ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 29 октября 2019 г. N 33-АПУ19-22
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Безуглого Н.П.,
судей Климова А.Н. и Сабурова Д.Э.,
при секретаре Горностаевой Е.Е.,
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И., защитников - адвокатов Низельника Г.И. и Густова Д.А. на приговор Ленинградского областного суда от 11 марта 2019 года, которым
Филипьев Алексей, < ... > , не судимый,
осужден по части 3 статьи 30, пунктам "а", "г" части 4 статьи 228.1 УК РФ к 11 годам лишения свободы, по части 5 статьи 228.1 УК РФ к 16 годам лишения свободы; по части 3 статьи 30, пунктам "а", "г" части 4 статьи 228.1 УК РФ (по эпизоду в отношении А.) к 11 годам лишения свободы;
на основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;
Гончаренко Виктор Владимирович, < ... > не судимый,
оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, частью 5 статьи 228.1 УК РФ на основании пункта 1 части 1 статьи 217 УПК РФ (как указано в приговоре) в связи с непричастностью к совершению преступления с признанием права на реабилитацию в части оправдания в соответствии со статьей 133 УПК РФ;
осужден по части 5 статьи 228.1 УК РФ к 15 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;
Харлашин Алексей Иванович, < ... > , не судимый,
осужден по части 3 статьи 30, пунктам "а", "г" части 4 статьи 228.1 УК РФ к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Климова А.Н., выступления осужденных Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И., защитников-адвокатов Попова С.А., Густова Д.А. и Приходченко А.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Телешевой-Курицкой Н.А., полагавшей приговор оставить без изменения, Судебная коллегия
установила:
Филипьев А. и Гончаренко В.В. осуждены за незаконное производство в составе организованной группы наркотических средств и психотропных веществ в особо крупном размере.
Помимо этого, Филипьев А. осужден за покушение на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере в составе организованной группы, а также Филипьев А. и Харлашин А.И. осуждены за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере в составе организованной группы.
Данные преступления совершены Филипьевым А., Гончаренко В.В. и Харлашиным А.И. в период с конца июня 2016 года по 20 июня 2017 года на территории < ... > области и г. < ... > при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Осужденный Филипьев А. в апелляционной жалобе и дополнениях к ним указывает о своем несогласии с приговором и, не оспаривая выводы суда о его виновности в производстве наркотических средств, психотропных веществ и в покушении на сбыт наркотических средств, отрицает свою причастность к организованной группе, отмечая, что производство наркотических средств и психотропных веществ он осуществлял по договоренности с лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство - К. а по эпизоду покушения на сбыт наркотических средств А. он выполнил лишь часть объективной стороны вмененного ему преступления, в то время как непосредственными исполнителями его являлись К. и ранее ему неизвестное лицо. Также утверждает о своей непричастности к покушению на сбыт наркотических средств и психотропных веществ - смеси, содержащей кокаин, массой 951,8 г, смеси, содержащей МДМА, массой 514,1 г, и смеси, содержащей амфетамин, массой 9,3 г, в связи с тем, что он не осведомлен о лице, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, которое хранило содержащую кокаин смесь по месту своего жительства и в автомобиле, а смесь, содержащую амфетамин - при себе. Утверждает об отсутствии намерений к реализации обнаруженной по месту своего проживания смеси, содержащей МДМА. Просит переквалифицировать действия по эпизоду незаконного оборота смеси, содержащей МДМА, на часть 2 статьи 228 УК РФ; в части обвинения по эпизоду покушения на сбыт смеси, содержащей кокаин, массой 951,8 г, и смеси, содержащей амфетамин, - оправдать за отсутствием состава преступления; а по остальным эпизодам исключить из объема обвинения указание на совершение преступлений в составе организованной группы и смягчить назначенное наказание.
В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней действующий в интересах осужденного Филипьева А. адвокат Низельник Г.И., не оспаривая приговор в части признания его подзащитного виновным в незаконном производстве наркотических средств и психотропных веществ в особо крупном размере, а также в покушении на сбыт свидетелю А. наркотических средств в крупном размере, выражает несогласие с выводами суда о совершении указанных преступлений в составе организованной группы. Находит необоснованным осуждение Филипьева А. по эпизоду покушения на сбыт смеси, содержащей кокаин, общей массой 951,8 г, по мотивам, что тот не был осведомлен о наличии данного наркотического средства и не совершал каких-либо действий, направленных на его реализацию; части указанной смеси были обнаружены в жилище и в автомобиле лица, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения; ссылка суда на то, что расположенная на ул. < ... > в г. < ... > квартира, где обнаружена часть данной смеси, была арендована Филипьевым А., является необоснованной, поскольку с лета 2016 года тот проживал по другому адресу, а ключи от данной квартиры передал иному лицу, имевшему в этой связи свободный доступ к местам хранения наркотических средств; каких-либо следов кокаина ни на самом Филипьеве А.А., ни в его жилище обнаружено не было, а выводы суда о роли осужденного в содеянном, выражающейся в приобретении наркотических средств по указанию организатора группы и их перевозке в места дальнейшего хранения в целях последующего сбыта, носят характер предположений ввиду того, что не подтверждены исследованными по делу доказательствами. Подвергая сомнению установленные судом фактические обстоятельства дела, связанные с целевым предназначением обнаруженной в жилище Филипьева А. смеси, содержащей МДМА, обусловленным их дальнейшей реализацией, отмечает, что сообщенные осужденным при даче показаний на стадии предварительного следствия сведения об имевшемся у него намерении сбыть данное наркотическое средство, хранившееся в квартире, были им придуманы; вес и упаковка изъятых таблеток МДМА не свидетельствуют о возможности их непосредственного сбыта; а имеющиеся по делу доказательства указывают лишь на незаконность хранения его подзащитным этого вида наркотических средств, в связи с чем просит переквалифицировать его действия по указанному эпизоду на часть 2 статьи 228 УК РФ. Оспаривая выводы суда о причастности Филипьева А. к покушению на сбыт смеси, содержащей амфетамин, изъятой у иного лица, заявляет о недостоверности показаний последнего о получении указанного наркотического средства от Филипьева А. в связи с тем, что они не находят своего подтверждения другими объективными доказательствами, в то время как показания самого Филипьева А. об обратном опровергнуты не были. Анализируя приведенные в приговоре доказательства, считает, что они не подтверждают выводы суда о совершении Филипьевым А. преступлений в составе организованной группы и в приговоре отсутствуют фактические данные, указывающие на совершение членами группы действий, направленных на разработку и планирование преступлений, свидетельствующих о распределении между ними ролей. В этой связи считает, что протоколы следственных действий и экспертные заключения, в которых приведены качественные и количественные характеристики наркотических средств и психотропных веществ, сами по себе не могут свидетельствовать о наличии организованной группы либо же об ее отсутствии, а отраженные в протоколах осмотра предметов сведения о соединениях, используемых Филипьевым А. и Гончаренко В.В. абонентских номеров, с номерами близких родственников организатора группы, не подтверждают выводы суда о поддержании связей между членами группы и ее руководителем, поскольку показания осужденных об общении с родственниками данного лица опровергнуты не были, и при этом осведомленность указанных родственников о преступной деятельности кого-либо из осужденных ничем не подкреплена. Ссылка суда на осуществление Филипьевым А. неоднократных переводов денежных средств в общей сумме 51 000 евро на имя организатора группы в подтверждение распределения доходов между членами организованной группы является неправомерной, поскольку данные переводы имели место в период с августа 2015 года по март 2016 года, то есть до начала установленной приговором даты функционирования организованной группы (в конце июля 2016 года). Факт документального оформления автомобиля " < ... > ", в котором находились осужденные Филипьев А. и Харлашин А.И. в момент их задержания, на родственника организатора группы в подтверждение выводов суда о наличии тесной связи между членами группы и ее руководителем, по мнению автора жалобы, сам по себе не опровергает показания Филипьева А. о приобретении указанного автомобиля им самим. Приводя собственный анализ показаний осужденных и К. отмечает отсутствие устойчивых связей между членами группы, их знакомство между собой в различные периоды времени и при обстоятельствах, не связанных с осуществлением преступных действий, при этом показания Филипьева А. о том, что он познакомился с Харлашиным А.И. только в день их задержания 20 июня 2017 года, опровергнуты не были, а наличие родственных связей между Гончаренко В.В. и организатором группы, равно как и знакомство последнего с Филипьевым А. и Харлашиным А.И. не свидетельствуют о причастности его подзащитного к совершенным преступлениям. Заявляет об отсутствии в приговоре мотивированной аргументации устойчивости организованной группы, в том числе обстоятельств времени и места объединения соучастников для совершения преступлений. Просит Филипьева А. оправдать в части обвинения в покушении на сбыт смеси, содержащей амфетамин, массой 9,3 г, и смеси, содержащей кокаин, массой 951,8 г; переквалифицировать его же действия по эпизоду незаконного оборота смеси, содержащей МДМА, массой 514,1 г, с части 3 статьи 30, пунктов "а", "г" части 4 статьи 228.1 УК РФ на часть 2 статьи 228 УК РФ; исключить из приговора указания о совершении им преступлений в составе организованной группы, и в этой связи соответственно смягчить Филипьеву А. наказание.
Осужденный Гончаренко В.В. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней ставит вопрос об отмене приговора по мотивам несоответствия изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, и существенного нарушения уголовно-процессуального закона. Считает, что его причастность к производству наркотических средств, психотропных веществ и виновность в совершении указанных преступлений не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами, а приведенные им в свою защиту доводы в судебном заседании не опровергнуты. Постановленный в отношении него приговор основан на предположениях, а все неустранимые по делу сомнения истолкованы в пользу обвинения. Ссылается на показания осужденного Филипьева А., данные им в судебном заседании, о его (Гончаренко) непричастности к производству наркотических средств. Обращает внимание на отсутствие у него знаний в области химии, на неполучение доходов от производства наркотиков, подтверждая лишь факт предоставления им в аренду своего дома за вознаграждение, отрицая свою осведомленность о неправомерном характере совершаемых в его доме действий съемщиками жилья. Отмечает, что в нарушение установленных пунктом 1 статьи 307 УПК РФ требований в приговоре не нашли своего отражения форма вины, умысел и мотивы преступления. Ссылается на то, что он лично не принимал участия в производстве наркотических средств и на этом основании считает, что его осуждение противоречит закрепленным в статье 5 УК РФ положениям, согласно которым лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие последствия, в отношении которых установлена его вина. Усматривая несоблюдение предусмотренного статьей 92 УПК РФ срока составления протокола задержания подозреваемого, обращает внимание на то, что он фактически был задержан 22 июня 2017 года, а не 24 июня того же года, как об этом ошибочно указано в соответствующем протоколе и в резолютивной части приговора при определении периода времени, подлежащего зачету в срок назначенного ему наказания. Также ссылается и на то, что уголовное дело в отношении него возбуждено 23 июня 2017 года, и в этот же день он был допрошен в качестве подозреваемого, будучи лишенным возможности пригласить адвоката по своему выбору, в то время как участвовавшая в производстве следственного действия адвокат Жирнова Ж.Н. была ему предоставлена без его волеизъявления на это, и она оказала ему неквалифицированную юридическую помощь в нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката, и в этой связи все полученные в ее присутствии первоначальные показания в качестве подозреваемого и обвиняемого, касающиеся процесса производства наркотических средств, являются недопустимыми доказательствами, так как были даны им по указанию адвоката Жирновой Ж.Н., действовавшей вопреки его интересам и согласовавшей позицию защиты по делу со следователем, а протоколы указанных следственных действий он подписал без ознакомления с их содержанием. В подтверждение доводов о нарушении его права на защиту на первоначальной стадии расследования он ссылается на решение квалификационной комиссии Адвокатской палаты Ленинградской области от 23 октября 2017 года, выявившей несоблюдение адвокатом Жирновой Ж.Н. ряда положений Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" и Кодекса профессиональной этики адвоката при оказании ему юридической помощи. Оспаривая выводы суда о поддержании им связи с организатором преступной группы посредством телефонной связи, отмечает, что номер последнего использовала его (Гончаренко) племянница, а его собственный номер телефона находился также в пользовании супруги и детей, в связи с чем общение между ними было обусловлено исключительно наличием родственных отношений. Подвергая критической оценке показания заключившего досудебное соглашение К. считает, что они носят необъективный характер ввиду того, что были даны им в своих собственных интересах, а также в интересах органов следствия. Одновременно с этим отмечает недопустимость показаний К. поскольку сообщенные им сведения о его (Гончаренко) осведомленности в производстве наркотических средств носят предположений характер. Со ссылкой на протокол судебного заседания заявляет о несоблюдении закона при принятии председательствующим решения об исследовании 3 декабря 2018 года письменных доказательств в связи с отсутствием ссылки на статью 285 УПК РФ. Полагает, что при назначении ему наказания суд в должной мере не учел предусмотренные статьей 60 УК РФ обстоятельства, оставив без внимания наличие у него ряда заболеваний. С учетом вышеизложенных доводов просит отменить приговор и прекратить уголовное преследование по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 5 статьи 228.1 УК РФ.
Действующий в защиту интересов осужденного Гончаренко В.В. адвокат Густов Д.А. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней в обоснование несогласия с приговором указывает, что показания Гончаренко В.В., допрошенного в качестве подозреваемого, были даны им в результате оказанного на него незаконного давления, а изложенные в них обстоятельства производства наркотических средств с описанием технологии их изготовления являются вымышленными. Утверждает, что Гончаренко В.В. не принимал непосредственного участия в производстве наркотических средств, что подтверждено выводами экспертных заключений об отсутствии произошедших от Гончаренко В.В. следов как на использовавшемся для этих целей оборудовании, так и на костюмах, в которых работали Филипьев А. и К. равно как и на предметах одежды самого Гончаренко В.В. Приводя содержание допрошенных в судебном заседании свидетелей Н. О. Б. и П. сообщивших об обстоятельствах задержания Филипьева А., К. и проведения обысков, обращает внимание на то, что указанные лица не располагали сведениями о роли Гончаренко В.В. в осуществлении незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. Считает, что обнаружение запрещенных в обороту веществ в помещениях, принадлежащих Гончаренко В.В., само по себе не свидетельствует ни о его причастности к их производству, ни о его осведомленности об осуществлении такой деятельности иными лицами. Ссылаясь на показания осужденного Филипьева А. о том, что при производстве метамфетамина открытый огонь не использовался, автор жалобы подвергает сомнению достоверность показаний и К. о роли Гончаренко В.В. при производстве метамфетамина, якобы заключавшейся в поддержании огня в горелках. Считает, что показания К. об осознанном участии Гончаренко В.В. в производстве наркотических средств являются предположением, а сообщенные им сведения о сжигании Гончаренко В.В. мусора на территории дачного участка в целях минимизации образуемого в результате производства наркотиков резкого кислотного запаха ничем объективно не подтверждены и опровергаются показаниями Филипьева А., отрицавшего наступление подобного побочного эффекта при их производстве. Оспаривая соисполнительскую роль Гончаренко В.В. в совершении преступления, заявляет, что необходимые для производства наркотиков прекурсоры и химические реактивы приобретались Филипьевым А. и К. которым Гончаренко В.В. лишь оказывал содействие в качестве водителя, что, по мнению автора жалобы, никак не свидетельствует о наличии у Гончаренко В.В. единого с Филипьевым А. и К. умысла на производство наркотических средств. Отмечает, что Гончаренко В.В. не принимал участия в аренде квартир, в которых хранились произведенные наркотические средства, и в этой связи полагает, что выводы суда о совершении Гончаренко В.В. преступлений в составе организованной группы не подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами, а основаны лишь на предположении. Ссылаясь на показания Гончаренко В.В. о контактировании посредством телефонной связи не с лицом, являвшимся организатором преступной группы, а с его родственником, автор жалобы подвергает сомнению выводы суда о поддержании организатором и членами группы связей путем данной формы общения, отмечая при этом количество имевших место соединений, которых было явно недостаточно для получения Гончаренко В.В. подробных указаний по производству наркотических средств. Полагает недоказанным факт общения Гончаренко В.В. по телефону с организатором группы, и считает, что нахождение последнего за пределами территории РФ в момент разговоров не подтверждено данными о биллинге телефонных соединений. В опровержение выводов суда о конспиративном характере деятельности членов организованной группы, обращает внимание на то, что Гончаренко В.В., в отличие от Филипьева А. и К. имевших в своем распоряжении специально приобретенные для поддержания связи сим-карты и телефоны с установленными на них мессенджерами, использовал свой личный телефон, на котором отсутствовали какие-либо специальные программы для скрытой связи. Считает, что неосведомленность Гончаренко В.В. о действиях других осужденных и К. в осуществлении незаконных операций со смесью, содержащей кокаин, также является свидетельством того, что его подзащитный не являлся участником организованной группы. Просит приговор в отношении Гончаренко В.В. отменить и по делу вынести новое судебное решение.
Осужденный Харлашин А.И. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней находит необоснованным постановленный в отношении него приговор и ставит вопрос об его отмене. Заявляет о недостоверности показаний свидетеля А. относительно достигнутой между ними договоренности о поставке кокаина в Республику < ... > в банках из-под рыбных консервов и представлении указанным лицом в подтверждение этого содержания электронной переписки. Утверждает, что общался с данным свидетелем исключительно по вопросам оказания тому содействия в получении страховых выплат и по поводу осуществления ими коммерческой деятельности, на что указывает также отсутствие в переписке с ним какого-либо упоминания о наркотиках. Давая оценку показаниям свидетеля А., отмечает, что тот был ранее судим и находился в розыске. Утверждает, что не был знаком с Филипьевым А. до момента их задержания 20 июня 2017 года, в связи с чем акт проведения оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение", согласно которому Филипьев А. управлял автомобилем " < ... > ", в котором также находился и он (Харлашин), сфальсифицирован. Подвергает сомнению достоверность показаний свидетеля К. которые были оглашены в судебном заседании в связи с его смертью, полагая, что данное лицо страдало психическими расстройствами вследствие наркотической зависимости, а также считает, что подписи в составленных К. акте оперативно-розыскного мероприятия, рапортах и протоколе допроса им не выполнялись. Оспаривая содержание сведений, приведенных в протоколе осмотра предметов (т. 16 л.д. 82 - 84), о его нахождении 20 июня 2017 года в зоне расположения базовых станций по ряду адресов в г. < ... > акте о проведении оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение" (т. 1 л.д. 123 - 124), в котором якобы задокументирована его встреча со свидетелем А., утверждает о своем нахождении в отмеченные в этих документах периоды времени в ином месте и при иных обстоятельствах. Полагает, что участвовавший по делу в ряде следственных действий в качестве понятого З. страдал наркотической зависимостью, в связи с чем он не мог в должной мере удостоверить полноту и достоверность сведений, отраженных в составленных с его участием протоколах осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 130 - 133, 144 - 147) и протоколе досмотра (т. 1 л.д. 152), а также дать объективные показания при его допросе в качестве свидетеля (т. 2 л.д. 236 - 239). Также подвергает сомнению действительное участие в вышеуказанных следственных действиях в качестве понятых З. и Т. полагая, что составленные с их участием процессуальные документы были подписаны ими гораздо позднее проведенных следственных действий. В обоснование доводов о недопустимости протокола осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 130 - 133) и протокола личного досмотра (т. 1 л.д. 152) обращает внимание на то, что указанные документы, несмотря на их проведение в различных местах, были составлены в один и тот же период времени, с участием одних и тех же понятых З. и Т. а ряд изъятых в ходе осмотра места происшествия предметов не направлялись для проведения экспертных исследований. Считает, что показания свидетеля Г. об обстоятельствах его (Харлашина) задержания и составления в дальнейшем сотрудниками правоохранительных органов процессуальных документов не соответствуют действительности, а справки экспертно-криминалистического центра (т. 1 л.д. 140, 156) были сфальсифицированы, так как выполненные в них от имени эксперта П. подписи имеют значительные различия. Автор жалобы подробно анализирует показания свидетелей Г. Л. М. Б. об обстоятельствах задержания осужденных на автомобиле " < ... > " и делает вывод об их недостоверности и несоответствии имевшим место реальным событиям. В этой связи указывает о необоснованности применения сотрудниками правоохранительных органов при задержании осужденных физической силы и огнестрельного орудия. Просит приговор отменить и дело прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.
Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы апелляционных жалоб, Судебная коллегия оснований для их удовлетворения не усматривает.
Так, судебное разбирательство в суде первой инстанции по уголовному делу проведено с соблюдением требований УПК РФ о состязательности, равноправии сторон, с выяснением всех юридически значимых для правильного его разрешения обстоятельств, подлежащих доказыванию при его производстве, в том числе, касающихся места, времени, способа совершения преступления, формы вины, мотивов, его целей и последствий, и в процессе его рассмотрения сторонам были созданы необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав.
Фактические обстоятельства изложенных в описательно-мотивировочной части приговора действий, совершенных осужденными, установлены судом правильно и основаны на оценке совокупности доказательств, полученных в предусмотренном законом порядке, всесторонне и полно исследованных непосредственно в судебном заседании.
Приведенные в апелляционных жалобах осужденных, их защитников и поддержанные ими же в суде апелляционной инстанции доводы о несоответствии содержащихся в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам дела и, как следствие, о неправильной правовой оценке действий Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И. Судебная коллегия находит необоснованными и не подтверждающимися материалами настоящего уголовного дела.
По результатам состоявшегося разбирательства суд, несмотря на занятую осужденными позицию по отношению к предъявленному им обвинению, обоснованно пришел к выводу о виновности каждого из них в инкриминируемых деяний, в обоснование чего привел доказательства, соответствующие требованиям УПК РФ по своей форме и источникам получения, признанные в своей совокупности достаточными для вынесения обвинительного приговора.
При обосновании вывода о виновности Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И. в совершенных преступлениях суд в приговоре правомерно сослался на показания К. уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения, сообщившего об обстоятельствах осуществления им совместно с Филипьевым А. и Гончаренко В.В. производства наркотических средств и психотропных веществ, о распределении между ними в процессе этих действий ролей, функциональных обязанностях каждого из них, в соответствии с которыми Филипьев А., в силу обладания знаниями в области химии, непосредственно занимался смешиванием необходимых для производства наркотиков и психотропных веществ компонентов в специально оборудованной для этих целей лаборатории на территории принадлежащего Гончаренко В.В. домовладения, в то время как он и Гончаренко В.В. выполняли его указания, подносили ему химические реактивы, обеспечивали необходимой для осуществления химических процессов водой, вели наблюдение за окружающей обстановкой в целях обеспечения безопасности процесса, в ходе чего Гончаренко В.В. также принимал меры к устранению сопровождавшего процедуру производства специфического запаха путем сжигания мусора; об оказании им (К.) помощи Филипьеву А. в расфасовке произведенных наркотических средств и психотропных веществ; перевозке на специально подысканных в этих целях автомобилях " < ... > " и приобретаемых химических реактивов к месту нахождения лаборатории, а также произведенных ими наркотических средств, психотропных веществ и уже готовых иных наркотиков в различные места в специально арендованные помещения; о состоявшейся 20 июня 2017 года встрече с Филипьевым А., Харлашиным А.И. и их совместном следовании на встречу с А. в целях реализации ему крупной партии кокаина; о согласовании Харлашиным А.И. условий данной сделки с покупателем и уточнении места встречи в условиях конспирации; о координирующей роли Ч. как при организации процесса производства наркотических средств и психотропных веществ, так и при последующих действиях, направленных на их дальнейшее распространение; об обстоятельствах их задержания при попытке сбыта пакета с кокаином и изъятии наркотических средств, имевшихся при них, а также хранившихся в целях дальнейшей реализации в различных специально отведенных для этих целей местах.
Суд надлежащим образом проверил приведенные выше показания К. с позиции их соответствия установленным статьей 88 УПК РФ критериям, в том числе и на предмет их допустимости и достоверности, и по результатам их всесторонней оценки как между собой, так и в совокупности с иными доказательствами, обоснованно признал показания К. соответствующими действительности и правомерно использовал их как доказательство по уголовному делу.
Вопреки доводам жалоб, обстоятельств, которые могли бы свидетельствовать о недостоверности сообщенных К. сведений, либо же данных, дающих основания полагать об оговоре им осужденных, в представленных материалах не содержится.
К. действительно заключил с правоохранительными органами досудебное соглашение о сотрудничестве, однако сам по себе этот факт не может указывать на наличие у него оснований к оговору осужденных, равно как и не может являться свидетельством недостоверности его показаний, так как при изложении им обстоятельств происшедших событий по делу К. сообщил об участии в преступлениях не только других лиц, но и изобличил себя самого.
Приведенные в приговоре показания К. получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, и они согласуются с другими доказательствами по основным юридически значимым моментам, которые подтверждают правдивость сообщенных им сведений об обстоятельствах преступной деятельности каждого из осужденных, связанной с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ.
Результаты проведенных в рамках производства по делу следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, связанных с обнаружением и изъятием по местам жительства К. и Филипьева А., домовладении Гончаренко В.В., арендуемой Филипьевым А. квартире, их автомобилях, у К. при себе значительного количества наркотических средств и психотропных веществ, приспособлений для производства, химических реактивов, прекурсоров, емкостей, тары, объективно соответствовало сведениям, сообщенным К. при даче им показаний об обстоятельствах осуществления им совместно с осужденными противоправной деятельности по незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ, в том числе о расположении приспособленной для их производства лаборатории, местах сокрытия как произведенных ими самими веществ, так и иных запрещенных к обороту предметов.
При этом Судебная коллегия учитывает и то, что осужденный Филипьев А. на предварительном следствии и в судебном заседании не отрицал своей причастности к производству запрещенных к обороту веществ при обстоятельствах, о которых дал подробные пояснения К.
На первоначальной стадии расследования Гончаренко В.В. также признавал факт своей осведомленности о противоправном характере действий Филипьева А. и К. сообщив об осуществлении с ними поездок в г. < ... > в целях приобретения необходимых ингредиентов и их доставлении по месту нахождения лаборатории, оборудованной на территории собственного домовладения, принятии мер по сокрытию брикетов с произведенным веществом.
Суд обоснованно признал приведенные выше показания Гончаренко В.В. допустимыми доказательствами, так как процедура допросов, в ходе которых были получены эти сведения, отраженные в соответствующих протоколах, отвечает требованиям действующего уголовно-процессуального закона, при этом Гончаренко В.В. своевременно были разъяснены его права подозреваемого и обвиняемого, положения статьи 51 Конституции РФ и созданы необходимые условия для их реализации.
Указанные выше допросы Гончаренко В.В. проводились с участием адвоката Жирновой Ж.Н., защищавшей его интересы на основании ордера в связи с заключенным соглашением (т. 18 л.д. 205), что исключало дачу им показаний вопреки его воле или противоречащих его отношению к предъявленному обвинению. Содержание показаний, в которых Гончаренко В.В. частично признавал свое участие во вмененном ему деянии, но отрицал распространение наркотических средств, свидетельствует о том, что у него (Гончаренко В.В.) имелась реальная возможность для выбора необходимой позиции по делу для своей защиты от предъявленного обвинения, и эти факты противоречат доводам его же жалобы о самооговоре и оказании на него незаконного воздействия со стороны следствия.
Соответствие хода проводимых с участием Гончаренко В.В. следственных действий и правильность содержания его показаний, зафиксированных в соответствующих протоколах, были подтверждены собственноручными подписями самого Гончаренко В.В., ознакомившегося с сообщенными им сведениями путем личного прочтения, и его защитника, от которых не поступало заявлений ни об их искажении, ни о наличии у них дополнений по обстоятельствам происшедших событий (т. 18 л.д. 207 - 211, 234 - 238).
В этой связи ссылка Гончаренко В.В. на решение квалификационной комиссии Адвокатской палаты Ленинградской области от 23 октября 2017 года, выявившей несоблюдение адвокатом Жирновой Ж.Н. отдельных положений Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ" и Кодекса профессиональной этики адвоката при оказании ему юридической помощи, не свидетельствует о недопустимости с ее участием показаний Гончаренко В.В. как в части их содержательной части, так и относительно соблюдения установленных уголовно-процессуальных к ним требований, поскольку касаются профессиональных недоработок Жирновой Ж.Н. при выполнении ею регламентирующих адвокатскую деятельность норм, выразившихся в отсутствии должного реагирования при разрешении вопросов, связанных с применением к Гончаренко В.В. меры пресечения в период осуществления его защиты.
Вопреки доводам жалобы Гончаренко В.В., выводов о непредоставлении или уклонении адвокатом Жирновой Ж.Н. от юридической помощи Гончаренко В.В. при даче им показаний указанное решение не содержит, а потому этот акт не влечет признания оспариваемых стороной защиты первоначальных показаний Гончаренко В.В. недопустимыми доказательствами.
Кроме того, приведенные в приговоре показания Гончаренко В.В. не содержат существенных противоречий и с показаниями К. по обстоятельствам производства наркотических средств и психотропных веществ.
Фактический характер инкриминированных Гончаренко В.В. действий, выразившихся в предоставлении им на длительный период времени помещения для оборудования в нем лаборатории, участии в приобретении необходимых химических реактивов, скрытном характере их доставки для нужд производства, принятии мер по его поддержанию и сокрытию побочных от данной процедуры эффектов, ведению наблюдения за окружающей обстановкой в целях недопущения возможности раскрытия сведений об осуществляемых на территории его домовладения действиях, а также в получении за это крупных сумм денежных средств - все это в своей совокупности указывает не только на осведомленность Гончаренко В.В. в незаконном обороте наркотических средств и психотропных веществ, но и в его личном участии в совершении незаконных операций с ними, которое носило не пособническую, а соисполнительскую роль, с учетом установленной судом формы соучастия при совершении осужденными преступных действий в виде организованной группы.
Утверждения Филипьева А. о его непричастности к незаконному обороту смесей, содержащих кокаин, МДМА и амфетамин, Судебная коллегия признает не соответствующими действительности, поскольку они опровергаются последовательными показаниями К. о том, что он и Филипьев А., помимо совместного производства наркотиков, перевозили предназначенные для последующей реализации уже готовые наркотические средства, которые в дальнейшем, по указанию Филипьева А., хранили в г. < ... > по месту жительства К. в квартире на ул. < ... > по месту жительства Филипьева А. в квартире на ул. < ... > в арендуемой последним квартире, расположенной на ул. < ... > а также в домовладении Гончаренко В.В. в д. < ... > и в салоне автомобиля " < ... > ", а изъятый у К. после задержания амфетамин был ему передан Филипьевым А. в ходе их преследования сотрудниками правоохранительных органов, чтобы тот его выбросил, однако он не успел этого сделать.
Кроме того, сам Филипьев А. во время даче им показаний на досудебной стадии производства по делу и в ходе обыска не отрицал предназначения обнаруженной и изъятой по месту своего жительства в квартире на ул. < ... > в г. < ... > смеси, содержащей МДМА, сообщив, что она приобретена для последующего сбыта, а на поверхности изъятых из арендованной им квартиры на ул. < ... > электронных весов, обнаружены следы кокаина; там же изъяты устройство-пресс для изготовления таблеток и полимерные пакеты с застежками. Объем обнаруженных в используемых Филипьевым А. местах наркотических средств, в совокупности со специальными приспособлениями для их расфасовки, свидетельствует о том, что при осуществлении незаконного оборота данных веществ Филипьев А. имел цель их дальнейшего сбыта.
В опровержение доводов Филипьева А. и Харлашина А.И. об их непричастности к покушению на сбыт содержащей кокаин смеси, изъятой при задержании в автомобиле " < ... > ", суд, помимо показаний К., правомерно в приговоре сослался и на показания свидетеля А., сообщившего о поступившем ему от Харлашина А.И. предложении найти в Республике < ... > людей, готовых приобретать кокаин в связи с имеющейся у него возможностью осуществлять поставки через знакомых ему лиц; об обсуждении с Харлашиным А.И. варианта поставки 100 кг кокаина из < ... > в банках из-под рыбных консервов; о корректировке планов в ходе встречи в г. < ... > с Ч. о котором ему сказал Харлашин А.И., о поддержании с ним дальнейшей связи по поводу реализации кокаина через Харлашина А.И.; о достижении договоренности с Харлашиным А.И. о продаже его (А.) знакомому 5 кг кокаина за 200 000 евро и сообщении указанной информации сотрудникам правоохранительных органов; о состоявшейся встрече с Харлашиным А.И. и демонстрацией ему действовавшим под видом покупателя оперативным сотрудником полиции, предназначенных для оплаты наркотика денежных средств; о прибытии после сделанного Харлашиным А.И. звонка по телефону автомобиля < ... > , в котором находились Филипьев А. и К. о предъявлении ему К. по указанию Харлашина А.И. сумки с наркотическим средством и предложении идти за деньгами, после чего началась операция по задержанию осужденных.
В приведенных показаниях свидетель А. подробно изложил известные ему сведения в части значимых для исхода дела обстоятельств из числа предусмотренных статьей 73 УПК РФ, как на досудебной стадии производства по делу, так и в ходе судебного его рассмотрения по существу, которые не содержат неустранимых противоречий, согласуются между собой и подтверждаются другими приведенными в приговоре доказательствами. Каких-либо оснований А. к оговору осужденных в ходе судебного разбирательства не установлено, в связи с чем признание его показаний в качестве достоверных доказательств Судебная коллегия находит обоснованным.
Что касается личностных характеристик А. на которые в своей жалобе ссылается Харлашин А.И., то они, с учетом всех материалов уголовного дела, не преуменьшают доказательственного значения его показаний, проверенных и оцененных судом в полном соответствии с установленными статьями 87 и 88 УПК РФ правилами.
Обстоятельства задержания Филипьева А., Харлашина А.И., К., факты обнаружения и изъятия имевшихся при них наркотических средств установлены судом на основе показаний свидетелей К. Б. Г. Н. осуществлявших оперативно-розыскные мероприятия по изобличению осужденных в незаконном обороте наркотических средств и пресечению их деятельности, которые объективно подтверждаются материалами реализованной в установленном законом порядке оперативно-розыскной деятельности, законность проведения которой материалами уголовного дела.
Доводы защиты о неправомерности действий сотрудников правоохранительных органов, избыточности применения ими оружия и физической силы при задержании осужденных выходят за предусмотренные статьей 252 УПК РФ пределы предмета настоящего судебного разбирательства и не влияют на доказанность самого факта изъятия у осужденных наркотических средств при их попытке скрыться. Между тем, Судебная коллегия учитывает и то, что, в силу статьи 18 Федерального закона "О полиции", сотрудникам полиции допускается право на применение физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия при задержании лиц, совершивших преступление.
Утверждения осужденных о фальсификации протоколов следственных, процессуальных действий и результатов оперативно-розыскной деятельности тщательно проверялись в судебном заседании и правомерно признаны судом несостоятельными.
В частности, на доводы Харлашина А.И. о недопустимости протокола осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 130 - 133) и протокола личного досмотра (т. 1 л.д. 152) по причине их составления в один и тот же период времени с участием тех же понятых, в материалах дела имеются пояснения следователя А. (т. 2 л.д. 227 - 229) о допущенной им технической описке при указании в протоколе осмотра автомобиля < ... > времени окончания данного следственного действия, который в действительности был завершен в 1 час 10 минут, что согласуется с отраженными в протоколе личного досмотра К. сведениями о его производстве в последующий период времени, то есть с 1 часа 25 минут до 1 часа 40 минут. Кроме того, аналогичную последовательность проведения указанных процессуальных действий изложили в ходе допросов свидетели Т. и З. принимавшие в них непосредственное участие в качестве понятых. Факт производства личного досмотра при изложенных в протоколе обстоятельствах не отрицал и К.
Выраженное в жалобах Харлашина А.И. сомнение в психическом состоянии З. и его способности адекватно воспринимать события, участником которых он являлся, будучи привлеченным в качестве понятого, носит предположительный характер и материалами дела не подтверждено.
Утверждения Харлашина А.И. в части оспаривания им достоверности составленных сотрудником полиции К. материалов оперативно-розыскной деятельности по мотивам якобы имеющейся у того наркотической зависимости, а также о фальсификации его подписей в процессуальных документов, основаны на предположении и признаются Судебной коллегией несостоятельными.
Что касается оспаривания Харлашиным А.И. показаний свидетелей Г. Л. М. и Б. по обстоятельствам задержания осужденных на автомобиле " < ... > ", то эти сведения отсутствуют в приговоре, и они не использовались судом в обоснование доказанности вины Харлашина А.И. в инкриминированном ему деянии.
Оснований сомневаться в правомерности содержащихся в приговоре ссылок на иные доказательства, в том числе протоколы следственных действий, заключения физико-химических экспертиз, Судебная коллегия не усматривает, поскольку оспариваемые в жалобах доказательства получены в соответствии с требованиями УПК РФ и согласуются с показаниями допрошенных в судебном заседании свидетелей, перечисленных в приговоре, по обстоятельствам проведенных оперативно-розыскных мероприятий, в рамках которых и были выявлены факты противоправной деятельности осужденных.
С учетом всей совокупности приведенных в приговоре доказательств суд обоснованно пришел к выводу об их достаточности для полного установления фактических обстоятельств настоящего уголовного дела, причастности осужденных к инкриминированным деяниям и их виновности в совершенных преступлениях.
Оспариваемая в апелляционных жалобах правильность установления фактических обстоятельств дела не свидетельствует о допущенном судом нарушении требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены принятого по делу решения, поскольку в приговоре содержится подробный анализ исследованных в судебном заседании доказательств и приведены мотивы, по которым суд признал одни доказательства достоверными и отверг другие.
В ходе судебного заседания сторона обвинения и сторона защиты активно пользовались правами, предусмотренными уголовно-процессуальным законом; с их участием тщательно исследовались представляемые суду доказательства и разрешались все возникавшие по делу процессуальные вопросы.
Заявленные сторонами ходатайства рассматривались судом в соответствии с требованиями УПК РФ, в зависимости от значения их для правильного разрешения уголовного дела, и вынесенные по ним судом первой инстанции решения не вызывают сомнений в их правомерности и обоснованности.
Отсутствие в протоколе судебного заседания ссылки председательствующего на статью 285 УПК РФ при удовлетворении в ходе судебного разбирательства 3 декабря 2018 года ходатайства государственного обвинителя об исследовании заявленных им к исследованию письменных доказательств, отмеченное в жалобе осужденного Гончаренко В.В., не свидетельствует о незаконности принятого судебного решения, поскольку представитель стороны обвинения при обосновании этого ходатайства мотивировал его данной правовой нормой, регулирующей вопросы оглашения в ходе судебного разбирательства протоколов следственных действий и иных документов, а ввиду отсутствия у стороны защиты возражений на этот счет, у председательствующего, во исполнение предусмотренного статьей 15 УПК РФ принципа состязательности сторон, не имелось оснований к отказу в удовлетворении заявленного государственным обвинителем ходатайства в связи с относимостью предлагаемых к исследованию сведений к предмету рассматриваемого уголовного дела.
При квалификации действий осужденных Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И. суд обоснованно признал их членами организованной преступной группы, деятельность которой имела устойчивый и сплоченный характер, направленный на серийное производство запрещенных к обороту средств с использованием специального химического оборудования, реактивов и прекурсоров, путем непрерывного технологического процесса, мер конспирации как при поддержании преступных связей, так и при непосредственном незаконном обороте наркотических средств и психотропных веществ, с получением крупных сумм денежных средств за осуществляемые членами группы противоправные действия.
Установленные судом фактические обстоятельства дела свидетельствуют о наличии у осужденных умысла не только на производство наркотических средств и психотропных веществ, который в конечном итоге был реализован, но и на сбыт иных запрещенных веществ, о совершении ими ряда умышленных подготовительных действий, направленных на последующую реализацию наркотиков путем выполнения своей строго определенной роли в преступном соучастии, о стремлении к достижению общего для них преступного результата, который не был достигнут лишь по независящим от них обстоятельствам вследствие изъятия наркотических средств и психотропных веществ из незаконного оборота сотрудниками правоохранительных органов при проведении оперативно-розыскных мероприятий.
Приведенные в приговоре по этому поводу мотивы убедительны, соответствуют требованиям части 3 статьи 35 УК РФ и подтверждаются совокупностью приведенных выше доказательств, допустимость и достоверность которых не вызывает сомнений у Судебной коллегии.
О совершении преступных действий, направленных на производство и сбыт наркотических и психотропных веществ в составе организованной группы свидетельствуют также детализации абонентов сотовой связи, свидетельствующие о неоднократных соединениях в инкриминируемый период времени используемых осужденными и иными лицами, уголовные дела в отношении которых выделены в отдельное производство, абонентских номеров. Приводимые же авторами жалоб утверждения об иных причинах наличия соединений, не связанных с инкриминируемыми им действиями, в том числе обусловленных родственными отношениями, пользовании номеров иными лицами не могут быть признаны состоятельными с учетом обоснованно признанного доказанным судом активного взаимодействия между осужденными и иными лицами в целях разрешения задач организованной преступной группы по осуществлению незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ именно посредством сотовой связи, что способствовало планированию соучастниками действий, их координации и слаженности и обеспечивало достижение преступного результата.
Утверждения, содержащиеся в апелляционных жалобах, о том, что осужденные не являлись участниками организованной группы, в том числе и доводы Гончаренко В.В. о своей пособнической роли при производстве запрещенных к обороту средств, тщательно проверялись в судебном заседании и обоснованно признаны несостоятельными, о чем суд подробно мотивировал свои выводы в приговоре, и оснований сомневаться в их правильности у Судебной коллегии не имеется.
Таким образом, фактические обстоятельства дела установлены правильно, и действиям осужденных дана надлежащая юридическая оценка.
Вопреки доводам жалоб, нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.
Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями статей 6, 43 и 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных об их личностях (подробно и полно исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре), влияния назначаемого наказания на их исправление и на условия жизни их семей.
Выводы суда о том, что исправление осужденных возможно только в условиях их изоляции от общества, а также об отсутствии оснований для применения к ним при назначении наказания положений статей 64 и 73 УК РФ, к изменению категории совершенных преступлений в приговоре подробно мотивированы, и оснований для смягчения назначенного осужденным наказания Судебная коллегия не усматривает.
Что касается ссылок Гончаренко В.В. на состояние его здоровья и наличие у него ряда заболеваний, то перечисленные обстоятельства прямо не предусмотрены положениями части 1 статьи 61 УК РФ в качестве подлежащих обязательному учету при их возможном наличии, а в силу положений части 2 вышеуказанной статьи уголовного закона признание их в смягчающими обстоятельствами отнесено к компетенции суда и, соответственно, является его правом, а не обязанностью.
Из постановленного приговора следует, что суд не нашел достаточных оснований к признанию в качестве смягчающего обстоятельства состояния здоровья Гончаренко В.В., однако, при разрешении связанных с назначением наказания вопросов суд руководствовался установленными статьей 60 УК РФ требованиями, обязывающими его учитывать данные о личности подсудимых, в связи с чем не имеется оснований полагать об оставлении без внимания судом первой инстанции отмеченного Гончаренко В.В. обстоятельства, о чем он довел до сведения председательствующего при выступлении в судебном заседании с последним словом.
Между тем, приговор подлежит изменению в связи с допущенной судом неточностью при ссылке в резолютивной части судебного решения на статью 217 УПК РФ в качестве процессуального основания при оправдании Гончаренко В.В. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, части 5 статьи 228.1 УК РФ, поскольку данная процессуальная норма регламентирует вопросы ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела. В этой связи, в целях правовой определенности и, исходя из принятого судом первой инстанции решения о прекращении уголовного преследования Гончаренко В.В. в упомянутой части обвинения в связи с непричастностью к совершению преступления, Судебная коллегия полагает необходимым внести уточнение в резолютивную часть приговора путем указания об оправдании Гончаренко В.В. в совершении преступления на основании пункта 1 части 1 статьи 27 УПК РФ.
Что касается доводов Гончаренко В.В. о несогласии с решением суда об исчислении срока наказания с 24 июня 2017 года по мотивам его задержания 22 июня того же года, то срок применения к осужденному меры пресечения в виде заключения под стражу зачтен ему в срок отбывания наказания в виде лишения свободы, исходя из имеющихся в материалах дела документальных сведений о его задержании в порядке ст. 91 УПК РФ (т. 18 л.д. 223 - 226). Вместе с тем, поставленный осужденным Гончаренко В.В. вопрос в указанной выше части может быть дополнительно проверен и разрешен судом, постановившим приговор, еще и в рамках процедуры, предусмотренной главой 47 УПК РФ, в порядке исполнения приговора.
Исходя из изложенного, руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Ленинградского областного суда от 11 марта 2019 года в отношении Гончаренко Виктора Владимировича изменить, внести уточнение в резолютивную часть приговора путем указания об оправдании Гончаренко В.В. в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 30, части 5 статьи 228.1 УК РФ, на основании пункта 1 части 1 статьи 27 УПК РФ.
В остальном приговор в отношении Гончаренко Виктора Владимировича, а также тот же приговор в отношении Филипьева Алексея и Харлашина Алексея Ивановича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных Филипьева А., Гончаренко В.В. и Харлашина А.И., защитников - адвокатов Низельника Г.И. и Густова Д.А. - без удовлетворения.