ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 июля 2017 г. N 4-АПУ17-20СП
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего судьи Лаврова Н.Г.,
судей Романовой Т.А., Смирнова В.П.
при секретаре Мамейчике М.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Султановского Д.И. и Суворова Б.Р., адвокатов Попова Р.Б. в защиту интересов осужденного Султановского Д.И., Лобановой Н.С. в защиту интересов осужденного Суворова Б.Р. на приговор Московского областного суда от 25 апреля 2017 г., по которому
Султановский Д.И. < ... > ранее не судимый,
осужден к лишению свободы:
- по п. п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет с ограничением свободы на 1 год;
- по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 3 года с ограничением свободы на 1 год;
- на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно на 16 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением ограничений: не покидать жилище в период с 22 до 6 часов, не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту жительства или пребывания, не менять место жительства или пребывания, избранного им после освобождения от основного наказания, и места работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, с возложением обязанности являться в указанный орган 2 раза в месяц для регистрации;
Суворов Б.Р., < ... > , ранее не судимый,
осужден к лишению свободы:
- по п. п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет с ограничением свободы на 1 год;
- по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 3 года с ограничением свободы на 1 год;
- на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно на 16 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с установлением ограничений: не покидать жилище в период с 22 до 6 часов, не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту жительства или пребывания, не менять место жительства или пребывания, избранного им после освобождения от основного наказания, и места работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, с возложением обязанности являться в указанный орган 2 раза в месяц для регистрации.
Постановлено взыскать с Султановского Д.И. и Суворова Б.Р. в пользу потерпевшей М. в счет компенсации морального вреда, причиненного преступлением, по 2 000 000 руб. с каждого.
По делу разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовой Т.А. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб, выступление осужденных Султановского Д.И. и Суворова Б.Р. (в режиме видеоконференц-связи) и в защиту их интересов адвокатов Попова Р.Б., Лобановой Н.С., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, мнение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Потапова И.Е., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, Судебная коллегия
установила:
по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Султановский Д.И. и Суворов Б.Р. признаны виновными в совершении с особой жестокостью, группой лиц по предварительному сговору убийства потерпевшего Л. а также в тайном хищении принадлежавшего ему имущества, в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору.
Преступления совершены 23 ноября 2014 г. на территории < ... > района < ... > области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах и дополнении к ним:
осужденный Султановский Д.И. просит приговор отменить и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. В обоснование ссылается на то, что при рассмотрении дела были нарушены требования закона, суд ограничил его право на заявление мотивированных и немотивированных отводов, не разъяснив ему должным образом это право, на выяснение у кандидатов в присяжные заседатели обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении дела, не обеспечив нахождение его возле стола председательствующего судьи, где кандидаты сообщали о себе информацию; вошедшие в состав коллегии присяжные заседатели не соблюдали возложенные на них обязанности, собирая информацию по делу вне рамок судебного заседания, общаясь с его родственниками и другими свидетелями по делу; при представлении государственным обвинителем для исследования фототаблицы с изображением трупа потерпевшего стороне защиты не была предоставлена возможность высказать свое мнение относительно данного доказательства; в ходе допроса свидетель С. сообщила присяжным заседателям информацию о его судимостях и другие негативно характеризующие его данные; сторона обвинения оказывала на присяжных заседателей давление, преподнося им доказательства, основанные на догадках и предположениях; в удовлетворении заявленных им и защитником ходатайств об исследовании доказательств, подтверждающих его невиновность, суд необоснованно отказал; не допустил для прослушивания в судебном заседании аудиозаписей с телефонными переговорами свидетелей П., К., И., подсудимого Суворова, мотивируя тем, что в них содержится нецензурная брань; при формулировании вопросного листа не учтены высказанные стороной защиты замечания, не включены дополнительные вопросы о наличии обстоятельств, исключающих ответственность подсудимых или влекущих их ответственность за менее тяжкое преступление, несмотря на отсутствие идеальной совокупности преступлений и различное его отношение к содеянному были поставлены общие вопросы о виновности и снисхождении; в результате допущенных нарушений было нарушено его право на защиту, и присяжные заседатели отнеслись к нему с предубеждением, что привело к вынесению незаконного и необоснованного вердикта;
адвокат Попов Р.Б. в защиту осужденного Султановского Д.И. просит отменить приговор и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство. В качестве основания для такого решения указывает на существенные нарушения уголовно-процессуального закона; свидетель С. сообщила присяжным заседателям о наличии у Султановского трех судимостей; было необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты: о приостановлении судебного заседания и направлении запроса в Конституционный Суд РФ о применении положений ч. 8 ст. 335 УПК РФ, об оглашении в полном объеме показаний Суворова, данных в ходе предварительного расследования дела, в связи с существенными противоречиями, о воспроизведении всех аудиозаписей, приобщенных к материалам дела; при формулировании вопросного листа в нем был поставлен один вопрос о снисхождении, в котором невозможно было учесть позицию Султановского, который признал свою вину по одному из преступлений; из-за формального подхода к производству судебно-психиатрической экспертизы и отсутствия в распоряжении экспертов необходимой медицинской документации судом в недостаточной мере исследовано психическое состояние Султановского;
осужденный Суворов Б.Р. считает приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, просит его отменить и вынести решение, которым оправдать его. Утверждает, что он не убивал потерпевшего Л. и не похищал принадлежавшее тому имущество; при назначении наказания суд не учел наличие у него на иждивении матери, нуждающейся в постоянном уходе, племянника, у которого погибли родители, а также его молодой возраст и иные положительно характеризующие данные;
адвокат Лобанова Н.С. в защиту интересов осужденного Суворова Б.Р. просит отменить приговор и направить дело на новое рассмотрение. Обращает внимание на существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона и несправедливость назначенного наказания вследствие его суровости. Утверждает, что председательствующий судья не разъяснил должным образом стороне защиты право отвода вступившему в дело государственному обвинителю Долгиевой, не объявил 16 марта 2017 г. сторонам секретаря судебного заседания, который вел протокол, постановил огласить явку Суворова с повинной, полученную в ночное время и без адвоката, объединил в вопросном листе в один вопрос два деяния, не образующие идеальной совокупности, включил в вопрос о причастности Султановского в полном объеме действия Суворова, что влекло затруднения в понимании и осмыслении этих вопросов присяжными заседателями и сложности в принятии ими решения о недоказанности действий одного из соучастников, не создал условия для вынесения присяжными заседателями вердикта, направив их в совещательную комнату за несколько минут до окончания рабочего времени, что провоцировало их на поспешность решения.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Долгиева М.М. и потерпевшая М. утверждают о несостоятельности изложенных в них доводов и считают, что оснований для отмены либо изменения приговора не имеется.
Проверив материалы дела и обсудив доводы, содержащиеся в жалобах и возражениях на них, Судебная коллегия не усматривает таких нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачи его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - самой процедуры судебного разбирательства.
Так, по окончании предварительного расследования дела при рассмотрении вопроса о форме судопроизводства по делу, а затем в ходе предварительного слушания дела и в подготовительной части судебного заседания следователем и судом Суворову и Султановскому подробно разъяснялись предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ права, которыми они наделены при формировании коллегии присяжных заседателей, включая право на заявление мотивированных и немотивированных отводов.
Для реализации указанного права в судебном заседании подсудимым были созданы все необходимые условия.
Как видно из протокола судебного заседания, никакого количественного ограничения на мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели, председательствующим судьей сторонам не устанавливалось, и стороной защиты был заявлен мотивированный отвод четырем кандидатам в присяжные заседатели, один из которых, по указанным в ходатайстве основаниям, был удовлетворен. В дальнейшем подсудимые по согласованию между собой и с защитниками произвели немотивированный отвод двоих кандидатов в присяжные заседатели путем вычеркивания их фамилий из единого списка.
Согласно ч. 15 ст. 328 УПК РФ, если в уголовном деле участвуют несколько подсудимых, то немотивированный отвод производится по их взаимному согласию, а в случае его недостижения - путем разделения между ними количества отводимых присяжных заседателей поровну. Если такое разделение невозможно, то подсудимые реализуют свое право на немотивированный отвод по большинству голосов или по жребию.
Таким образом, по смыслу закона, подсудимые, все вместе, имели право только на два немотивированных отвода, что им должным образом разъяснялось.
О том, что между подсудимыми не было достигнуто согласия относительно отводимых кандидатур, ни они сами, ни их защитники не заявляли.
С учетом количества кандидатов в присяжные заседатели, оставшихся после удовлетворения немотивированных отводов, у суда не было оснований для предоставления сторонам возможности заявлять дополнительные немотивированные отводы.
Данных о том, что местонахождение подсудимых в зале каким-то образом препятствовало их полноценному участию в процедуре формирования коллегии присяжных заседателей, в материалах дела не содержится. Каких-то заявлений на этот счет от подсудимых и их защитников не поступало.
Замечаний по проведенному отбору присяжных заседателей, а также ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей в связи с ее тенденциозностью у участников процесса не имелось.
Объективных данных о нарушении кем-либо из присяжных заседателей возложенных на них п. 3 ч. 2 ст. 333 УПК РФ, обязанностей не имеется и заявления Султановского об обратном голословны и ничем не подтверждены.
Таким образом, коллегия присяжных заседателей сформирована в точном соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ и уголовное дело рассмотрено законным и беспристрастным судом.
Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 334, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства, особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, полномочия председательствующего судьи и присяжных заседателей. Председательствующим по делу в полной мере соблюден принцип равноправия и состязательности сторон.
В рамках имеющихся полномочий председательствующий судья останавливал участников судебного разбирательства, когда те касались вопросов, разрешение которых в силу требований ст. 334 УПК РФ не отнесено к компетенции присяжных заседателей.
При упоминании свидетелем С. в своих показаниях сведений о прошлых судимостях Султановского, а также о его совместной с потерпевшим деятельности по обороту наркотиков она немедленно была прервана председательствующим судьей, за чем последовало обращение к присяжным заседателям с разъяснениям о том, что данная информация значения для дела не имеет и приниматься во внимание при вынесении вердикта не может. Выступая с напутственным словом, председательствующий судья повторно ориентировал присяжных заседателей на недопустимость использования ими указанной информации в процессе вынесения вердикта.
Указанный случай являлся единственным в судебном заседании и его последствия своевременно и должным образом были устранены председательствующим судьей.
Повода считать, что сообщенные свидетелем С. сведения привели к утрате присяжными заседателями беспристрастности, не имеется. Заявлений об отводе кого-либо из присяжных заседателей по указанной причине от Султановского и его защитника не поступало.
Никакой другой информации, способной вызвать у присяжных заседателей предубеждение к подсудимым, в судебном заседании не звучало.
Оснований для приостановления уголовного дела с целью обращения в Конституционный Суд РФ для проверки конституционности ч. 8 ст. 335 УПК РФ у суда не имелось, в связи с чем подобное ходатайство Султановского было обоснованно отклонено.
В дальнейшем, при даче показаний Султановским, тот, излагая обстоятельства дела, уже по собственной инициативе сообщил присяжным заседателям о том, что он совместно с Л. употреблял гашиш, объясняя именно этим обстоятельством свой дальнейший сон, во время которого, по его версии, Суворов совершил убийство Л.
Сведений о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, не имеется.
Ходатайства стороны защиты об исключении из разбирательства протоколов допроса Суворова, проверки показаний на месте, явки его с повинной по мотиву применения недозволенных методов следствия судом были тщательно проверены в ходе допроса оперативного сотрудника К., следователя Л. понятых М., Р.
Показания названных лиц не являлись единственным критерием оценки законности получения того или иного доказательства и были рассмотрены и оценены в совокупности с результатами проведенной следственным органом по заявлению Суворова проверки в порядке ст. 144 УПК РФ, а также с документальным содержанием протоколов, удостоверенным подписями участвовавших в следственных действиях лиц, включая защитников обвиняемого, а в некоторых случаях понятых и с фиксацией хода этих действий путем фотосъемки.
После исследования с участием сторон всех значимых обстоятельств в вопросе оценки законности доказательств судом приняты мотивированные решения, правильность которых у Судебной коллегии сомнений не вызывает, так как объективных фактов, свидетельствующих об оказании на Суворова при расследовании дела незаконного воздействия с целью дачи ими признательных показаний либо понуждения к обращению с явкой с повинной, а равно других нарушений, влекущих утрату доказательствами юридической силы, в судебном заседании, а равно в ходе апелляционного рассмотрения дела установлено не было.
Исходя из правовой природы явки с повинной, а также с учетом положений ст. 142 УПК РФ нельзя согласиться с тем, что обращение с нею в ночное время и в отсутствие адвоката является нарушением закона.
Сторона защиты не имела препятствий заявить возражения против исследования путем обозрения присяжными заседателями фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия, но не воспользовалась указанным правом.
Исследование в судебном заседании указанной фототаблицы, являющейся неотъемлемой частью протокола осмотра места происшествия, имело значение для установления факта насильственной смерти потерпевшего и способа лишения его жизни, поэтому оснований для исключения ее из числа доказательств не имелось, как и считать ее демонстрацию присяжным заседателям способом оказания на них незаконного воздействия.
Все ходатайства стороны защиты о представлении доказательств были рассмотрены с соблюдением установленной уголовно-процессуальным законом процедуры. Большая часть ходатайств, поданных стороной защиты, председательствующим судьей была удовлетворена.
Случаев необоснованного отклонения ходатайств стороны защиты о представлении доказательств либо необоснованного исключения доказательств, которые подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей, по материалам дела не усматривается.
Не свидетельствует об ограничении права стороны защиты на представление доказательств отказ председательствующего судьи в повторном исследовании в присутствии присяжных заседателей протоколов допроса Суворова и проверки его показаний на месте, протоколов допроса свидетелей К. и С., а также свидетеля К., в показаниях которого не было установлено существенных противоречий по сравнению с данными в суде, что свидетельствовало об отсутствии предусмотренных ч. 3 ст. 281 УПК РФ оснований.
В протоколе не содержится данных о том, что в ходе оглашения в судебном заседании протоколов допроса свидетелей К. и С., а также обвиняемого Суворова государственным обвинителем были упущены существенные обстоятельства, имеющие значение для дела, а стороне защиты в восполнении указанного недостатка председательствующим было отказано.
Допрос свидетелей К., С. и К. был окончен в судебном заседании лишь после того, как стороны исчерпали имевшиеся к свидетелям вопросы.
В исследовании ряда протоколов допроса Суворова суд правильно отказал адвокату Лобановой, а также Султановскому и его защитнику Поповой из-за отсутствия для этого условий, предусмотренных в п. 1 ч. 1 ст. 276 УК РФ.
Непосредственно допрошены в судебном заседании также свидетели П. К., И. Протоколы осмотра дисков с распечаткой ведущихся указанными лицами переговоров, в той части, где как-то упоминались обстоятельства, относящиеся к делу, до сведения присяжных заседателей были доведены.
Доводы в жалобах о том, что отказ председательствующего судьи в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств повлиял на существо вынесенного заседателями вердикта, абстрактны, не содержат ссылок на содержательную часть этих доказательств: записей телефонных переговоров, переписки Суворова в социальных сетях, а также показаний К., С. К., Суворова, которая из-за принятого судьей, по мнению адвокатов и осужденных, необоснованного решения не была исследована, но имела отношение к делу и значение для установления фактических обстоятельств, а в случае с показаниями свидетелей и подсудимого Суворова - к тому же свидетельствовала о существенном характере противоречий в их показаниях по сравнению с данными в суде.
Судебное следствие проведено при активном участии подсудимых и их защитников, при этом их процессуальные права не нарушались, и исследование представленных доказательств было завершено с согласия представителей обеих сторон.
Не допущено в ходе судебного разбирательства дела иных нарушений, с которыми УПК РФ связывает возможность отмены приговора суда, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей.
Несмотря на указание в протоколе судебного заседания, что вступившая в процесс государственный обвинитель Долгиева М.М. была объявлена только для потерпевшей с разъяснением ей права отвода, следует признать, что этого вполне достаточно для того, чтобы сторона защиты также могла использовать это право, которое законодательно закреплено и хорошо адвокатам известно в силу профессиональной деятельности.
К тому же право на заявление отводов неоднократно разъяснялось сторонам в ходе судопроизводства по делу, в частности при проведении предварительного слушания дела и в подготовительной части судебного заседания. В качестве участника процесса с указанием ее процессуального статуса Д. в судебном заседании была объявлена, что создавало все условия для реализации стороной защиты предоставленных ей прав на заявление отвода.
Должным образом у сторон выяснялся вопрос о наличии отводов к секретарю судебного заседания Г. который помимо 16 марта 2017 г. участвовал во всех остальных судебных заседаниях, предшествующих указанной дате и после нее. Поэтому никаких заблуждений относительно секретаря, который вел протокол в судебном заседании 16 марта 2017 г., у стороны защиты быть не могло.
Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.
В напутственном слове председательствующий судья привел содержание обвинения, напомнил присяжным заседателям об исследованных доказательствах, в том числе и представленных стороной защиты, изложил позиции государственного обвинителя и защиты, разъяснил правила оценки доказательств, сущность презумпции невиновности, положение о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимых и другие вопросы, предусмотренные ст. 340 УПК РФ. Нарушений принципа объективности и беспристрастности при произнесении напутственного слова не усматривается.
Все обстоятельства, которые входят в предмет доказывания по делу и подлежат установлению коллегией присяжных заседателей, получили отражение в вопросном листе.
Характер предъявленного подсудимым обвинения не исключал в сложившейся ситуации рассматривать содеянное деянием, для установления которого возможна постановка одного вопроса, поскольку тайность хищения имущества была обусловлена именно фактом причинения потерпевшему смерти, и завладение его имуществом имело место в то же время, в том же месте, где его убили, и было начато по ходу причинения потерпевшему смерти, когда тот потерял сознание. Такая постановка вопроса не препятствовала присяжным заседателям в случае признания недоказанности причастности Султановского или Суворова к убийству или краже, отразить это в ответе на вопросы N 2 и 5, исключив соответствующие действия из перечисленных в данных вопросах. Соответственно вопросам о событии деяния и причастности в отношении каждого из подсудимых был поставлен вопрос о снисхождении.
В связи с совершением Султановским и Суворовым инкриминируемых преступлений по предварительной договоренности и совместно оснований для изложения вопросов N 2 и 5 об их причастности к преступным событиям в иной редакции, то есть без упоминания в них действий друг друга как соучастников, не имелось. При недоказанности каких-то из изложенных в этих вопросах обстоятельств либо действий кого-то из подсудимых, в том числе их сговора на совместную преступную деятельность, присяжные заседатели имели возможность исключить указание на это при положительном ответе на данные вопросы.
Право присяжных заседателей на исключение отдельных обстоятельств, имеющих отношение к событию преступного деяния либо причастности к нему конкретного подсудимого, председательствующим судьей в напутственном слове надлежаще разъяснялось.
С учетом занятой подсудимыми позиции к предъявленному обвинению у председательствующего судьи отсутствовал повод для постановки частных вопросов о таких обстоятельствах, которые влияют на степень виновности подсудимых либо изменяют ее характер, влекут за собой освобождение кого-либо из них от ответственности. Не предлагалась также сторонами постановка вопросов такого характера.
Вопросный лист сформулирован в соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ. Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, составлены с учетом предъявленного Суворову и Султановскому обвинения, поддержанного в суде государственным обвинителем, результатов судебного следствия, прений сторон, после обсуждения их сторонами, в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов. Содержание вопросов у присяжных неясностей не вызывало, и за получением от председательствующего судьи на этот счет каких-то пояснений они, судя по протоколу, не обращались.
Изложенные в жалобах доводы о поспешности присяжных заседателей при вынесении вердикта, недостаточности у них времени для принятия продуманного решения, не имеют под собой основания. Окончание рабочего времени не препятствовало продолжению обсуждения поставленных перед ними вопросов, тем более, что никаких просьб об объявлении перерыва в работе коллегии ни от присяжных заседателей, ни от сторон не поступало. В 19 час. 35 мин. вердикт был вынесен.
Полученные ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы понятны и ясны.
Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Султановского и Суворова в совершении убийства Л. и краже принадлежащего ему имущества. Его содержание соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ.
Правовая оценка действий осужденных соответствует установленным вердиктом обстоятельствам дела.
Судом дано убедительное обоснование направленности умысла осужденных и каждому из квалифицирующих их действия признаку, в том числе особой жестокости, выразившейся в заведомом сожжении ими потерпевшего заживо.
Исходя из заключения экспертов, проводивших исследование психического состояния Султановского и Суворова, и на основе анализа их действий, которые являлись умышленными, последовательными и целенаправленными, у суда не имелось оснований усомниться в психическом состоянии осужденных, что позволило обоснованно признать каждого из них вменяемым.
Утверждения адвоката Попова о формальном подходе экспертов к производству экспертизы являются беспочвенными. Выводы экспертов основаны на результатах изучения материалов дела, клинической беседы с испытуемым, ознакомлении с анамнезом, исследовании медицинской документации подэкспертного, в том числе поступившей из психоневрологического диспансера, анализе данных о его соматическом и неврологическом состоянии. О проведении дополнительной либо повторной экспертизы сторона защиты не ходатайствовала, других сведений о психическом состоянии Султановского, которые не были известны экспертам, но могли повлиять на их выводы, в заседание суда не представляла и о существовании таких данных не заявляла.
Наказание Суворову и Султановскому назначено с учетом положений ст. 43, 60 УК РФ, отвечает требованиям справедливости, поскольку соответствует характеру, степени общественной опасности совершенных преступлений и сведениям о личности осужденных.
Все значимые в этом вопросе обстоятельства судом в должной мере учтены. Наличие такого обстоятельства, как явки Султановского и Суворова с повинной, позволили суду назначить им наказание за кражу в пределах, предусмотренных ч. 1 ст. 62 УК РФ.
В материалах дела отсутствует документальное подтверждение факту нахождения на иждивении Суворова его матери и других его родственников, на что ссылается осужденный. Более того, установленные судом данные о личности Суворова свидетельствуют, что последний не имел места работы и источника дохода.
Приведенные судом мотивы в обоснование невозможности применения положений ст. 64, 73, ч. 5 ст. 15 УК РФ убедительны.
Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осужденным, Судебная коллегия не находит; назначенное осужденным наказание признает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона, полностью отвечающим задачам их исправления, предупреждения совершения ими новых преступлений.
Вид исправительного учреждения осужденным суд определил в соответствии с требованиями ст. 58 УК РФ.
Гражданский иск потерпевшей М. о компенсации морального вреда подан с соблюдением требований ст. 44 УПК РФ в стадии расследования дела, разрешен судом правильно, в соответствии с требованиями действующего законодательства. Увеличение потерпевшей в ходе судебного разбирательства дела размера исковых требований не противоречит закону.
Суд предоставил каждому из осужденных право изложить свое мнение по вопросу обоснованности гражданского иска и его размеру.
Размер компенсации морального вреда определен судом в соответствии с требованиями ст. 151, 1101 ГК РФ с учетом причиненных потерпевшей нравственных и физических страданий в результате убийства ее единственного сына, с соблюдением принципа разумности, наличия у осужденных в силу их возраста и трудоспособности реальной возможности по исполнению приговора в данной части.
Право Султановского на ознакомление с протоколом судебного заседания в полной мере реализовано. Поданные им замечания на протокол судебного заседания рассмотрены с соблюдением установленной процедуры. Копия постановления, вынесенного по результатам рассмотрения замечаний, вручена осужденному.
Для какого-либо процессуального вмешательства в содержание протокола судебного заседания либо признания процедуры рассмотрения на него замечаний не соответствующей закону у Судебной коллегии оснований не имеется.
Изложенные в жалобах доводы об отсутствии доказательств виновности осужденных либо их недостаточности, о недостоверности показаний и неверной их оценке не могут быть приняты во внимание, поскольку все указанные обстоятельства подлежали оценке присяжными заседателями. При этом в соответствии со ст. 389.15, 389.27 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей, не может быть обжалован в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. С особенностями рассмотрения дела в суде с участием присяжных заседателей осужденные были надлежащим образом ознакомлены.
Иных оснований, которые могли бы служить основанием для отмены либо изменения приговора суда, постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, в жалобах не содержится и Судебной коллегией по результатам апелляционного рассмотрения дела не установлено.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Московского областного суда от 25 апреля 2017 г. в отношении Султановского Д.И. и Суворова Б.Р. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных и адвокатов без удовлетворения.