ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 12 ноября 2018 г. N 2-АПУ19-3
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Климова А.Н.,
судей Таратуты И.В. и Хомицкой Т.П.,
при секретаре Димаковой Д.Н.
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Лисова И.Ю. и его защитника Фокичева С.С. на приговор Вологодского областного суда от 23 августа 2019 года, которым
Лисов Игорь Юрьевич, < ... > , не судимый,
осужден по пункту "а" части 2 статьи 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, по части 3 статьи 30, пункту "а" части 2 статьи 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год.
В соответствии с частью 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 23 лет лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, предусмотренных статьей 53 УК РФ, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Постановлено взыскать с Лисова И.Ю. в счет компенсации морального вреда в пользу потерпевших С., В. и В. - по 1 000 000 рублей каждому, потерпевших В. и М. - по 500 000 рублей каждой; в счет возмещения материального ущерба в пользу потерпевшей С. 55 370 рублей, потерпевшей В. - 21 770 рублей, потерпевшей М. - 10 400 рублей с признанием за ней права на удовлетворение исковых требований в остальной части и передачей вопроса о размере возмещения в порядке гражданского судопроизводства, а также в пользу Вологодского филиала АО " < ... > " - 2 652 рубля 73 копейки.
С него же взысканы процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения адвокату, в сумме 10 312 рублей 50 копеек.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Климова А.Н., выступления осужденного Лисова И.Ю. и защитника - адвоката Артеменко Л.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб, просивших приговор изменить и смягчить Лисову И.Ю. наказание, мнение прокурора Коваль К.И., полагавшей приговор оставить без изменения, Судебная коллегия
установила:
Лисов И.Ю. признан виновным в убийстве потерпевших В. и С. а также в покушении на убийство потерпевшей М. совершенных 6 января 2019 года в г. < ... > < ... > области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В суде Лисов И.Ю. вину свою признал.
В апелляционной жалобе осужденный Лисов И.Ю., не отрицая установленных приговором фактов причинения им ножевых ранений потерпевшим В., С. и М. о чем он пояснял на всем протяжении производства по уголовному делу, утверждает, что наиболее правдивые показания об обстоятельствах происшедшего были даны им в ходе судебного разбирательства, в соответствии с которыми убийство В. он совершил под влиянием возникшего в голове "голоса", сообщившего ему, что В. "плохая девочка, и она не должна уйти". Оспаривая выводы суда о его неудовлетворенности оказанными потерпевшей услугами интимного характера в качестве мотива к ее убийству, отмечает, что ранее В. также приходила к нему, и он не совершал в отношении нее каких-либо противоправных действий. Объясняя нанесение потерпевшим С. и М. ударов ножом, утверждает, что испугался высказанных в его адрес потерпевшей М. угроз, в результате чего возникла ссора, повлекшая причинение им телесных повреждений. Ссылаясь на признание им своей вины и раскаяние в содеянном, обосновывает отсутствие у него возможности возместить причиненный потерпевшим моральный вред и материальный ущерб нахождением под стражей, отсутствием источников дохода, наличием на иждивении престарелого отца и работающей воспитателем супруги. Просит приговор изменить, признать все перечисленные выше обстоятельства смягчающими и смягчить назначенное наказание.
В апелляционной жалобе адвокат Фокичев С.С., действующий в интересах осужденного Лисова И.Ю., не оспаривая приговор в части приведенных в нем выводов о причастности Лисова И.Ю. к причинению потерпевшим телесных повреждений, заявляет о несогласии с установленным судом мотивом к совершению вмененных подзащитному действий, обусловленных личной неприязнью к потерпевшим. Анализируя показания Л. утверждает, что причиной убийства В. явился возникший у того в голове "голос", сказавший, что "она плохая девочка и не должна жить", и такой "голос" появлялся у него и ранее, о чем он не упомянул при проведении судебно-психиатрической экспертизы в связи с опасениями о возможности применения к нему в этом случае принудительного лечения. Ссылаясь на показания Лисова И.Ю. об обстоятельствах применения насилия к потерпевшим С. и М. в качестве причины, побудившей Лисова И.Ю. нанести им удары ножом, указывает, что потерпевшие сильно стучали в дверь, спрашивали, где В., после чего М. стала ему угрожать, требуя показать ее, поэтому он, опасаясь расправы, открыл им входную дверь и, предполагая наличие у стоявшего на пороге С. оружия, решил напасть на них, а после нанесения им ударов не преследовал потерпевших. С учетом таких показаний Лисова И.Ю., автор жалобы подвергает сомнению достоверность показаний потерпевшей М. о том, что она не высказывала в адрес осужденного угрозы, а лишь просила убедиться в отсутствии В., однако Лисов И.Ю. вышел из квартиры и стал наносить ей и С. удары ножом. Считает, что все потерпевшие по делу были вовлечены в незаконную сферу оказания интимных услуг, поэтому М. и С. своим поведением могли спровоцировать возникновение конфликтной ситуации и вызвать ответную реакцию у Лисова И.Ю., вынужденного применить к потерпевшим насилие. Обращает внимание, что в связи с отсутствием у осужденного мотива к совершению убийства В., его положительных характеристик, отсутствия фактов его привлечения к уголовной и административной ответственности, стороной защиты заявлялось ходатайство о назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы в отношении Лисова И.Ю., в удовлетворении которой было необоснованно отказано как на стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании в рамках рассмотрения уголовного дела по существу. Приводит доводы о том, что личность Лисова И.Ю. должным образом не изучена, так как имеющаяся в материалах дела характеристика от участкового уполномоченного полиции является необъективной ввиду того, что тот не знал о существовании осужденного, из характеристики с последнего места работы следует, что он проработал в этой организации непродолжительный период времени, и оставлены без должного внимания сведения о прохождении им обучения, получении образования, службе в армии и осуществлении трудовой деятельности в других организациях. Считает, что Лисов И.Ю. по обстоятельствам дела дал последовательные и соответствующие действительности показания, чем он активно способствовал расследованию преступлений и раскаялся в содеянном. При таких данных полагает чрезмерно суровым назначенное подзащитному наказание и заявляет об оставлении судом без внимания при разрешении исковых требований потерпевших о компенсации морального вреда требований разумности и справедливости, должного учета материального и семейного положения Лисова И.Ю., а также позиции государственного обвинителя, ориентировавшего суд об удовлетворении исковых требований в меньшем размере. С учетом вышеизложенного, защитник просит изменить постановленный в отношении Лисова И.Ю. приговор путем смягчения назначенного осужденному наказания и уменьшения сумм, подлежащих взысканию с него выплат в счет компенсации морального вреда.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Корнилов А.В. указывает на их несостоятельность и просит приговор в отношении Лисова И.Ю. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника - без удовлетворения.
Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы апелляционных жалоб, возражения на них, Судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии предусмотренных законом оснований к изменению постановленного приговора.
Так, судебное разбирательство по настоящему уголовному делу проведено полно, объективно и всесторонне, с соблюдением требований УПК РФ о состязательности и равноправии сторон, с выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в том числе места, времени, способа совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений, а представителям сторон суд создал необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они в судебном заседании реально воспользовались.
Выводы суда о виновности Лисова И.Ю. в убийстве В. С. и покушении на убийство М. являются обоснованными и подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами, подробный анализ которым дан в приговоре.
По итогам судебного следствия суд обоснованно признал доказанным, что Лисов И.Ю. на почве возникшей неприязни к В. с целью убийства нанес ей не менее 12 ударов ножом в область шеи, груди и спины, в результате чего потерпевшая скончалась на месте происшествия. Ввиду того, что В. перестала отвечать на телефонные звонки, к квартире осужденного пришли М. С. и постучали в дверь, открыв которую Лисов И.Ю. стал отрицать нахождение в ней В., и в ходе произошедшей ссоры осужденный, испытывая личную неприязнь к потерпевшим, в целях реализации умысла на лишение их жизни, поочередно нанес ножом сначала М. не менее 6 ударов в область лица, шеи, задней поверхности груди и по конечностям, а затем вступившемуся за нее С. не менее 17 ударов в область лица, шеи, туловища и по конечностям. Оказав Лисову Ю.С. сопротивление, С. отошел от квартиры и спустился по лестничным маршам на первый этаж, где от полученных телесных повреждений скончался, а М. в результате оказанного С. сопротивления осужденному, также смогла самостоятельно покинуть место происшествия, и ей была оказана своевременная квалифицированная медицинская помощь, в связи с чем ее смерть не наступила по независящим от Лисова И.Ю. обстоятельствам.
Факт нанесения Лисовым И.Ю. множественных ударов ножом указанным потерпевшим подтверждается его же показаниями, данными на предварительном следствии и в судебном заседании, который это обстоятельство не оспаривал, показаниями потерпевшей М. указавшей на осужденного как на лицо, причинившее ей и С. телесные повреждения, а также экспертными заключениями о наличии многочисленных колото-резаных и резаных проникающих, непроникающих ранений лица, шеи, туловища, конечностей, установленных при исследовании трупа С. аналогичного характера повреждений на трупе В. в области шеи, груди и спины, а также обнаруженных при судебно-медицинском исследовании на теле М. проникающих ран грудной клетки, ран на шее и щеке.
По приведенным выше экспертным заключениям, между причинением В. и С. колото-резаных ранений и наступлением их смерти имеется прямая причинная связь, а обнаруженные на теле М. раны также получены от действия предмета с режущей поверхностью, поэтому вывод суда о причинении смерти В. и С. равно как о причинении телесных повреждений М. в результате действий Лисова И.Ю., согласуется с представленными материалами и фактическими обстоятельствами дела.
Лисов И.Ю., не отрицая факта причинения ножевых ранений потерпевшим, повлекших смерть двоих из них, заявил в судебном заседании, что причиной убийства В. явился возникший у него в голове "голос", ранее неоднократно появлявшийся у него, который сказал ему, что "В. плохая девочка, она не должна от него уйти и ее нужно убить", а также расценивал свои действия в отношении потерпевших С. и М. как вынужденные, поскольку, согласно его показаниям, после того, как потерпевшие подошли к входной двери его квартиры, М. стала высказывать в его адрес угрозы расправы, раздался звук сильного удара в дверь, в связи с чем он испугался, открыл дверь и, увидев стоящего за потерпевшей С. подумал, что у того имеется оружие, поэтому решил напасть на них и стал наносить им удары ножом.
Представленная Лисовым И.Ю. версия, которая аналогична доводам, приведенным им и его защитником в апелляционных жалобах, тщательно проверялась в судебном заседании и не нашла своего объективного подтверждения, в связи с чем обоснованно была признана судом несостоятельной.
В частности, утверждения Лисова И.Ю. об убийстве В. под влиянием возникшего в его голове "голоса" опровергаются его же показаниями, данными на досудебной стадии производства по делу, о внезапно возникшей у него личной неприязни к потерпевшей, поскольку ему не понравилось, как она оказывает ему интимные услуги, что и явилось мотивом для ее убийства, и поэтому он взял нож и нанес находящейся в ванной потерпевшей множественные удары в грудь и спину. При допросе в качестве обвиняемого Лисов И.Ю. подтвердил возникновение у него личной неприязни к В. в качестве мотива к лишению ее жизни, дополнив к ранее сказанному, что убил ее, поскольку хотел быть с ней, а она ему отказала.
О наличии конфликта с потерпевшей, как о побудительном мотиве к лишению ее жизни, Лисов И.А. сообщил прибывшим на место происшествия сотрудникам бригады скорой медицинской помощи Ш. и Б. которые в судебном заседании пояснили, что он не указывал о расстройстве своего психического здоровья либо же о нахождении под влиянием "голоса" в момент применения насилия к потерпевшей.
По заключению стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, у Лисова И.Ю. не обнаружены признаки психических расстройств, в том числе на момент совершения инкриминируемого ему деяния. Во время исследования Лисов Ю.И. не сообщал о наличии у него каких-либо отклонений психической деятельности в момент совершения инкриминируемого деяния, не упоминал о каком-либо влиянии извне, в том числе о "голосах" в голове, явившихся, как им заявлено в судебном заседании, побудительной причиной к совершению преступных действий в отношении В.
Что касается доводов Лисова И.Ю. о преднамеренном умолчании им при производстве судебно-психиатрической экспертизы о наличии "голосов" в момент, предшествующий убийству В., по мотивам имевшихся у него опасений, что его "залечат", то суд обоснованно признал их несостоятельными, так как ранее изложенные им сведения об обстоятельствах происшедшего он подтверждал и при дальнейших допросах, проведенных и после производства судебно-психиатрической экспертизы.
Также проверялись в судебном заседании доводы осужденного о применении им насилия к С. и М. в связи с высказанными ими угрозами в его адрес, но они не нашли своего подтверждения в материалах уголовного дела и опровергаются последовательными показаниями потерпевшей М. согласно которым она постучалась в дверь квартиры, Лисов И.Ю. сразу же ее открыл и сообщил об отсутствии В., а на ее вопрос о возможности пройти в квартиру и убедиться в этом, он сразу же нанес ей удар ножом в шею. В это время ни она, ни стоявший в отдалении С. каких-либо угроз в адрес осужденного не высказывали и не предпринимали попыток зайти в квартиру.
Показания потерпевшей М. судом обоснованно признаны достоверными, поскольку они последовательные и у нее отсутствуют поводы к оговору осужденного.
Установленные судом фактические обстоятельства происшедшего, в частности, отсутствие у потерпевших каких-либо предметов, способных причинить вред Лисову И.Ю., появление М. и С. у квартиры осужденного только для проверки нахождения в ней не отвечавшей на телефонные звонки В., а не в целях причинения какого-либо вреда Лисову И.Ю., самостоятельное открытие осужденным входной двери после того, как в нее постучалась М., наличие в руке у него уже в этот момент ножа, и факты нанесения им удара в шею потерпевшей в ответ на ее просьбу пройти в квартиру проверить нахождение в ней пропавшей В., последующие множественные удары как М. так и пытавшемуся оказать ему сопротивление С. все эти обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют об отсутствии каких-либо объективных данных, которые обуславливали бы применение Лисовым И.Ю. насилия к потерпевшим нахождением его в состоянии необходимой обороны либо же превышением ее пределов не только в связи с тем, что со стороны потерпевших не исходили никакие действия, подпадающие под признаки статьи 37 УК РФ, либо угрозы их совершения, а были продиктованы лишь реализацией возникшего у него (Лисова) умысла на лишение жизни потерпевших.
Оценка исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств как каждого в отдельности, так и в их совокупности дана судом в полном соответствии с положениями статей 87 и 88 УПК РФ, и они признаны достаточными для вывода суда о причастности Лисова И.Ю. к инкриминируемым деяниям и о его виновности в их совершении.
Согласно заключению экспертов, проводивших стационарную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу, Лисов И.Ю. в полной мере осознавал фактический характер своих действий, их общественную опасность и мог руководить ими. При проведении данного исследования Лисов И.Ю. подробно изложил сведения о своей личности, учебе, работе и семейной жизни (т. 3 л.д. 20 - 23).
Указанное заключение дано компетентными специалистами, оно подробно мотивировано, не содержит противоречий, сделано на основании всестороннего исследования состояния его здоровья, и выводы экспертов согласуются с доказательствами, свидетельствующими об адекватности поведения Лисова И.Ю., целенаправленности и продуманности его действий.
При таких обстоятельствах суд правомерно не усмотрел оснований, предусмотренных части 2 статьи 207 УПК РФ, для назначения повторной стационарной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении Лисова И.Ю., о чем председательствующим приведено развернутое обоснование в вынесенном им постановлении по итогам разрешения соответствующего ходатайства стороны защиты (т. 6 л.д. 41 - 44), обоснованность которого не вызывает сомнений у Судебной коллегии.
Полнота сообщенных осужденным сведений о своей личности в совокупности с представленными комиссии экспертов материалами дела и результатами стационарного наблюдения за ним на протяжении достаточно длительного периода времени позволили суду всесторонне и объективно установить психическое состояние Лисова И.Ю., и, с учетом содержащихся в экспертизе выводов, в силу статей 8 и 19 УК РФ, вынести решение о его способности нести уголовную ответственность за содеянное.
Юридическая оценка действиям Лисова И.Ю. соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным и описанным в приговоре, нормам материального права, и выводы суда об этом надлежащим образом мотивированы в приговоре.
Использование Лисовым И.Ю. в качестве орудия преступления для причинения телесных повреждений потерпевшим заранее приготовленного и имевшегося при себе предмета, обладающего большой поражающей способностью - ножа; нанесение им большого количества ударов потерпевшим в область расположения жизненно важных органов, носящих проникающий характер и повлекших повреждение анатомической целостности, в том числе внутренних органов (В. - не менее 12 ударов ножом в область шеи, груди и спины, М. - не менее 6 ударов в область лица, шеи, задней поверхности груди и по конечностям, а С. - не менее 17 ударов в область лица, шеи, туловища и по конечностям); наступление смерти В. и С. на месте происшествия, в то время как смерть М. не наступила вследствие заступившегося за нее С. что позволило ей уйти и впоследствии ей была оказана своевременная медицинская помощь, то есть по независящим от Лисова И.Ю. причинам, все эти обстоятельства в их совокупности свидетельствуют о наличии у Лисова И.Ю. умысла на лишение жизни потерпевших, который в отношении потерпевших В. и С. был реализован, а применительно к потерпевшей М. - не достигнут лишь по независящим от его воли причинам.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановленный приговор, Судебной коллегией не установлено.
Наказание Лисову И.Ю. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных о его личности, подробно и полно исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре, совокупности смягчающих обстоятельств, влияния наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.
Положения части 1 статьи 62 УК РФ и части 3 статьи 66 УК РФ, устанавливающие пределы размера наказания при наличии у виновного, совершившего неоконченное преступление в форме покушения, предусмотренного пунктом "и" части 1 статьи 61 УК РФ смягчающего обстоятельства, применительно к предусмотренному частью 3 статьи 30, пунктом "а" части 2 статьи 105 УК РФ, судом были учтены (ввиду соответствующего прямого указания в приговоре) и соблюдены. При назначении наказания по пункту "а" части 2 статьи 105 УК РФ суд правомерно руководствовался требованиями, закрепленными в части 3 статьи 62 УК РФ.
Выводы суда об отсутствии оснований к изменению в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ категории совершенных Лисовым И.Ю. преступлений на менее тяжкую, о назначении в силу статьи 64 УК РФ наказания ниже низшего предела, установленного санкцией части 2 статьи 105 УК РФ, а также о применении статьи 73 УК РФ, то есть об условном осуждении, судом в должной мере аргументированы и не вызывают сомнений в своей обоснованности.
Каких-либо не учтенных судом обстоятельств, которые могли бы обусловливать необходимость смягчения назначенного наказания, из материалов настоящего уголовного дела не усматривается, и они не приведены в апелляционных жалобах.
Назначенное Лисову И.Ю. наказание как за каждое из совершенных им преступлений, так и за их совокупность соразмерно содеянному, является справедливым, отвечает установленным статьями 6 и 43 УК РФ целям, задачам, и Судебная коллегия не находит оснований к его смягчению.
Режим исправительного учреждения, в котором Лисову И.Ю. надлежит отбывать назначенное наказание, определен судом правильно, в соответствии с положениями пункта "в" части 1 статьи 58 УК РФ.
Исковые требования потерпевших о компенсации им морального вреда и возмещении материального ущерба, причиненных в результате совершенных Лисовым И.Ю. преступлений, были разрешены судом в соответствии с требованиями закона, с учетом юридически значимых обстоятельств.
Принятые судом решения о возмещении причиненного истцам материального ущерба основаны на документально подтвержденных данных о понесенных ими тратах.
При определении размера компенсации морального вреда суд исходил из фактических обстоятельств дела, принял во внимание степень перенесенных потерпевшими В., С. малолетними В. и < ... > нравственных страданий в связи с утратой соответственно дочери, супруги и матери, учел перенесенные потерпевшей М. физические и нравственные страдания в результате предпринятого Лисовым И.Ю. покушения на ее жизнь, руководствовался требованиями разумности и справедливости, приняв также во внимание и материальное положение осужденного, о котором указывается авторами апелляционных жалоб.
Поскольку в результате действий Лисова И.Ю. малолетние В. и < ... > остались без матери, то их права также были нарушены и решение суда, в том числе, в части компенсации морального вреда, отвечает требованиям наилучшего обеспечения интересов пострадавших детей, установленным в пункте 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка 1989 года.
Оснований полагать, что взысканные с осужденного суммы компенсации морального вреда являются завышенными, не имеется, а высказанное государственным обвинителем в прениях мнение относительно размера компенсации морального вреда в силу закона не носит для суда предопределяющего значения, поскольку принятие решения по результатам рассмотрения заявленных исковых требований относится к исключительной компетенции суда.
Таким образом, оснований для отмены или изменения приговора, в том числе и по доводам апелляционных жалоб, не имеется.
Исходя из изложенного, руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Вологодского областного суда от 23 августа 2019 года в отношении Лисова Игоря Юрьевича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Лисова И.Ю. и его защитника - адвоката Фокичева С.С. - без удовлетворения.