. давал показания на предварительном следствии, однако в ходе судебных заседаний данные обстоятельства судом учтены не были.
А. и В. испытывают личную неприязнь к Сиволапу В.Н. и имеют поводы для его оговора, однако суд признал их показания допустимыми доказательствами.
Наличие неприязненных отношений между А. и В. с одной стороны и Сиволапом В.Н. - с другой также подтверждается показаниями свидетелей В. (л. 152 - 153 протокола), Ч. (л. 176 протокола), Ч. (л. 189 протокола), П. (л. 226 протокола), А. (л. 277 протокола), которые судом были признаны достоверными и допустимыми.
Полагают, что имеющиеся доказательства не свидетельствуют о наличии у осужденного неприязни к деятельности судебных приставов, а предположения суда первой инстанции о том, что такая неприязнь могла возникнуть у осужденного и явиться мотивом совершения им преступления, согласно части 4 ст. 302 УПК РФ, не могут быть основанием для постановления обвинительного приговора.
Обращают внимание на недопустимые доказательства, положенные судом в основу приговора. Так, протокол осмотра места происшествия, в ходе которого были изъяты предметы, в том числе осколки бутылки, составлен с нарушением требований ч. 3 ст. 180 УПК РФ, в нем отсутствует указание на то, что изъятые осколки были помещены в коробку, были опечатаны и какой именно печатью. В фототаблице отсутствует изображение результата следственного действия в виде коробки, в которую были помещены изъятые предметы, что в соответствии с ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ является обязательным, поскольку понятые в производстве следственного действия участие не принимали.
Ходатайство стороны защиты (л. 313 протокола) об исключении протокола осмотра от 05.10.2016 г. из перечня доказательств, необоснованно отклонено.
Изъятые на месте происшествия осколки были направлены для проведения судебной дактилоскопической экспертизы. В соответствующем заключении эксперта N 9011 (т. 2 л.д. 7 - 10) от 06.10.2016 г. при описании коробки экспертом было установлено, что лист с пояснительной надписью, которым оклеена указанная коробка, разрезан в части клапана коробки. В связи с нарушением целостности упаковки, авторы жалобы полагают, что с находящимися внутри осколками, могли быть произведены манипуляции, вследствие которых имелась возможность нанести следы пота осужденного на предоставленные на экспертизу предметы. Однако эти доводы осужденного и стороны защиты судом, проигнорированы.
По факту вскрытия коробки с вещественными доказательствами, которые имеют ключевое значение для данного дела в ходе судебного следствия не допрашивались следователь Л. и специалист П. которые изымали осколки от бутылки, следователь К. который принял дело к производству и направлял осколки для проведения сравнительной дактилоскопической экспертизы. Тем самым суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, а именно, возможность нанесения следов пота Сиволапа В.Н. на осколки бутылки. С учетом изъятия у осужденного автомобиля, на котором он передвигался, получить образцы его пота не составляло никакого труда.
Обращают внимание на противоречия в протоколе осмотра места происшествия от 05.10.2016 г., который производил следователь Л. с участием специалиста П. (т. 1 л.д. 237 - 243) в протоколе осмотра места несчастного случая от 11.10.2016 г., проведенного Государственным инспектором труда К. (т. 1 л.д. 200 - 205), в ходе которого также обнаружены осколки. Указанные противоречия суд проигнорировал и не дал им должной оценки.
Анализируя протокол осмотра дисков с записями с видеокамер, установленных в пассажирском лифте подъезда N < ... > дома N < ... > по ул. < ... > и сопоставляя его с данными следственного эксперимента, обращают внимание на разницу во времени, в течение которого Сиволап В.Н. мог доехать в пассажирском лифте с 1 этажа на 9 этаж: за 31 и 32 секунды согласно видеокамерам и за 23,4 секунды, согласно следственному эксперименту. Оба указанных следственных действия проводились без участия понятых и специалиста с нарушением ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ, что повлекло несоответствие выводов суда, изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам уголовного дела.
В приговоре (л. 20) суд ссылается на протокол следственного эксперимента (т.д. 17, л.д. 58 - 68), как на подтверждение наличия возможности у Сиволапа В.Н. возможности бросить бутылку в Д., однако, в ходе следственного эксперимента следователь не учитывал физические характеристики подсудимого, время, необходимое на отпирание тамбурной двери, входной двери в квартиру и отключения сигнализации в квартире, на поиск документов, с которыми Сиволап В.Н. вышел из подъезда, и время вызова лифта на 9 этаж, в связи с чем вывод следователя о том, что у подсудимого имелось в распоряжении 4 минуты 17 секунд с момента выхода из грузового лифта до момента падения бутылки и 1 минута 30 секунд с момента падения бутылки до входа в лифт, не соответствует действительности.
В связи с несоответствием выводов суда о виновности Сиволапа В.Н. в совершении преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ, фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением судом уголовно-процессуального закона, приговор подлежит отмене.
В апелляционной жалобе осужденный Сиволап В.Н. также считает приговор незаконным и необоснованным. Утверждает о непричастности к преступлениям, за которые осужден. От исполнения решения суда он не уклонялся, полагая, что его имущество, которое было арестовано судебными приставами, должно было быть ими реализовано, так как он в течение пяти дней добровольно не исполнил решение суда. Однако в течение пяти лет судебные приставы не реализовали его имущество.
На жизнь судебного пристава Д. он не покушался и не имел мотива для совершения этого преступления. Судом отказано в удовлетворении всех заявленных стороны защиты ходатайств, чем нарушены принципы объективности и беспристрастности.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия находит выводы суда о виновности Сиволапа в посягательстве на жизнь судебного пристава Д. и уклонении от погашения кредиторской задолженности перед Р. правильными, основанными на исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах.
В судебном заседании достоверно установлен факт причинения 5 октября 2016 года судебному приставу Д. находящемуся при исполнении служебных обязанностей у дома N < ... > по ул. Шварца г. Екатеринбурга открытой проникающей черепно-мозговой травмы, повлекшей наступление его смерти 20 марта 2017 года. Данная травма получена Д. в результате попадания в его голову керамической бутылки из-под виски, сброшенной с высоты не ниже шестого этажа указанного жилого дома.
Данное обстоятельство не оспаривается стороной защиты в апелляционных жалобах.
Доводы жалоб о том, что Сиволап не причастен к сбрасыванию бутылки, о том, что это могло сделать другое лицо, не основаны на материалах дела и опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Так, из показаний допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей судебных приставов С., И., С. К., Ц., Н., Н., М. А. С. следует, что Сиволап, забрав из своей автомашины вещи, зашел в подъезд, и в тот момент, когда он находился в доме, на голову потерпевшего Д. упала бутылка, от полученного удара потерпевший упал, а через несколько минут (3-5) Сиволап вышел из подъезда.
Суду Н. и С. описали траекторию падения бутылки, указав, что данный предмет сброшен с высоты не ниже шестого этажа, со стороны первого подъезда. Бутылка летела под углом, с ускорением и могла попасть в любого из них, поскольку они располагались вблизи друг от друга.
Со слов С., эпизодически он производил видеозапись исполнительных действий, общения С. и Д. с Сиволапом. Видеокамерой зафиксирован фрагмент падения бутылки на Д.
В соответствии с пояснениями С. Д. от попадания бутылки в голову, повалился на него, и их обоих засыпало осколками.
Из показаний свидетеля Р. следует, что после общения Сиволапа на повышенных тонах с судебными приставами и входа подсудимого в подъезд, через несколько минут из окна своей квартиры на 4 этаже он наблюдал падение бутылки на голову судебного пристава.
Бутылка пролетела с правой стороны от окна, где в первом подъезде расположены переходные лоджии.
Очевидцы причинения вреда здоровью судебному приставу Д. Л., К. П. С. пояснили, что в момент падения бутылки на голову потерпевшего Сиволап находился в первом подъезде дома N < ... > на ул. Шварца и вышел из него через несколько минут.
В судебном заседании была просмотрена видеозапись, произведенная свидетелем С., на которой видно, что 5 октября 2016 года в ясную погоду на площадке около первого подъезда дома N < ... > на ул. Шварца Сиволап общается с судебными приставами-исполнителями С. и Д.
На парковке с ограниченным пространством в форменной одежде с отличительными знаками находятся судебные приставы группы быстрого реагирования, там же ближе к подъезду припаркован служебный автомобиль "Газель", оснащенный специальными обозначениями и надписями "ФССП России". Около пассажирской двери стоят приставы Д. и С.
На одной линии от данного транспортного средства у края бордюра припаркован автомобиль "Лэнд Ровер Рэндж Ровер", принадлежащий Ч.
Видеозаписью с высоты выше шестого этажа зафиксирован момент падения предмета, который при попадании в голову Д. разбивается на многочисленные осколки.
Через 2 минуты 14 секунд с момента падения предмета из первого подъезда выходит Сиволап, интересуется происходящим, не приближаясь к потерпевшему, отходит в сторону, при этом на осколки не наступает, не касается их и не поднимает с поверхности асфальта.
По данной видеозаписи составлен протокол осмотра с фототаблицей, в котором отражены указанные обстоятельства, (т. 4 л.д. 152 - 156, 157 - 169, 170 - 171).
Передвижение осужденного зафиксировано также видеозаписью с камер видеонаблюдения, установленных в подъезде N < ... > дома N < ... > на ул. Шварца.
В ходе их просмотра в судебном заседании установлено, что в 12:47:27 Сиволап вошел в подъезд, в 12.47.39 он проследовал в лифт, поднялся на 9 этаж, в 12:48:15 вышел из лифта.
В 12:52:35 в объективе камеры на домофоне входной двери отображено падение предмета, в 12:54:05 Сиволап зашел в пассажирский лифт, спустился на 1 этаж, в 12.54.47 он вышел из подъезда (т. 5 л.д. 251 - 253, т. 6 л.д. 2 - 17, 18 - 19).
Таким образом в период с 12.48.15 до 12.54.05 - 5 минут 50 секунд Сиволап находится в подъезде дома вне поля зрения камер наблюдения и именно в это время в 12.52.35 из дома вылетает бутылка и падает на голову Д.
При осмотре квартиры N < ... > дома N < ... > по ул. Шварца в г. Екатеринбурге и подъезда дома установлено, что все этажи имеют одинаковую планировку с выходом на общую лоджию, двери не оборудованы запирающими устройствами.
Из проемов лоджии просматриваются улица Шварца, вход в первый подъезд и территория с парковкой, прилегающая к кафе "Грильяж" (т. 2 л.д. 203 - 217, т. 3 л.д. 14 - 44).
Результатами следственного эксперимента подтверждено наличие у Сиволапа возможности за время пребывания в подъезде дома, с учетом передвижения на лифте, входа в квартиру N < ... > на 9 этаже, выхода из нее, бросить бутылку в Д. (т. 17 л.д. 58 - 68).
При этом в ходе следственного эксперимента произведены замеры времени, необходимого для подъема в лифте наверх с 1 на 9 этаж, для спуска вниз с 9 на 1 этаж, времени движения прогулочным шагом от лифта до двери квартиры, от двери квартиры до переходной лоджии.
Полученные в ходе следственного эксперимента результаты времени подъема лифта - 23,4 сек. в пассажирском лифте; 23,97 сек. в грузовом лифте, не имеют существенного расхождения со временем подъема Сиволапа в лифте зафиксированному камерами видеонаблюдения, установленными в подъезде N < ... > дома N < ... > на ул. Шварца, которое с момента проследования Сиволапа в грузовой лифт и до выхода из лифта составило 36 секунд.
С учетом этого времени и времени, необходимого для преодоления прогулочным шагом расстояния от лифта до квартиры от квартиры до переходной лоджии 16 сек. (6,73 + 9.83), судом сделан обоснованный *** том, что результатами следственного эксперимента подтверждено наличие возможности у Сиволапа за время пребывания в подъезде сбросить бутылку в Д.
Время, которое Сиволап якобы потратил на отыскание документов, на что обращается внимание в жалобах, объективно не может быть установлено, кроме того Сиволап в судебном заседании не давал показаний о том, что он искал в квартире документы, а потому эти доводы жалобы не могут поставить под сомнение результаты эксперимента.
Принимая во внимание показания свидетелей, данные, полученные при просмотре видеозаписей, при проведении следственного эксперимента, осмотра подъезда, суд обоснованно пришел к выводу о том, что в тот в период времени с 12:48:15 до 12:54:05, что составило 5 минут и 50 секунд, когда Сиволап находился в подъезде дома вне поля зрения камер наблюдения, а именно в 12.52.35 из дома была выброшена бутылка, которая попала в голову судебного пристава Д. что свидетельствует о том, что Сиволап имел возможность бросить бутылку в Д. и располагал для этого достаточным временем продолжительностью 4 минуты 20 секунд.
Доводам стороны защиты, поддержанным и в апелляционных жалобах, о том, что не установлено, откуда была выброшена бутылка, что она могла быть выброшена из второго подъезда, и представленному в подтверждение этого заключению специалиста Б. суд дал надлежащую оценку.
С учетом того, что в распоряжении специалиста Б. имелась только видеозапись, которая велась судебным приставом С. в стороне от первого подъезда, зафиксировавшая падение бутылки, а видеозапись с камеры домофона на входной двери первого подъезда, зафиксировавшая почти вертикальную траекторию падения предмета под небольшим углом, не исследовалась специалистом, суд обоснованно пришел к выводу о том, что он не располагал достаточными данными для дачи объективного и достоверного заключения, а потому сделанное им заключение, имеющее предположительный характер, не может поставить под сомнение доказанность того обстоятельства, что бутылка, явившаяся предметом причинения смерти Д. в действительности сброшена из первого подъезда и с высоты не ниже шестого этажа.
Правильно сослался суд в приговоре как на доказательства виновности Сиволапа на протокол осмотра примыкающей к подъезду автомобильной парковки, в ходе которого изъяты пробка и 19 фрагментов в виде осколков керамической бутылки, которые упакованы в картонную коробку и направлены на экспертное исследование (т. 1 л.д. 237 - 243, т. 2 л.д. 118 - 149).
Оценивая данное доказательство с точки зрения допустимости, суд обоснованно сослался, на то, что осмотр места происшествия и изъятие осколков керамической бутылки проведены в соответствии с положениями ст. ст. 164, 176 и 177 УПК РФ, с применением технического средства фотофиксации, в протоколе достаточно подробно приведено описание обстановки на месте происшествия, указано место нахождения осколков бутылки.
Вопреки доводам жалобы в протоколе содержится указание на то, что изъятые осколки бутылки упакованы в картонную коробку с пояснительными надписями и подписями, пробка упакована в бумажный конверт с пояснительными надписями и подписями.
Отсутствие в фототаблице изображения коробки, в которую были помещены изъятые предметы, не может поставить под сомнение законность проведенного следственного действия.
Отраженные в протоколе сведения о нахождении осколков бутылки на автомобильной стоянке у подъезда N < ... > соответствуют показаниям свидетелей - очевидцев события о том, что бутылка при падении и ударе о голову потерпевшего разбилась.
По заключению трасологической экспертизы, изъятые 19 фрагментов (осколков) керамического материала ранее составляли одно целое - бутылку из-под алкогольной продукции (т. 2 л.д. 196 - 199).
Согласно заключению эксперта по результатам молекулярно-генетического исследования изъятых с места происшествия осколков, на четырех осколках керамической бутылки обнаружены кровь и пот, которые произошли от Д.
На двух фрагментах (осколках) образующих часть дна бутылки выявлены эпителиальные клетки, сопутствующие поту, произошедшие от Сиволапа и как минимум еще трех лиц, идентифицировать которых не представляется возможным (т. 2 л.д. 26 - 63).
Доводам стороны защиты, поддержанным и в апелляционной защите о недопустимости заключения эксперта, суд дал надлежащую оценку.
Как следует из материалов дела, экспертиза назначена и проведена с соблюдением требований главы 27 УПК РФ, регулирующих производство судебной экспертизы. В акте экспертизы вопреки доводам жалобы отражена квалификация эксперта М. имеющей высшее биологическое образование, стаж экспертной работы с 2013 года, подробно описаны поступившие на экспертизу объекты в картонной коробке, при этом каждый осколок из керамического материала был завернут в пакет, а также приведенное исследование, с указанием использованных методов, методических рекомендаций, полученные результаты, произведенные по ним расчеты и обоснование выводов.
Допрошенная в судебном заседании эксперт М. подтвердила наличие у нее соответствующей квалификации для проведения экспертизы и опыта работы, пояснив, что молекулярно-генетическое исследование относится к биологическим исследованиям, в связи с тем, что у нее высшее биологическое образование она проводит такие экспертизы регулярно и в течение четырех лет работы ею ежегодно проводится по 90-100 таких экспертиз. Полученные в ходе исследования значения вероятности позволили ей сделать вывод в категоричной форме о принадлежности эпителиальных клеток Сиволапу.
Убедительные объяснения со ссылкой на соответствующие правовые акты даны экспертом и по вопросам отсутствия оттиска печати в акте экспертизы, причины, по которым заключение не заверено печатью.
Как следует из материалов дела, и указано в жалобах, первоначально изъятые с места происшествия осколки бутылки были направлены на дактилоскопическую экспертизу.
При описании поступивших на исследование объектов в картонной коробке экспертом указано на наличие разреза в части клапана коробки, заклеенного в последующем липкой лентой. При вскрытии коробки внутри нее обнаружены 19 керамических фрагментов.
По результатам исследования эксперт пришла к выводу о непригодности для идентификации лица (лиц) следов папиллярных линий, обнаруженных на поверхности 19 фрагментов керамического материала.
После проведения этой экспертизы упакованные экспертом керамические фрагменты были переданы эксперту М.
В судебном заседании в ходе допроса в качестве свидетеля следователя Л. являвшегося руководителем следственной группы, не были установлены обстоятельства направления коробки на исследование эксперту, причины нарушения ее целостности.
В то же время, данные свидетельствующие о личной заинтересованности следователей Л. К., специалиста П. в расследовании дела, о том, что ими могли быть умышленно нанесены следы Сиволапа на изъятые осколки бутылки, из материалов дела не усматриваются.
В жалобах также не приводятся конкретные факты в подтверждение доводов о производстве следователями манипуляций с изъятыми вещественными доказательствами, эти доводы жалоб носят характер предположения.
Кроме того, как правильно указал суд, вид представленных эксперту для сравнительного исследования образцов буккальных эпителий Сиволапа, взятых следователем на зонд-тампон, исключает возможность намеренного нанесения на осколки бутылки произошедших от Сиволапа эпителиальных клеток, сопутствующих поту.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия не находит оснований для признания незаконным и необоснованным решения суда о допустимости заключения эксперта М. и достоверности сделанных экспертом выводов.
Отсутствие в исследовательской части акта экспертизы сведений о полном или частичном расходовании биологических материалов, на что обращается внимание в жалобах, также не может поставить под сомнение вывод суда о допустимости экспертного заключения.
Не имел суд оснований, указанных в ст. 206 УПК РФ, и для проведения повторной экспертизы.
Причастность Сиволапа к совершению преступления в отношении Д. подтверждается также показаниями свидетелей А. и В., которые пояснили в судебном заседании, что в ходе встречи 10 или 11 октября 2016 года Сиволап разоткровенничался и признался в том, что он на ул. Шварца, когда заходил к себе в квартиру, в ярости бросил бутылку из-под коллекционного виски в направлении судебных приставов, прибывших изымать автомобиль. Сиволап также сообщил, что совершенные им действия подпадают под ст. 295 УК, но следствие не сможет доказать его вину. Их подсудимый спрашивал, как ему поступать дальше. Считают, что поделившись возникшей проблемой, Сиволап выплеснул тем самым свои эмоции.
Доводам стороны защиты об оговоре Сиволапа свидетелями суд дал в приговоре надлежащую оценку и с учетом утверждений свидетелей о правдивости сообщенных ими сведений, данных об активном общении Сиволапа с указанными лицами, полученных из детализации телефонных соединений, суд обоснованно отверг их.
Исследованные судом доказательства свидетельствуют о наличии у Сиволапа мотива для посягательства на жизнь судебного пристава Д. в связи с осуществлением им деятельности по исполнению судебного решения.
Так, свидетель С. производившая исполнительные действия в отношении должника - Ч., пояснила в судебном заседании, что в сентябре 2016 года она совместно с Д. в сопровождении сотрудников группы быстрого реагирования И. и М. выезжала по месту проживания Ч. с целью наложения ареста на имущество, однако из-за агрессивного поведения Сиволапа, оказавшего активное сопротивление, пройти в квартиру должницы не удалось.
Спустя несколько дней Сиволап в ее служебном кабинете вновь повел себя агрессивно и высказал предостережение, что судебным приставам следует быть предусмотрительнее и оглядываться по сторонам.
5 октября 2016 года утром она и Д. совместно с сотрудниками группы быстрого реагирования, среди которых был и Д., приехала к дому N < ... > на ул. Шварца, намереваясь подвергнуть аресту имущество Ч., куда подъехал Сиволап на автомобиле "Лэнд Ровер Рэндж Ровер", принадлежащем Ч. Когда ему было объявлено об аресте транспортного средства, он высказал фразу: "Вы хотите, чтобы я вам устроил?".
При оформлении документов в служебном автомобиле "Газель" Сиволап попытался к ней подойти, но Д. его не пропустил. Забрав с ее разрешения из автомобиля личные вещи, Сиволап зашел в первый подъезд дома.
Находясь у автомашины Сиволапа она услышала глухой звук, обернувшись, видела упавшего на асфальт Д. с разбитой головой. Через некоторое время из подъезда вышел Сиволап.
Относительно событий 5 октября 2016 года свидетель Д. прибывшая к дому N < ... > по ул. Шварца в связи с совершением исполнительных действий в отношении Ч., пояснила, что Сиволап убеждал их в отсутствии задолженности у Ч. пытался препятствовать аресту автомобиля, принадлежащего должнице, фактически находящегося в его владении и пользовании.
Свидетели И. С., К. К., А. Ц., Н. Н. М. и С. находившиеся 5 октября 2016 года у дома N < ... > на ул. Шварца в связи с исполнением своих должностных обязанностей и являвшиеся очевидцами причинения Д. черепно-мозговой травмы в результате попадания в его голову бутылки также дали в судебном заседании показания о том, что Сиволап был возмущен решением судебных приставов-исполнителей С. и Д. арестовать автомобиль, на котором приехал подсудимый.
Свидетель И. пояснил также, что Сиволап пытался проникнуть в служебный автомобиль "Газель", где находилась С., но Д. его не пропустил, а забрав из своего автомобиля личные вещи, он направился в первый подъезд дома, обронив фразу: "Я вам устрою".
При этом вопреки доводам жалобы эти показания свидетеля И. приведены в приговоре правильно в соответствии с протоколом судебного заседания, (л. 26 протокола).
Последующий ответ на вопрос государственного обвинителя о том, что Сиволап высказывал угрозу в сентябре, а также говорил о том, что если бы они были без формы, то он бы им устроил, не меняет смысл сказанного И. ранее в свободном рассказе об обстоятельствах, свидетелем которых он являлся.
Свидетель И. пояснил также, что, когда Сиволап после падения бутыли вышел из подъезда, он поинтересовался произошедшим и заявил, что в этом доме не только он их недолюбливает.
Данное высказывание подсудимого о негативном отношении к судебным приставам после выхода его из подъезда дома подтвердили А., Н. и Ц.
Правильно приведены в приговоре и показания свидетеля К., который, отвечая на вопрос государственного обвинителя, пояснил о Сиволапе: "У него очень сильно лицо изменилось. Когда он уходил в подъезд, был агрессивным, а когда выходил, был испуган, но этого он не показывал" (л. 120 протокола).
В судебном заседании свидетель Г. также пояснил, что Сиволап высказывал угрозы в связи деятельностью судебных приставов, в сентябре 2016 года в его служебном кабинете в ответ на замечание Сиволап заявил: "Ты тут в погонах, а на улице ты никто, обычный человек. Я на улице имею вес, будь аккуратнее, подворотни темные, ходи и оглядывайся".
Согласно показаниям допрошенного в качестве свидетеля дознавателя службы судебных приставов М. в августе 2016 года Сиволап в телефонном разговоре с ним потребовал не беспокоить Ч. при этом сказал, что ему (М.) на голову может упасть кирпич.
О разговоре с Сиволапом он сообщил руководителю П., в его присутствии тот звонил подсудимому и требовал не допускать подобных угроз.
Свидетель П. подтвердил показания М. и пояснил, что звонил Сиволапу в связи с поступившей от него угрозой, при этом Сиволап не отрицал, что высказал словесные угрозы, указал на их нереальность и извинился.
При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу о том, что именно Сиволап, из мотивов мести за осуществление судебными приставами, в том числе и Д. законной деятельности по исполнению судебных решений по исполнительному производству, умышленно с высоты не ниже шестого этажа жилого дома бросил керамическую бутылку в судебных приставов, в результате чего бутылка попала в голову судебного пристава Д., что повлекло причинение ему смертельных повреждений.
Показаниями свидетелей защиты У. К. Ч. С., на которые имеются ссылки в жалобах, этот вывод суда не опровергается.
Показания указанных свидетелей о том, что имели место случаи, когда из первого подъезда дома выбрасывали бутылки на припаркованные автомобили, не исключают совершение этих действий Сиволапом.
С учетом же поведения Сиволапа в связи с действиями судебных приставов по исполнению судебного решения, высказываемых им угроз, а также его действий непосредственно перед случившимся, наличия его следов на осколках бутылки, суд правильно пришел к выводу о том, что бутылку сбросил именно Сиволап, а не другое лицо.
Вопреки доводам жалоб суд дал надлежащую оценку всем представленным сторонами доказательствам, в том числе показаниям свидетелей стороны защиты, правильно указав, что они не влияют на обоснованность предъявленного Сиволапу обвинения.
Действия Сиволапа верно квалифицированы по ст. 295 УК РФ как посягательство на жизнь судебного пристава из мести за осуществление законной деятельности по исполнению решения суда.
Обоснованным является и вывод суда о виновности Сиволапа в злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности перед Р.
Наличие задолженности перед Р. и ее размер Сиволап и его защитники не оспаривают в жалобах.
Судом установлено, что с 1 ноября 2004 года до 3 июня 2010 года до вступления в законную силу решения Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 18 августа 2009 года Сиволап не возвратил Р. долг в размере 3 200 000 рублей.
Однако и после вынесения решения до возбуждения уголовного дела Сиволап умышленно уклонялся от погашения долга, исполнения решения суда. Указанный долг Сиволап не погасил и до судебного разбирательства по настоящему делу и вынесения приговора.
Несогласие Сиволапа с вынесенным судебным решением не освобождает его от обязанности исполнить это решение.
После возбуждения исполнительного производства Сиволап неоднократно (11, 19 сентября 2014 г., 17 декабря 2015 года) предупреждался судебным приставом-исполнителем об уголовной ответственности за уклонение от погашения кредиторской задолженности.
Помимо этого 17, 24, 28 октября, 11, 12 ноября 2014 года в отношении Сиволапа составлялись протоколы о совершении им административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 17.14 КоАП РФ и привлечении его к ответственности за нарушение законодательства об исполнительном производстве.
Приведя подробный анализ имущественного положения Сиволапа, суд обоснованно пришел к выводу о том, что Сиволап располагал достаточными финансовыми средствами для погашения задолженности, однако предпринимал активные действия, направленные на уклонение от исполнения денежного обязательства.
Указанные обстоятельства подтверждаются показаниями потерпевшего Р., решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 18 августа 2009 года, материалами исполнительного производства, показаниями свидетелей Д., Н., П., В., Л. справками о доходах Сиволапа за период с 2010 по 2016 годы, содержание и анализ которых подробно приведены в приговоре.
Оценив представленные сторонами доказательства, суд обоснованно признал Сиволапа виновным в злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности в крупном размере после вступления в законную силу соответствующего судебного акта и правильно квалифицировал его действия по ст. 177 УК РФ.
Доводы жалобы осужденного о том, что судебные приставы могли реализовать его имущество и в принудительном порядке исполнить решение суда, не имеют правового значения и не влияют на выводы суда о виновности Сиволапа.
Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, из материалов дела не усматривается. Судебное разбирательство проведено с соблюдением принципа состязательности сторон. Все представленные сторонами доказательства исследованы в судебном заседании с достаточной полнотой, а заявленные ходатайства, в том числе ходатайства подсудимого и его защитника разрешены судом, по ним приняты мотивированные решения, отраженные в протоколе судебного заседания и приговоре суда.
По указанным мотивам Судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора по доводам жалоб.
Наказание назначено Сиволапу соразмерно содеянному, с учетом всех обстоятельств дела, данных о личности осужденного, а также влияния наказания на его исправление и условия жизни его семьи.
При этом смягчающее обстоятельство - наличие на иждивении осужденного малолетней дочери и несовершеннолетнего сына, а также состояние его здоровья, положительные данные о его личности в полной мере учтены судом при назначении наказания Сиволапу.
Оснований для признания назначенного наказания несправедливым и для его смягчения Судебная коллегия не усматривает.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Свердловского областного суда от 28 декабря 2017 года в отношении Сиволапа Виталия Николаевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Сиволапа В.Н. и его защитников Иванова С.Ю., Воронина А.М., Ермолаева Р.А. - без удовлетворения.